Колдун продержался с десяток секунд, которые протянулись для меня чуть ли не в вечность, потому что к первому бугаю подтянулись два его приятеля. И все, зараза, с топорами. Но мне удалось отбиться своими махалками, а затем я отбросил бездыханный труп в сторону противников, пойдя в контр-атаку. Поймав удар секиры на уже саднящее крыло, я присел и горизонтально взмахнул клинком, а зашедший слева орк лишился выставленной вперёд ноги и заорал, заваливаясь на землю.

Я же вынужден был отскакивать вбок, чтобы не попадать под новые удары, после чего взмахнул крыльями, отправив в противников перья. Убить они их не могли, но отвлечь внимание были более чем способны. Одно даже умудрилось попасть прямо в морду одного из противников, вызвав новый рёв боли. Однако вырывая острую штуку, торчащую из под глаза, он отпустил одной рукой секиру, чем я тут же воспользовался, толкнув себя левитацией с махалками вперёд и в длинном выпаде пронзив шею противника вместе с его позвоночником. Готов.

Последний боеспособный орк версии два точка ноль набросился на меня, махая секирой, как вертолёт пропеллером, но я ушёл от этого буйно помешенного дикаря вбок и достал клинком его руку, отрубив кисть. Правда вместо добивания пришлось уворачиваться от брошенной секиры безногого. Но надолго меня это не задержало, раненый не смог нормально заблокировать мои новые удары и вскоре лишился головы, покатившейся по земле. Я же не тратя время на инвалида, бросился к людям, ещё сражающимся с орками.

Вся моя схватка с колдуном и группой поддержки не заняла и минуты, так что драка наёмников с орками ещё продолжалась, хотя перевес был явно на стороне розовокожих. Я же ворвался в оставшихся обычных орков, как волк в стадо ягнят, после чего быстро и решительно закончил добивание противника, разрубив последнего от ключицы до паха.

— Мог бы и мне оставить — хохотнул уже было нацелившийся на него Валка.

— В большой семье хлеблом не щёлкай — отозвался я, «стянув» с головы шлем и примостив его на пояс. Этот трюк со временем стал удаваться мне всё лучше и лучше.

— С колдуном всё? — поинтересовался он.

— Да, как и с его охранничками — кивнул я — Только безногого добить, если сам кровью не истечёт. А он кажется истекает.

Кондотьер проследил за моим взглядом, опять хохотнув. После боя из всех выходил адреналин, а здоровенный орк пытался встать на одну ногу, но всё с меньшим успехом. От потери крови его движения становились всё более вялыми. Хотя чудо, что он вообще до сих пор не вырубился и даже чуть не засветил мне по башке той брошенной секирой. В чём-то бедолагу мне было даже жаль, колдун и родич его возвысил, как я понял из чужих воспоминаний, а он не смог его защитить. Теперь же бугай хотел лишь умереть стоя.

— Ничё, сейчас мы ему поможем — усмехнулся тем временем кондотьер.

— Лучше я — пришлось мне проворчать на это. Не хватало тут издевательств и глумления над побеждёнными противниками — А потом займусь часовыми. Оберите пока мертвецов и сообразите нормальный завтрак. Перед ним нашими ранеными займусь.

— Не учи учёных — фыркнул наш командир под улыбки наёмников.

Я же вернулся к орку, подхватив по пути с земли его секиру, кинув её рядом с болезным и сказав:

— Обопрись.

— Я убью тебя, человек — прорычал он, следуя моему совету и наконец поднимаясь. Выглядел зеленокожий при этом правда довольно жалко.

— Нет. Но я дам тебе честную смерть гордого воина — применил я формулировку из памяти дикарей — Могу оружие семье вернуть, если хочешь.

— Ты знаешь обычай — глубокомысленно ответил он, пошатываясь — Поклянись духами своих предков, что не причинишь им вреда и тогда защита моего духа пребудет с тобой.

— Клянусь не чинить вреда твоему роду, когда приду передать им твой топор — кивнул я с готовностью, подтверждая, что честно совершу ритуал, который у зеленокожих должен предотвращать клановую и кровную вражду. Оружие у дикарей штука очень дорогая, особенно хорошее, оно порой из поколение в поколение передаётся. И важность имеет соответствующую.

На это орк улыбнулся, а потом попытался ударить меня секирой, на которую только что опирался. Я без труда отбит его традиционный последний удар, а потом добил врага одним точным выпадом. Его же душа, вопреки моим ожиданиям, оказалась поглощена мной не частично, а полностью. То ядро, которое обычно уходило куда-то, когда я его «объедал», скользнуло по мечу в меня. Кажется в последний раз я испытывал подобное, когда Каллисто пыталась мне клясться, но тогда я отверг её духовные нити. А тут всё произошло без них. Но что-то мне подсказывало, что обещание теперь лучше бы выполнить, а то может случится «несварение». Не факт конечно, но тем не менее. Поглощённая же целиком душа кажется не просто стала частью меня, а начала вырабатывать энергию. Немного, едва заметно, но всё же. Хм, вот и подтверждение ответа на вопрос, зачем демонам души. Обглоданная по краям душонка смертного — штука на один раз, полученная по договору уже на батарейка, а генератор. Память крови намекала мне, что выдохнувшись она всё таки тоже уйдёт, но до тех пор может пройти столетье-другое. А в случае с магами — гораздо больше.

Постояв над трупом несколько секунд и переварив информацию, я мотнул головой. С этим можно разобраться позже. А сейчас нужно решить проблему дозоров. Так что я оттолкнулся от земли, взлетев в небо и начал охоту, став невидим. Драка с орками была шумной, двое часовых даже успели на неё прибежать. А ещё два, увидев к чему всё идёт, решили что своя жизнь дороже. В иной ситуации я бы их отпустил, но не после того орка, который желал умереть стоя в полный рост. Понятное дело, что колдуны «прокачивали» жертвоприношениями только самых стойких и умелых воинов, это логично. Но подобная позиция всё равно вызывала моё невольное уважение. А вот бегство с поля боя нет. Потому вскоре я вернулся в лагерь с вырванными клыками мёртвых дезертиров, а единственным выжившим орком так и остался тот молодой зеленокожий, получивший рукоятью моего меча по голове.

Наёмники же оперативно сняли всё ценное с трупов и варганили завтрак, но интересовала меня сейчас только та группа, которая обрабатывала раны. Убитых у нас к счастью не было, даже тяжело раненых не случилось, но некоторым всё таки досталось. К ним я и направился, проворчав:

— Не тратьте чистую ткань. Сейчас всё сделаю. А ты ложись и расслабь руку.

Звероватого вида мужик из болотников подчинился, а я наложил ладони на рассечённое орочьим топором предплечье. Те окутал уже привычный призрачный туман, рана же начала потихоньку зарастать. Правда едва процесс завершился, ближайший ко мне наёмник, сам себя назначивший следующим в очереди, поинтересовался:

— Господин, разрешите вопрос?

— Ложись давай на его место и спрашивай — отозвался я, занявшись его ногой. Лезвие орочьего оружия ударило чуть выше колена. Повезло, с суставом бы было сложнее, а тут просто мясо пострадало.

— Вы сын одного из богов? — тут же с готовностью поинтересовался он, а потом сморщился от неприятных ощущений. Всё таки кое-кто тут пока что работает несколько топорно.