Возвращаюсь на место, пробую его кулинарные изыски.

— М-м-м, очень вкусно, — нисколько не обманываю.

— Кирилл говорил, что тебе понравится. Кстати, он… нормальный. Я не против, если вы будете видеться… иногда.

Дима пробрасывает это между прочим, как будто обсуждать мужчину, с которым он меня вчера застал это вполне нормально. Но ведь нет же. И я чувствую себя неловко, словно не ему, а мне шестнадцать и словно это он сейчас станет читать мне нотации.

Все же отношение в обществе к романам мужчины и женщины даже если те находятся в активном процессе развода совершенно разное и то, что Дима сейчас сказал для меня очень важно.

— Ты не злишься?

— Кажется он тебе нравится.

Неуверенно и коротко киваю, потому что не успела разобраться в своих чувствах к Захарову. Прошло не так много времени и все получается как-то слишком быстро. Урывками. Немного неловкими и непоследовательными.

— Мне с ним… комфортно.

— А меня он обещал взять на охоту, — Дима пожимает плечами, поглощая очередной блин.

На охоту? Это там где оружие, медведи и волки?

— Нет, это где снегоход, свежий воздух, чисто мужская компания и… — я пристально и строго смотрю на сына, — да, волки, медведи. Но оружие мне в руки никто не даст, да и вряд ли оставят один на один с мишкой, так что не переживай.

С этими словами Дима чмокнул меня в щеку и стал мыть посуду.

Какое странное и прекрасное утро.

И как жаль, что оно было прервано телефонным звонком.

Валера

— На этом считаю нашу конференцию завершенной! — бросаю, отключая селектор и камеру.

Хватаюсь за голову и сжимаю волосы пальцами. Черт, так и седина не за горами!

Эти идиоты, мои недалекие помощники, которых я опрометчиво оставил на местах без тотального контроля и присмотра едва не разрушили проект стоимостью в несколько миллиардов!

Месяц, всего на месяц я выпал из активной деловой жизни, потому что пытался настроить личную, но и здесь меня во всем ожидал облом.

Вика вертела хвостом перед Захаровым. Вырядилась в красивое платье, накрасила губы помадой, которую я у нее отродясь не видел за десятки лет брака и едва не привела меня в бешенство. Зато неплохо справилась с заданием возбудить. Что-то снова блеснуло в моей почти бывшей жене, что приковало взгляд и не давало выкинуть из головы.

Ни днем на работе, ни ночью дома. Даже когда Николь старалась угодить мне во всем я то и дело возвращался мыслями к этим губам. Таким знакомым. Таким соблазнительным.

Ника не имела желания восстанавливаться в университете.

— Коть, я все равно пропущу этот год. А следующий всю себя отдам нашему малышу и материнству. Я просто не успею везде, — уверяла она, разминая мне плечи после очередного затянувшегося совещания, когда я пришел домой позже обычного.

Больше никаких неожиданностей с просмотрами дешевых шоу и заказной едой не случалось.

Позорно, словно вор в собственном доме я заглядывал в мусорной ведро. Ожидал ли увидеть пакеты из доставки? Едва ли, не настолько Николь тупая. Скорее отсутствие следов готовки, ведь невозможно сварить суп не оставив при этом следов. Но они были.

Может быть и правда Соня перегнула палку с обвинениями в адрес подруги?

Дочь со мной не разговаривала, точнее не звонила и не писала.

Стоило признаться, что никто из моих детей за последнее время не проявил инициативы к общению.

Даже Лиза, с которой я старался регулярно поддерживать общение, так как интересы бизнеса моего и ее мужа переплетались довольно тесно, или Дима, который раньше с большой охотой и регулярностью прочил финансовых вливаний в оснащение своих хобби меня бортили.

Ну ничего. Рано или поздно они вспомнят отца и будут умолять о помощи. Тогда-то я с ними серьезно поговорю. А пока…

— Валерий Степанович, — раздался голос из селектора, — к вам Виктор Балагуров. У вас не назначено, я могу его пропустить? — спрашивает секретарь.

И что нужно этому мерзкому продажному типу?

Как я узнал от своей службы безопасности Вика не пожалела денег на хорошего юриста и репутация в Балагурова была соответствующей. Он ни раз и ни два помогал женщинам весьма ловко опустошать карманы и счета мужей, чей факт измены был на лицо. Вполне мой случай.

Но оставить саму Вику не у дел было важнее, принципиальнее и стратегически вернее, чем просто позволить ей получить деньги. Я хотел ее унизить, дать понять, что ее попытки меня задеть или встать в позу ни к чему не приведут.

Мои люди быстро и без проблем нашли подход к адвокату. Он понял все верно, назвал нужную сумму и начал работу, все должно было закончится в необходимый мне срок.

Семь вечера. Было поздновато для визита, но игнорировать его я не мог.

Мужчина без лишней скромности быстро и уверенно направился в мою сторону. Протянул руку, я пожал ее и жестом указал куда можно присесть.

— Валерий Исаев. Не думал, что буду вести ваш бракоразводный процесс. Точнее думал, что окажусь по эту его сторону, — без прелюдий начал он.

Есть такие люди, которым фамилия полностью идет. Виктор был таким. Балагур — в речи, в манере жестикулирования, в мимике. Возможно, что это помогало ему в зал суда очаровать и одурачить сторону противника и судью, но я видел и более изящных лгунов.

— Если верить моими людям вы итак на моей стороне. Что вас привело ко мне сейчас? — спрашиваю быстро. Мне нужен четкий и конкретный ответ. — Вы же знаете, что встречи подобного рода нежелательны ни для меня, ни для вас. Репутация больше ничего не значит в юридическом поле?

— Моя репутация безупречна, будьте уверены.

— Так что вам нужно?

— Сообщить, что ваша жена пошла налево, — усмехнулся он.

Не понял.

— Она все-таки спит с этим оборванцем Захаровым? — прорывал, сжав кулаки.

Черт! Одно дело предполагать и догадываться, а совсем другое — знать наверняка. Вот же стерва, не могла дождаться подписания документов о разводе, прыгнула в его кровать!

— Не совсем. Не нервничайте так Валерий Степанович, еще давление подскочит, — нахально выдал Балагуров. — Виктория обратилась для альтернативной консультации в другую юридическую контору. Я знаю Максима Титова. Если его заинтересует дело — ваш вариант согласиться на все, на что заявит права супруга.

— Что?

— Он — демон. Отстаивал самые сложные, самые скандальные, самые безнадежные дела своих клиентов, в том числе по разделам имущества и насилии в семьях.

— Испугались?

— Нет. Но Виктория в своем праве сменить адвоката.

От злости начинает трясти.

— За что я вам заплатил деньги?

— Какие деньги, я ничего не получал, — Виктор поднимает обе руки, словно готов сдаться и елейно добавляет. — Индивидуально с клиентами и их особыми запросами мы работаем только по постоплате. Наш девиз — клиент должен быть уверен, что платит за выполненную работу.

Резво, словно молодой скакун, поднимается на ноги и берет свой портфель.

— То есть вы умываете руки?

— В этом есть большая вероятность. Я зашел предупредить о грядущих переменах и пожелать вам удачи. Все-таки у меня есть некоторые понятия о чести и достоинстве. В отличие от большинства моих клиентов.

С этими словами Балагуров испарился. С ним все было предельно ясно. Слизняк просто сливается, чтобы не получить пятно на свою деловую репутацию.

Злой как черт вылетаю из офиса и направляюсь домой.

У дома задерживаюсь на парковке.

Настроение паршивое, не уверен, что готов выплескивать его на Николь, все-таки она в положении, поэтому остаюсь в машине еще минут на двадцать, чтобы успокоить нервы.

Созваниваюсь со своим юристом.

— Богдан Юрьевич, добрый вечер.

— Добрый, Валерий Степанович.

— Мне нужны хорошие новости, — без лишних прелюдий обозначаю цель своего звонка.

— Ваша супруга встречалась в другим юристом, — холодно замечает Богдан.