Не стану же я ему говорить, что кроме меня к этому еще причастен Красночереп и Градовский? Сейчас я уже и сам считал, что с моей стороны это было не самым разумным решением. Может быть, и правда стоило его там оставить до лучших времен? Предсказатель из меня никакой, а Петр Карлович и без шара фонтанирует своими пророчествами.

— Что за сомнения, мой мальчик? Ты поступил совершенно правильно, — решил успокоить меня Дориан. — Были подозрения, что это живой артефакт, и просто так оставлять его там было бы не разумно.

— Можно было сначала кое-что разузнать о нем, а потом съездить и забрать, — сказал я.

— Гораздо проще узнавать о вещи, когда она перед тобой, а не по ее описаниям, — вставил Мор новый аргумент. — Так что заканчивай. Все нормально. Тем более, что он все равно не может выбраться из своего шара, ты же сам видел. Корчит злобные рожи и все.

— Магических вещей ему мало… — нахмурился наставник. — Ну и где он, твой Филибор?

— В комнате, — с готовностью ответил я. — Могу хоть сейчас принести.

— Принесешь, куда ты денешься, — вздохнул он. — Только и мне нужно будет к себе сходить. Каждый день ходить в гости с пустыми руками, это некрасиво. Есть там у меня пара бутылочек красненького для особых случаев. Похоже сегодня как раз один из них.

— Я вам компенсирую, Александр Григорьевич, — пообещал я. — Подарю ящик самого лучшего.

— Само собой, что же я буду просто так собственные запасы опустошать? — хмыкнул старик. — Кстати, что твоя Лазарева насчет этого шара говорит? Она ведь артефактор. Ты ей его показывал?

В этот момент меня посетило ощущение дежавю… Только недавно точно такой же вопрос задавала мне Лакримоза, а теперь вот наставник…

— Нет, не показывал, — покачал я головой. — Уверен, что ей эта штука будет не по зубам.

Чертков бросил на меня удивленный взгляд, пожевал нижнюю губу и кивнул:

— Ну если уверен… Тебе лучше знать… — он оперся на посох и встал из-за стола. — Тогда разбегаемся и встречаемся в рабочем кабинете. Я думал, ты после такого дня отдохнуть захочешь, а тебе на месте не сидится… Только поторапливайся, я, в отличие от тебя, хочу спать дома, а не в мастерской Хвостова. Так что даю тебе пять минут.

Про пять минут наставник, ясное дело, пошутил. Мне понадобилось пятнадцать минут, чтобы сгонять в свою комнату, оттуда в Берлогу, а затем проделать обратный маршрут и добраться до нашей с ним учебной комнаты. Самого же Черткова я ждал еще почти полчаса. Он зашел в кабинет весь мокрый от пота и по всему было видно, что старик пытался обернуться как можно скорее.

Не теряя времени на лишние разговоры, Александр Григорьевич начал чертить портальный узор. Между делом он поинтересовался, как у меня продвигаются дела с портальной магией, и помню ли я о том, что совсем скоро должен буду похвастать перед ним своими навыками?

Да помню, конечно… Еще бы мне не помнить… Сказал, как есть — до практической части еще не дошел, но вот теорию освоил неплохо. По крайней мере, теперь имею достаточно ясное представление насчет того, каким сложным делом мне предстоит заниматься.

Мне показалось, мой ответ Черткова вполне устроил, так как больше никаких вопросов он мне не задавал, а спустя совсем немного времени мы уже оказались в Крутогорье.

Дело вновь было вечером, снова лаяли собаки вокруг, вот разве что луна была не такой, так что второго приступа дежавю за этот вечер мне удалось избежать. Ну и еще один момент… Этим вечером из печной трубы необычного дома Василия Стахиевича валил вполне себе обычный дым, без света.

— Александр Григорьевич, как думаете, сегодня Хвостов будет ругаться после того, как вы ему в дверной колокольчик позвоните, или нет? — спросил я, вспомнив наш прошлый визит и Василия Стахиевича с прической в виде морского ежа.

— Равная степень вероятности, — ответил старик. — Если хочешь, можем поспорить на щелбан. Я предположу, что не будет.

— Годится! — согласился я.

— Макс, ну ты и балбес… — тут же сообщил мне Дориан. — Нашел на что спорить… Мог бы и поумнее чего-нибудь придумать…

— В смысле? — не сразу сообразил я, что именно хочет сказать мне Мор.

— Ты что, если выиграешь, собираешься Черткову щелбаны отпускать?

— Ну нет, конечно… Это ведь так, к слову, скорее… Просто ради интереса… — ответил я и понял, что если выиграет наставник, то как раз я-то получу сполна.

Александр Григорьевич позвонил в дверной колокольчик и оказался прав. На этот раз Хвостов не ругался. Не прошло и минуты ожидания, как перед нами распахнулась дверь и на пороге появился Василий Стахиевич. Судя по выражению его лица, он никак не ожидал нас увидеть.

— Привет, Вася, — поздоровался с ним наставник, затем повернулся ко мне и выдал звонкий щелбан. — Мы к тебе по делу. Примешь?

— Само собой, — улыбнулся Хвостов и распахнул дверь пошире, пропуская нас внутрь. — Опять что-то запечатать нужно или на этот раз что-то более экзотическое?

— Для начала держи вот это, — сказал наставник и вытащил из своей сумки бутылку вина. — Надеюсь, ты не откажешься выпить по рюмочке после дела?

— Это смотря какое дело, — ответил он и посмотрел на меня. — Раздевайтесь, проходите в комнату и располагайтесь. Я через минутку подойду.

В захламленной мастерской Хвостова трудно было найти место, куда можно было бы сесть. Везде что-то лежало. Сегодня даже кресло, в котором я так хорошо выспался в прошлый раз, было занято какими-то старыми книгами.

После недолгих раздумий Чертков решил, что мы прекрасно устроимся на пуфике, который в данный момент был занят разноцветным пледом с мерцающими нитями, рядом с которым лежало с десяток различных песочных часов.

Александр Григорьевич нашел для этих вещей новое место — небольшой стол, на котором еще оставалось свободное место. Рядом с пледом я поставил хрустальный шар, внутри которого тут же появилось лицо Филибора, который тут же принялся осматривать мастерскую.

Могу ошибаться, но мне показалось, что я увидел в его лице страх. В конце концов его взгляд остановился на той самой полке, где Василий Стахиевич хранил стеклянные шары с застывшими внутри них молниями. Собственного говоря, их огромное количество и натолкнуло меня на мысль, что Хвостов должен хорошо разбираться в этом вопросе. Не могли же они стоять в мастерской просто так?

Мы как раз только разместились на пуфике, как в комнату вошел хозяин дома с полотенцем в руках, которым он оттирал руки от каких-то ярко-розовых пятен.

— Теперь я к вашим услугам, господа, — сказал он, подходя к нам поближе. — С чем пожаловали? Надеюсь, не просто в гос…

В этот момент его взгляд упал на хрустальный шар, и Василий Стахиевич так и замер с открытым ртом. Будто не веря своим глазам, он посмотрел на Черткова, затем на меня, а затем снова на наставника.

— Где ты его взял? — спросил он и по его голосу я понял, что мы пришли по верному адресу.

Судя по тону, каким Хвостов задал только что свой вопрос, он совершенно точно знает, что это такое. От нетерпения узнать, что будет дальше, я даже заерзал на пуфике. Ну вот сейчас я и узнаю, что за тип этот Филибор!

— Твой вопрос не по адресу, дружище, — усмехнулся Александр Григорьевич и кивнул в мою сторону. — Это его шар. Вот пусть сам и рассказывает, где он его взял. Кстати говоря, история занимательная, в целом мне понравилась.

Тем временем Василий Стахиевич подошел ближе и наклонился над шаром. В клубах дыма тут же появилось злое лицо Филибора, который в ответ уставился на хозяина дома.

— Серый… — прошептал Хвостов. — Тюремщик…

Не понимая, о чем он говорит, мы с Чертковым переглянулись, а я начал было свой рассказ, как вдруг Василий Стахиевич прервал меня.

— Подожди, Максим, — сказал он, выставив руку в мою сторону. — Через минутку продолжишь, а сейчас я хочу показать тебе одну вещь.

Чуть ли не бегом он убежал из мастерской, а спустя несколько секунд мы уже слышали топот его ног, по ступенькам. Затем наступила тишина на пару минут, после которой мы вновь услышали топот. Хвостов с радостным лицом влетел в мастерскую с чем-то в руках.