— Мне кажется, такая себе версия, — сказал я. — Они ведь уже встречались и ничего не случилось.

— Вполне логично, — согласился Хвостов. — Просто есть мнение, что с течением времени их свойства, возможно, изменились. Учитывая их силу, они могли приобрести новые вредные качества, которые приведут именно к этому. Хотя я тоже считаю, что это ерунда. Как и большинство прочих слухов, которые ходят вокруг этой троицы. Если хочешь знать мое мнение, то существует еще две версии, достойные хоть какого-то внимания. По одной из них эти хрустальные шары и были изготовлены для предсказателей. Просто в них заключены духи такой силы, которые делают это искусство совершенным.

— Как это? — не понял я, что имел в виду Василий Стахиевич. — На теории предсказаний нам всегда говорили, что предсказание не может быть на сто процентов верным. Можно определить лишь наиболее вероятный исход, а значит не может быть совершенного предсказания.

— Ну мы же сейчас с тобой говорим не о теории предсказаний, а о свойствах этих шаров, — подмигнул мне Хвостов. — Вот я тебе и рассказываю, что конкретно в этом случае дело обстоит не совсем так. По версии, которую я сейчас имею в виду, считается, что каждый из духов, заключенных внутрь шаров, имел собственную силу предсказаний.

— Прошлое, настоящее и будущее, наверное? — предположил Чертков. — Скучновато как-то…

— Не совсем, — покачал головой его друг. — В этом и заключается их уникальность, согласно этой теории. Один из них видел, что есть сейчас. Второй видел, что может быть в будущем. Кучу разных троп, которыми можно идти. Ну а третий шар показывал предсказателю то, что должно быть, и чего не следует менять ни в коем случае.

— Забавно, — согласился мой наставник, а я в этот момент подумал, что эта теория нравится мне куда меньше первой.

Предсказания — это вообще не моя история. Если бы заранее можно было узнать, как есть на самом деле, то окажись эта версия правильной, я бы тут же потерял интерес к этому делу.

— По-моему, ваша интереснее, — честно сказал я. — Мне она кажется более вероятной.

— Мне тоже, — кивнул Хвостов. — Но есть еще и третья. Тоже неплохая, на мой взгляд. Согласно ей, заключенные внутри шара духи — это бывшие маги, и каждый из них великолепен в своем искусстве. Эта версия имеет более практичные свойства. В первом шаре живет Мастер Плоти, который может делать с живыми существами все что угодно.

— Биомаг получается? — спросил я, вспомнив в этот момент Кречетникову.

— Угу, — кивнул Василий Стахиевич. — Что-то типа того. Лучший в своем деле. Во втором шаре обитает Мастер Душ, который умеет общаться с тем, что за гранью этого мира. Ну а в третьем — Мастер Воли. Узник этого шара может менять и подчинять волю живых существ. Такая вот история, Максим. Что скажешь?

— Эта вроде бы ничего, — сказал я, немного поразмыслив над услышанным и прикинув, какие способности можно получить, если обзавестись по случаю всеми тремя шарами. — По крайней мере, гораздо лучше второй. Но хуже первой. Я понял главное — что бы эти шары не делали, для их правильной работы нужно собрать все три.

— Смотришь в самую точку, — усмехнулся Хвостов. — Нужны все три, во всех случаях. В этом абсолютно все существующие теории сходятся. Забавно… Так много различных версий и всего две вещи схожи во всех из них.

— Какая вторая? — спросил я.

— Цена, которую эта троица просит за свои услуги, — ответил он. — Если хочешь добиться нужного результата, придется заплатить за услуги чьей-нибудь жизнью. Дорого, правда?

— Весьма… — согласился я.

— Поэтому они относятся к той категории артефактов, которыми пользуются в основном темные маги, — сказал Василий Стахиевич и посмотрел на меня. — Так что это как раз по твоей части, Максим. Если говорить об их практическом применении, конечно. Лично меня вся эта разноцветная троица интересует чисто с научной точки зрения.

Мы проговорили еще почти час. Большую часть этого времени Хвостов с Чертковым обсуждали вероятность нахождения третьего шара в Империи и преимущества разных теорий относительно их возможностей.

За это время они прикончили бутылку вина, которую принес с собой Александр Григорьевич, а затем свою лепту в застольный разговор внес Василий Стахиевич, у которого нашлась бутылочка сладкой малиновой наливки.

После непродолжительного совещания они решили, что закончить ею этот вечер, будет очень даже неплохо. Собственно, этим они и занимались в мастерской, пока я ужинал. Наставник с Хвостовым от еды отказались, предпочтя беседу за наливкой, так что мне досталась почти половина жареного гуся и небольшой судок холодца, который я щедро сдабривал жгучей горчицей.

Глядя на не очень уверенную походку Черткова, Василий Стахиевич предложил нам остаться у него на ночь, но наставник отказался. Сказал, что нет ничего лучше кровати, к которой ты привык. Тем более, что ему все равно нужно было отвести меня в «Китеж». При всем уважении к Хвостову, оставаться на ночь у него дома в мои планы не входило хотя бы потому, что меня ждал дед.

Филибора по просьбе Василия Стахиевича я на время оставил у него. По его словам, он хотел провести несколько экспериментов с шарами. Я был абсолютно не против, так как мне этот шар был без надобности. Только нервотрепка сплошная и мысли о том, как он там в Берлоге.

После многих историй, которых я сегодня наслушался про эти хрустальные шары, Филибор вызывал у меня некоторые опасения. Не за мое собственное здоровье, само собой, я больше беспокоился за Берлогу, Люфика и хранящиеся там артефакты. Кто знает, каким образом он может на все это повлиять, если даже Хвостов понятия не имеет о том, что эти шары делают.

— Слушай, Макс, а может быть, все-таки лучше останемся здесь? — спросил у меня Дориан в тот момент, когда наставник занимался постановкой портала, который должен был вернуть нас домой. — Что-то я волнуюсь, как бы мы оказались там где не нужно, после их чая и малиновой наливки.

Как по мне, старик выглядел вполне бодро и никаких опасений у меня не вызывал. Несмотря на то, что его походка стала не такой уверенной, как два часа назад, узор он чертил четко и спокойно. Однако на всякий случай я все же решил уточнить.

— Александр Григорьевич, я вот тут подумал… Вы не сильно устали, пока разговаривали с Василием Стахевичем? Просто если…

— Темников, будешь мне мешать, получишь по шее, — прервал меня Чертков, не отрываясь от своего занятия. — Если ты думаешь, что после половины бутылки вина и пары рюмок наливки я сильно устал, то вынужден тебя разочаровать — чувствую я себя вполне нормально. Вот разве что спать хочу немного, это да. Так что стой молча.

Я так и делал. Решил, что если мой наставник хочет поставить портал и утверждает, что это ему по силам, то зачем ему мешать? Тем более, что несмотря на опасения Дориана, у меня не было причин ему не доверять. За то время, что я знаком с Александром Григорьевичем, у меня не было оснований сомневаться в его действиях. Он всегда отдавал отчет тому, что говорит и делает.

Так же вышло и сейчас. Опасения Мора были совершенно напрасными. Спустя совсем немного времени мы уже были в моем родном «Китеже». Так что способность соображать после посиделок у друга Чертков не потерял, чего не скажешь о его походке.

Старик, конечно, пытался держаться молодцом, однако я посчитал, что будет лучше, если помогу ему добраться до общаги преподавателей. Не хватало еще, чтобы он где-нибудь по дроге поскользнулся и грохнулся. Еще сломает себе ногу, чего доброго.

Впрочем, от помощи Чертков не отказывался. По пути в общагу рассказывал мне о портальной магии, которой я собирался очень плотно заняться на следующей неделе. Ну а заодно сообщил мне одну интересную новость, которой меня очень удивила.

Когда мы были у Хвостова, был момент, что мы с ним разговаривали на кухне, а наставник вышел в мастерскую. Сказал, что у него спина затекла и он хочет переместиться в кресло. На самом деле, Александр Григорьевич воспользовался моментом, чтобы на минуту выйти в некрослой.