На обратном пути я рассказал деду о том, как провел сегодняшний вечер. Мне показалось, что ему будет полезно узнать о том, что у нас с Лазаревой все нормально и мы по-прежнему друзья. Я посчитал, что так будет правильно.

— Рад, что у вас все хорошо. Хотя в прошлый раз ты мне и сказал, что все нормально, мне показалось… В общем, неважно, — сказал он, внимательно меня выслушав. — В последнее время вы видитесь реже чем раньше, поэтому я подумал, что ты мог мне чего-то не договорить. Кстати, этот Гордеев, про которого ты мне сейчас рассказал, показался мне приятным молодым человеком. Я почти постоянно вижу его в лавке Лазаревых. Деду Полины он тоже нравится. Говорит, что тот не глуп и не слишком болтлив.

— Ага, — согласился я. — Не дурак.

Поездки вместе с дедом всегда казались мне слишком короткими, даже если путь был неблизким. Вот как сегодня, например. Слово за слово, и вот уже школьная парковка. Как обычно, я пообещал деду на прощание не шалить и вести себя как примерный ученик.

— Какие шалости, деда? — спросил я, выбираясь из его внедорожника. — Тебе за меня даже благодарственное письмо от полиции прислали. Скоро буду у них в участке на доске почета висеть!

— Ну мне уж не заливай, — сказал он. — В твоем случае одно другому не мешает. Сегодня от полиции грамоту получаю, а завтра по новостям передают, что вы с Нарышкиным школу взорвали.

Тут дед был прав. Всякое могло случиться. По независящим от меня обстоятельствам, разумеется. Но школу мы с Лешкой взрывать пока не планировали. Во всяком случае, не на этой неделе.

Нагрузившись пакетами, я наконец-то добрел до общаги и понял, что на сегодня с меня хватит. Сил на столовку и компенсацию несъеденного в «Самоваре» десерта у меня уже не было.

Вместо этого я предпочел полночи провести в Берлоге, чтобы восстановить силы перед новой неделей, а заодно отнес демоненку подарки, которые для него приобрел. Люфик радовался как ребенок, которому вместо одной шоколадки внезапно разрешили съесть целых три.

Этот понедельник оказался одним из самых скучных среди всех понедельников. Нарышкина не было, за окнами все серое, мокрое и неприятное… Единственное, чем можно было себя утешать, это планами на сегодняшнюю ночь. Я хотел вновь наведаться в Тенедом, чтобы поработать с Лакри. Если уж взялся за ритуальную магию, то нужно учиться.

Кстати, мы с ней договорились, что будем заниматься по вечерам. Благодаря подарку Люфика, у меня была возможность контролировать этот процесс, его часы показывали время суток в обоих мирах. Это избавит меня от необходимости тратить кучу времени на общение со всеми вокруг. Да и вообще, не хотелось привлекать к себе внимание слишком частыми появлениями.

Гвардейцев Хорнборна по этой причине я тоже отменил. Ходят рядом как привязанные. Все время такое ощущение, будто я опасный преступник, которого водят под постоянным конвоем, чтобы он не натворил еще чего-нибудь.

Несмотря на мерзкую погоду я решил после уроков прогуляться к нашему школьному озеру. Конечно же я регулярно наведывался туда, чтобы проведать моих друзей, но это были не самые продолжительные встречи. Мне все время не хватало времени.

С Борисом вообще забыл, когда разговаривал по душам… Уже соскучился по его солидному молчанию, с которым он меня внимательно слушал. В этом смысле они с Бродягой были очень хорошими собеседниками. Дуб так вообще все время молчал, а конструкт, если что и скажет, так обычно к месту.

Правда я не всегда понимал, что именно Борис пытается донести, но в те моменты, когда он это делал, особой надобности для меня в этом не было. Достаточно того, что конструкт участвует в разговоре и всегда на моей стороне. Разве от хорошего друга нужно что-то еще?

Мы провели вместе почти полтора часа. Даже и не вспомню, когда в последний раз я был на школьном озере так долго. За это время я рассказал Борису последние важные новости, которые произошли в моей жизни, а он внимательно слушал и время от времени говорил что-нибудь вроде: «Бурурум… Бум-Бам…».

Впервые на моей памяти к нам присоединился Теретей, который в кое-то веки не пытался куда-нибудь удрать. Молча стоял рядом с Бродягой и делал вид, что внимательно слушал. Видимо брал пример со взрослых. Кстати говоря, по сравнению с обычной елью, рос Теретей на удивление быстро. Наверное, это какая-то врожденная особенность живых деревьев.

К концу нашего разговора я замерз так, что начал дрожать, то и дело шмыгая носом. Зато после долгой прогулки у меня разыгрался дикий аппетит. Я уже и не помню, когда в последний раз спешил в школьную столовую с такой скоростью. Правда сегодня был еще один момент, который меня сильно ускорял. Хотелось как можно скорее оказаться в теплом помещении и согреть себя чем-нибудь горяченьким.

Жаль только, что ужинать придется в одиночестве. За несколько лет я уже настолько привык к компании Нарышкина, что без него было как-то не по себе. Есть вообще интереснее в компании. Можно что-то обсудить, да и вообще…

Обычно, в такие моменты как сегодня, мы разговаривали с Дорианом. В этом смысле Мор был единственным, кто всегда мог составить компанию и поддержать разговором. Однако не в этот раз. Кое-кто решил скрасить мой вечер своим присутствием.

Я как раз переходил к горячим булочкам с маком и чаю, когда за моим столом неожиданно появилась Урусова. Прасковья уселась напротив меня и принялась наблюдать, как я кладу сахар в чашку. Я сделал вид, что не заметил ее присутствия. Управившись с этим делом, я стал не спеша размешивать сахар. Очень не спеша…

Настолько, что в какой-то момент Урусова не выдержала, и чайная ложка в моей руке скрутилась в трубочку. Ну да… У нее же есть способность к работе с металлами. Прямо как у нашей Кати Серебро…

— Орлов прикажет тебя высечь розгами за порчу школьного имущества, — сказал я и посмотрел на девушку. — Тебе на первом курсе не говорили, что первым делом нужно прочитать школьные правила? Там как раз об этом написано.

— Обойдется как-нибудь, — сказала она и на ее лице появилась неприятная улыбка. — Кому-то же можно нарушать школьные правила, и ничего, розгами не высекли. Хотя стоило бы.

— Слушай, Прасковья, вообще-то, я тут ужинаю, как видишь, — сказал я и кивнул в сторону булочек с маком. — Они остывают, между прочим, так что выкладывай. Ты с какой-то целью ко мне подсела или скучно одной, пока Огибалов в медицинском блоке мелодии насвистывает? Ты извини, если я буду есть и слушать. Они и правда горячие вкуснее.

Я откусил кусок еще теплой булочки и запил ее чаем. Мне показалось, что обычно они как-то вкуснее. Вот Урусова, зараза, даже у булок одним своим присутствием вкус портит.

— Ешь, конечно. Только смотри не подавись, — позаботилась обо мне Урусова и ее глаза превратились в тонкие щелочки.

— Угу, — кивнул я. — В твоем присутствии это сделать сложно, конечно. Но я постараюсь.

Она посмотрела по сторонам, затем наклонилась над столом, оказавшись практически на моей половине:

— Темников… Ты взял у Артемия одну вещь, — прошипела она. — Очень важную для него вещь. Ее нужно вернуть и как можно скорее.

От неожиданности я даже жевать перестал на время. Честно говоря, я не думал, что она подошла ко мне именно с таким разговором. Ожидал, что сейчас просто будут какие-нибудь гадости в связи с тем, что ее парень оказался в гостях у Веригина. Но нет, дело оказалось интереснее. Вон даже Градовский чуть ли не перед носом у меня висит, боясь пропустить что-нибудь важное.

— Почему он послал тебя? — спросил я. — Сам боится?

— Он сейчас немного занят, — скривилась Прасковья. — К тому же, время идет, а ты все не телишься. Смотри, дело может плохо кончиться.

— Ты хочешь сказать, когда Артемий выйдет, он снова ко мне в комнату полезет? — я откусил еще кусок от булочки. Пусть не вкусной сегодня, но пока еще теплой. — Не советую. Второй раз шутить не буду. Я вообще не понимаю, что он там ищет? Я так понял, он потерял какую-то важную для него вещь и почему-то решил, что она у меня. Странный парень. Может быть, он просто забыл, где ее оставил? Ты ему передай, что со своими вещами нужно быть аккуратнее и не разбрасывать где попало, чтобы потом не искать их по всему «Китежу».