— А твоя сестра не рассказала?

— Ничего толкового. Только то, что у нее появился парень, а ты запрещаешь ей с ним общаться. Я искренне не понимаю зачем? Ты мне никогда не запрещала встречаться с мальчиками, так зачем ее кошмаришь? У нее еще бунтарский дух не выветрился из башки.

— А по мне так в ней слишком много от повадок суки Николь, которые она с удовольствием переняла.

— Да о чем ты? — Лиза шумом отодвигает от себя кружку.

— О том, что твоя сестра закрутила роман с женатым мужчиной.

— Ну, конечно. Ты еще скажи, что он сильно старше ее, прямо как наш отец и она от него беременна.

— Не сильно старше. Собственно чуть старше тебя, — выдаю я первую порцию яда. Интересно, какой эта правда будет для Лизы? Некоторые яды принимают в профилактических целях, другие же способны убить. — Да ты его сама знаешь. И жену его, и детей их. Осипов Алик весьма ловко и довольно регулярно развлекается с твоей сестрой, которая не только охотно позволяет ему делать все мерзости, на которые у него хватает фантазии.

С лица дочери стекла улыбка и кажется она даже немного посерела.

— Но Катюша недавно родила сына, — голос сорвался на шепот, руки задрожали. — Он не может!

Понимаю, что Лизе сложно принять реальность, в которой не только таким взрослым и прожившим жизнь как я могут изменять в мужья. Она уверена, что ни ее саму, ни подруг, которые делают все для семьи и для того, чтобы оставаться интересными своим мужчинам, никогда такого не случиться.

А оказывается случиться может всё. И с кем угодно.

— Я не собираюсь с пеной у рта доказывать неверность друга вашей семьи. Спроси у сестры, но я дословно знаю, что она скажет в свое оправдание.

— Но этому нет оправдания! Это подло!

О, правда?

— Отчего же? — Я пожимаю плечами. — Он просто выбрал быть счастливым. Катюша, ну, будем откровенны, милая, она же старая.

Смотрю как у дочери от возмущения алеют щеки. О да, возвращаться в реальность бывает больно. Как сейчас Лизе.

— Мам, что ты такое несешь? Катя моя сверстница!

— И это значит что она почти на 10 лет старше нашей Сонечки, молодой, подтянутой, красивой и во всех отношениях упругой. А еще свободной от взрослых забот и всегда в хорошем настроении, — видя недоуменный взгляд старшей, добавляю: — Или тебе казалось, что старость наступает аккурат после сорока? Ровно в день рождения? Нет, милая, сколько бы лет тебе ни было, всегда найдется та, что будет моложе.

— Моложе меня?

Лицо у дочери такое, будто ей только что сказали, что Деда Мороза не существует. Подбородок дрожит, а в глазах стоят слезы. Видимо я задела что-то личное. Как и она, в свое время.

— И тебя тоже.

— Мам, но ведь Катя не такая! И я не как ты! Мы вкладываемся в семью, мы проводим время дома, занимаемся растяжкой и фитнесом, когда получается. Мы готовим, в конце концов! — на последней фразе голос Лизы почти срывается в истерику.

Равнодушно жму плечами.

— И этого все равно недостаточно. Ты можешь быть идеальной, выиграть конкурс на лучшую из жен, но попадешь в те самые 30 % и муж тебе изменит. Не потому что ты плохая, впрочем, общество в любом случае станет тебя осуждать. А самое страшное, что тебя осудят твои собственные дети.

— Даня любит меня, — она подняла на меня искрящиеся от слез глаза.

— Так и я была уверена, что ты меня любишь.

— Мама, — всхлипнула Лиза, — мамочка!

И как раньше, миллион лет назад, кинулась меня обнимать.

И сейчас передо мной уже была не строптивая дочь, не праведная моралистка, а очень напуганная женщина. И я, в отличие от нее, не стану добивать слабых. Пускай Лиза усвоит этот важный, хоть и запоздавший урок: женщина женщине не враг. Не соперница. А поддержка и опора. И если каждая будет думать так, наши сердца будут разбиваться гораздо реже.

После нескольких минут в объятиях друг друга мы вновь вернулись на свои места. Лиза, с красными глазами и немного потекшей тушью слегка покачивала головой, словно это помогало ей решить какую-то важную задачу.

И судя по всему не помогло, потому что она неожиданно спросила:

— И что же мне делать? Сказать Кате? Как я могу… как могла Соня?

— Соня рано или поздно споткнется о свою ошибку, а что до Кати, здесь я тебе совет дать не могу. В любом случае ты будешь плохой. К тому же она слепо любит Алика и доверяет ему полностью, так что твоя правда будет в лучшем случае воспринята в штыки, в худшем ты не сможешь помочь подруге когда ей это действительно будет необходимо.

Лиза согласно кивнула и снова шмыгнула носом.

— Да, она не поверит. И полностью от него зависит, особенно финансово. Он всегда обеспечивал ее, просил не выходить на работу. Она даже институт на пятом курсе оставила, когда вышла замуж.

— Просто будь с ней рядом. Она не готова к такой правде, может быть просто начнешь с ней больше общаться и поговоришь о ее собственных взглядах на жизнь, на будущее?

Но кажется, что дочь пока готова была слышать и переживать только о необходимости тяжелого морального выбора.

— Но это подло по отношению к Кате — молчать и делать вид, что я ничего не знаю.

— Подло, больно, низко. Но так устроена жизнь, что иногда даже подлость может быть во благо, а неосторожная правда разрушить тебя до основания.

Дочь молчит, а мне не хочется анализировать то, о чем она может думать. Хочется принять душ, лечь в кровать и уснуть.

— Лиза, прости, но мне нужно отдохнуть, завтра тяжелый день. Ты можешь остаться, если Артем дома и присматривает за Данилом. Я достану второй комплект постельного и подушку, но если поедешь домой, то, пожалуйста, закрой дверь когда будешь уходить.

Я встала, двинулась в сторону ванной, но Лиза бросила мне в спину.

— Даня любит меня. Он не предаст меня, — просто это звучало тихо и неуверенно.

— Конечно, милая. Конечно.

Соня

Николь оказалась насквозь фальшивой и лживой притворщицей, а ведь до недавнего времени я считала ее одной из лучших подруг. Всегда такая понимающая, такая чуткая к моим проблемам, такая откровенная, когда речь шла про отношения и советы о том, как не потерять надежду на то, что мужчина может стать твоим даже если он занят.

А теперь… все это было только ради того, чтобы заполучить квадратные метры отца и выскочить замуж, а всех остальных вычеркнуть из его жизни? И, вероятно, завещания.

Деланная кукла.

Каждый сантиметр ее тела — ложь и подделка. Волосы — накрашены, брови и губы — перманент, ресницы наращены, загар из солярия, хотя сама недавно раскрутила отца на поездку в Дубай — напросилась, так сказать, в командировку. А ее манеры и “начитанность” такой же миф, как ее рассказы про умение готовить.

И этот список я могла продолжать бесконечно, лишь тихо радуясь, что к пятидесяти… да нет, уже к тридцати пяти она будет выглядеть хуже, чем трижды бывшая в употреблении Приора.

Тюнинг не помогает скрыть отсутствие мозгов, но и он не вечен.

— Чего вылупилась? — цедит Ника.

— Думаю о том, как быстро папа потеряет к тебе интерес.

— Не быстрее, чем твой женатик к тебе. Ты настолько тупая и наивная, что решила будто он собирается бросить жену с грудничком? О Боже, Сонь — хотела солидного мужика — стоило искать постарше! И, будем честными, не у всех хватает ловкости довести начатое до конца.

Не плакать! Только не показывать, что слова бывшей подруги меня хоть как-то трогают и задевают.

Но они трогают.

Тем более то, что папа так остро отреагировал на нашу сторону и не вступился за меня. И мама тоже сунула свой нос в личную переписку!

Все вокруг такие лицемеры! Ведут себя так, словно над головами у них нимбы, а за спиной белые крылышки.

— Шла бы ты отсюда, Сонь. Мой мужчина скоро вернется, а мне нужно придумать как прибрать все то дерьмо, что ты тут вывалила.