— Мы верим в ценность локальных нарративов, — сказал Игорь тем самым корпоративным голосом, который одновременно вроде бы про чувства, но на самом деле про KPI. — Хочется показать, что за каждым мэтчем стоит история.

— За каждым мэтчем стоит человек, — поправила Вера. — А за человеком я.

Она ткнула в нас.

— Это Марина, наш будущий менеджер проекта. Это Виктория, наш автор.

Именно в этот момент я почувствовала, как вселенная слегка подвинула декорации. Игорь посмотрел на Марину чуть дольше, чем надо. Марина посмотрела на Игоря на секунду слишком прямо.

О, здравствуй, романтизм, мы тебя не ждали.

Внутри укололо: еще недавно он смотрел так на меня. Ну или мне казалось.

— Приятно познакомиться, — сказал Игорь, и в его голосе впервые за всё время стало меньше стекла, больше тепла.

Марина чуть смутилась, но не отвела взгляд. Я стояла рядом и думала: Сколько живёт любовь в сердце мужчины? Час? Год? Сто лет? Или до первой новой удобной совместимости расписаний?

К вечеру Вера уже раздавала должности, как медали на параде тех, кто пережил несколько браков и один ремонт.

— Значит так, — сказала она, щёлкнув ручкой так громко, будто подписывала указ о мобилизации. — Марина менеджер проекта. Ты умеешь делать списки, звонить людям и не бояться чужих календарей. Это редкий дар, почти как ясновидение.

Марина кивнула. Аккуратно, с достоинством человека, который наконец нашёл применение своим табличкам, цветовым меткам и любовью к дедлайнам.

— Игорь — инвестор и партнёр, — продолжила Вера, будто представляла нового министра в нашем маленьком государстве.

— А Вика? — спросила я, заранее подозревая подвох.

— А Вика сердце, мозг и клавиатура проекта, — торжественно объявила Вера. — Автор. Глаза, которые всё видели, но ещё не всё рассказали. Ты наша летопись любви, ошибок и плохих тамадов.

В этот момент мне захотелось одновременно лечь спать, уехать в другой город и немедленно сесть писать первую главу, такой странный микс вдохновения и паники бывает только перед экзаменами и свиданиями.

— Мы вечером поедем обсудить детали, — сказала Марина, листая уже созданный ею «Проект_Книга. xlsx». — Бюджет, сроки, формат. Две-три встречи, может больше и всё прояснится.

— Мы? — переспросила я, хотя ответ уже ощущался в воздухе, как запах жареного кофе.

— Я и Игорь, — спокойно ответила она. — Мы же теперь команда.

Слово «команда» слегка хрустнуло внутри, как сухарь, который ты пыталась откусить без подготовки.

— Веселитесь, — сказала я, стараясь звучать легко. — А я дома попробую понять, что такое свадьба.

Хотя, если честно, я надеялась, что ответ найдется быстрее, чем Марина и Игорь успеют договориться о первом общем гугл-доке.

Дома я открыла ноутбук. Пустой документ смотрел на меня белым квадратом Малевича, только без гениальности и без намека, что когда-нибудь станет чем-то осмысленным.

«Глава 1.. О чём вообще свадьбы?» написала я и тут же стерла, будто боялась оставить улики собственной некомпетентности.

Что такое свадьба? Зачем она вообще человечеству? Почему люди продолжают жениться, когда вокруг столько разводов, мемов и готовых шаблонов для совместной аренды жилья, где даже фотки на стену выбираются по принципу «давай потом»?

«Оформление собственности», — подумала я.

«Я твоя, ты мой, вот чек, расписка и гарантийный срок».

Но это было слишком цинично даже для моего внутреннего стендапа. Я видела столько лиц испуганных, счастливых, пьяных, уставших, чтобы понимать: не всё сводится к регистрации прав и покупке тортов, которые никто не доедает.

Я уткнулась в соцсети. Классика побега, проверенная временем и поколением тревожных миллениалов.

В ленте всплыл Степан. На фото — стол, вино, какая-то девушка напротив. Только локон и часть руки, но этого достаточно, чтобы мозг дорисовал всё, чего не хватает. Подпись: «Хороший вечер».

Меня слегка передернуло, как от холодной воды.

Это сигнал? «Смотри, кого ты потеряла?». Или просто человек живёт своей жизнью, и вселенная не в курсе, что должна подстраивать его сторис под мой сценарий развития событий?

Я честно попыталась спросить себя: больно мне или всё равно? Получилось, как обычно, «скорее неприятно». Такое мелкое укололо внутри, как иголка от швейной машинки, которая только что порвала космическое платье невесты.

Я сама отказалась, сама ушла, сама поставила точку. Но тело не читает переписку. Тело просто обижается и делает вид, что не знало о моём героическом решении жить лучше.

Я открыла страницу Кирилла.

Тишина.

Пара старых фото с камерой, с друзьями, с закатом. Ни одной свежей сторис. На аватарке он с той самой выраженной улыбкой: «я всё как-нибудь разрулю, просто дай мне десять минут и кофе».

Интересно, где он сейчас? С кем он? Смотрит ли на чужие кольца или на чьи-то новые глаза? Смеется ли, снимает ли кого-то на ту самую камеру, которую я могла бы узнать из тысячи?

Написать? «Как ты?» «Жив?» «Опять забыл про ужин и зарядку?»

Я закрыла вкладку. Не стоит. Некоторые двери ночью лучше не открывать, не из-за монстров, а потому что внутри может оказаться правда, к которой ты пока не готова.

Марина вернулась ближе к ночи. Лёгкая улыбка и запах чужого кафе.

— Ну? — спросила я, стараясь звучать нейтрально. — Как ваш корпоративный роман… то есть ужин?

— Нормально, — сказала она и плюхнулась в кресло. — Он… другой. Спокойный. Уверенный. Слушает. У него всё по плану, даже отпуск.

Я вспомнила его «тесную связь» с родителями, расписанные выходные, контролирующие звонки и бесконечные «ну я же за тебя переживаю».

— Его мама всё ещё знает, где он в любой момент времени? — уточнила я.

— Да, — кивнула Марина. — Но мне это даже… нравится. У них есть связь. Семья. Опора. Странно …

Я моргнула. Все минусы, которые я видела в Игоре, у Марины волшебным образом превращались в плюсы. Его планирование стало надежностью, его контроль заботой, его инфантильные привязанности ценностью семейных уз.

— Марин, — осторожно сказала я. — Ты так-то ещё официально не разведена.

Она махнула рукой.

— Развод будет скоро. Я просто живу дальше чуть раньше бумаги.

Мне стало неожиданно смешно и грустно одновременно. Жизнь такая: я мучилась между тремя мужчинами и выбрала себя. И вот один из этих трёх уже, кажется, выбрал не меня. И это… нормально.

Наверное.

Утро в «Софии» началось с удара, но не по голове, а по сюжету.

— У нас фотосессия, — объявила Вера, появляясь из подсобки в своих боевых велосипедках. — Для будущей книги. Надо сделать красивые кадры. Я нашла фотографа.

Я внутренне напряглась.

— Какого ещё фотографа? — спросила я. — Опять того, который любит ступни?

— Нет, того я заблокировала в реальной жизни, — отрезала Вера. — Этот другой. Модный. Молодой. Начинающий, но с перспективой. Прошёл мой тест.

— Какой еще тест? — не выдержала Марина.

— Я попросила его снять меня так, чтобы было видно, что мне много лет, но я всё ещё могу разрушать жизни одним взглядом, — сказала Вера. — Получилось идеально.

Дверь зазвенела колокольчиком. Я обернулась. Кирилл. В дверях «Софии», с камерой через плечо и той самой улыбкой «я всё как-нибудь разрулю». И он в Петербурге, не где то там в стране, а тут.

— Нет, — сказала я автоматически.

— Да! — обрадовалась Вера. — Виктория, Кирилл, вы же знакомы. Вот и прекрасно. Вы должны творить вместе. Она — слова, ты — свет и лица.

— Это… неожиданно, — выдохнула я.

— Это Петербург, детка, — сказала Вера. — Тут всё неожиданно.

Я стояла посреди книжного магазина и пыталась разобраться, кто он мне сейчас. Даже не бывший. Даже не друг. Какое-то «недо» всех возможных ролей. Кирилл посмотрел на меня серьёзнее, чем обычно.