Остальное — потом.

— Милый, как хорошо, что ты приехал.

Он улыбается, но молча. Как-то слишком плотоядно и пошло. Он все еще пытается стянуть с меня мои шортики, а я лишь накрыла его нетерпеливую руку своей ладонью.

— Подожди, — прошу ласково.

— У меня не так много времени, кисуля.

Перехватывает одну мою ногу за лодыжку и тянет на себя, отводя ее в сторону.

Инстинктивно я свожу колени, не хочу, не готова. Сейчас есть то, что заботит меня больше, чем желание просто заняться любовью.

— Я думала, что ты вырвался на всю ночь.

— Это невозможно, — Алик вздыхает и ослабляет хватку на ноге.

Он прикрывает глаза и проводит ладонью по лбу, приводя в беспорядок челку. Выглядит просто невероятно. Этот мужчина так красив, что ему противопоказано ходить одному. Нужная охрана.

И почему я не встретила его раньше? Или почему я не родилась раньше? Могла бы сейчас быть его женой.

Буду, говорю себе. Обязательно буду.

Алик двигается к изголовью кровати, убирает подушки и манит меня к себе. Я коротко киваю и повинуюсь. Подползаю к нему и устраиваюсь у него в теплых объятьях, опираясь спиной на его грудь.

Сердце стучит гулко и быстро.

— Алик, я останусь здесь, — шепчу и немного хихикаю.

Он откинул мои волосы в сторону и теперь языком щекочет мочку уха. Смещается ниже, прикусывает кожу на шее.

Остро и сладко.

— Мхм, — шепчет.

— Я… то есть, подожди, — пытаюсь привлечь его внимание. — Я останусь здесь жить. Ты же все равно снимаешь эту квартиру? Знаю, что все не просто, но на полставки смогу устроиться в медцентр медсестрой, чтобы немного подрабатывать.

— Это невозможно, — выдыхает Алик, положив мне на плечи свои ладони и делая массаж.

Так приятно, что хочется закончить этот разговор, развернуться и…

— Да нет же, возможно. Корочки младшего медперсонала я как раз получу после этой сессии и смогу работать по этому профилю. Но зарплаты и стипендии вряд ли хватит, чтобы покрыть аренду.

— Аренды больше не будет, — отвечает любимый, приподнимая края кофточки вверх, оглаживая бока и подбираясь к груди, но я останавливаю его.

— То есть?

Мой вопрос звучит громко и осмысленно. Я вся напрягаюсь, словно струна и Алик тоже это замечает, убирая руки, роняя их на постель.

— Соня, ты должно быть не понимаешь, что аренда в месяц стоит почти сорок тысяч. Я не могу незаметно для семейного бюджета выделять такие суммы на собственные нужды. Катя, конечно, сейчас сильно занята заботами о малыше, но она не настолько дура.

От его раздраженного и поучительного тона по спине проходит холодок. Я отстраняюсь и сажусь напротив, чтобы вести диалог лицом к лицу.

— Алик, и ты пойми, что я поругалась с мамой, папой и сестрой. Я думаю они знают, что у нас с тобой отношения и теперь мне дома не рады. Я фактически осталась без жилья, поэтому у меня нет выбора кроме как жить здесь.

Говорю спокойно. Он ведь взрослый и ему не понравится если вдруг начну истерить. И еще он мужчина, а известный психолог говорил, что им нужно ставить задачи конкретно и в лоб, прямо и очень четко.

Я хочу быть с ним.

Я хочу жить здесь.

И если Алик меня любит, то конечно поймет и поможет.

Я ведь доверяю ему больше, чем любому другому человеку на свете. Я доверила ему всё. Всю себя.

— Я не планирую оплачивать следующий месяц, — повторяет он.

— Но что мне делать?

— Мириться с родителями. И не болтай про наши с тобой встречи. Вообще лучше все отрицай, если спросят.

Непонимающе смотрю на него.

— Но почему?

— Боже, Соня, не будь дурой. Я — женат. Ты же в курсе, что именно это значит?

— Конечно я в курсе. Но ты говорил, что не любишь ее, что она родила тебе детей и сейчас нужно время, чтобы они подросли. Что у вас нет близости, что вы разговариваете только о пеленках, памперсах, сосках и иногда о кружках для старшего. Ты говорил, — мой голос становился все громче и яростнее, — ты говорил, что любишь меня и хочешь быть со мной. Всегда!

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Чего только мужик не скажет, чтобы получить классный минет.

Алик встал на ноги и двинулся в сторону прихожей, практически сразу обувшись и накинув куртку приблизился к двери. Я же едва не пропустила момент когда он хотел выйти, настолько была оглушена его жестокими словами.

— Алик! Что это значит? Зачем ты так говоришь? Разве ты не понимаешь, что… — я кинулась к нему, по щекам текли слезы, и уже не было внутри ни трепета, ни счастья от встречи, ни уверенности в том, что любовь — это прекрасно и навсегда.

— Боже, кисуль, оставь эту драму. Было классно, пока ты делала так, как надо, а вот эти все требования о том, что я должен сделать, чтобы заслужить “это” — он показал пальцем мне на грудь, — и “это”, — опустил ниже, указывая между ног, — оставь для своих ровесников. Я побаловал тебя подарками, сделал женщиной и даже кое-чему научил. Можем повторить в любое время, но все претензии на возможное будущее оставляй за пределами кровати. Ок? Все, мне пора.

И ушел.

Вика

Сегодня у меня встреча с юристом.

До этого мы общались лишь заочно — в переписках по почте и несколько раз созванивались.

Я не была сильна в тонкостях бракоразводных процессов, в конце концов, это мой первый подобный опыт, но Виктора Балагурова посоветовала мне одна из бывших пациенток. У нее двое детей, два развода за плечами и две полноценно отсуженные квартиры, не считая практически полного содержания от второго мужа.

И кто-то может сказать, что внутри она глубоко несчастная и одинокая женщина, зато всем обеспечена. И ее дети — на три поколения вперед, если конечно не прогуляют наследство.

Но мне не нужны баснословные богатства и дворцы, которыми успел разжиться Валера, достаточно проучить его и взять больше, чем он готов мне добровольно отдать.

Раза в четыре.

Он и не заметит этих расходов, но как сладка будет моя личная победа.

К тому же не зря я — Виктория.

Встреча назначена в хорошем ресторане, в вечернее время и должна была продлиться, по моим подсчетам ровно столько, сколько требует этикет и уровень профессионализма адвоката.

Я не опаздывала, но Виктор уже был на месте. Он ровно такой, как и на фото, которое размещено на сайте юридической конторы.

Высокий, яркий, улыбчивый. Излучает уверенность и позитив. Даже как-то слишком ярко. Наверно его жене с ним непросто, подумалось мне, когда я заметила кольцо на безымянном пальце.

— Добрый вечер, — приветствует мужчина, галантно встает со своего места и легко, будто занимается этим каждый день, отодвигает стул, помогая мне устроится напротив него. — Виктория, рад наконец-то познакомиться лично.

Действительно до этого мы общались лишь в деловой переписке, но я решила, что после некоторых заявлений Валеры мне пора пообщаться с адвокатом, которому я плачу деньги напрямую.

— Я тоже, Виктор. Спасибо, что смогли найти окно в своем графике. Наверняка он у вас такой же ненормированный как и мой.

— Что вы, — отвечает, — это неотъемлемая часть работы.

Мы делаем заказ официанту, отдаем меню и начинаем обсуждать детали возможного досудебного урегулирования всех имущественных споров.

Виктор обрисовывает ситуацию, рассказывает про исходные данные, как видит дело сам, как может увидеть все судья. К моменту, когда я допиваю первый стакан воды, а тарелка с горячим осталась почти нетронутой, настроение укатилось в трубу.

— Не понимаю, вы говорили, что у меня хорошие шансы получить то, что я заявляла ранее.

Виктор вздохнул, поднял с колен салфетку и в идеально отточенном жесте прикоснулся к уголкам рта, убирая несуществующие крошки или соус.

— Виктория, буду с вами откровенен. Ваш муж довольно значимая и видная фигура в своей сфере. Он не только преуспевающий бизнесмен, но и щедрый благотворитель, здоровается за руку с Министрами и бизнесменами высшего эшелона, если вы понимаете о чем я.