– Это почему?- удивился парень.

– По качану! Стреляный я и резаный многократно. Давно я на этой войне. Опыт – великая вещь, особенно в моём возрасте. И коль меня до сих пор не грохнули, значит, уровень моей подготовки отличный.

– Прощайте! Я вас понял и всё уразумел. Вы профессионал, а я – жалкий любитель. И ваш совет сойти с тропы и не ввязываться – оценил. Можно последний вопрос.

– Давай.

– Почему вы меня не убили?

– Это только в кино профессионалы не оставляют свидетелей, а в жизни всё иначе. Ну, какой из тебя свидетель? Никакой. Ни я, ни ты, до суда не доживем. Усёк?

– Вполне,- парень кивнул и исчез в толпе.

Михаил усмехнулся, постоял немного и потопал к входу в метро.

Весь вечер и часть ночи Михаил мотался по Москве, порядком устал и подходил к своей даче с одной мыслью: "Приму ванну и спать". Но это было мечтой. В окнах дома горел свет. "Что там?!!- остановившись, подумал он.- Обыск или? Машин возле дома нет. Наверное, убрали, чтобы заманить. Пойду-ка я подземельем,- решил он.- Посмотрю оттуда".

Пол в доме был выстелен так, что в некоторых местах нижнего этажа были сделаны специальные отверстия, через которые видны все находящиеся люди и двери. В зале, сидя в кресле, дремал человек. Молодой и Михаилу неизвестный. На столике перед ним была пепельница, пустая тарелка и фарфоровая кружка, которую давали гостям. Больше никого не было. "Засады нет или она с моими домочадцами на втором этаже. Кто же это ко мне пожаловал? По возрасту явно не друг моих ребят. Спит спокойно. Ждёт хозяина. Меня, стало быть. Интересная, однако, у меня жизнь начинается. Только от одного незнакомца избавился, а тут следующий". С этой мыслью Михаил вернулся подземельем на улицу и пошёл к даче. Входная дверь была открытой, и он вошёл.

Неизвестный встал при его появлении и сразу представился:

– Юрий Мельник. А вы Михаил Егорович Панкратов.

– Прежде я хозяин дома,- осмотрев гостя, ответил Михаил.- Вас не обижали в моё отсутствие?

– Спасибо, нет. Приняли гостеприимно. Накормили ужином.

– Что вас ко мне привело?- не намереваясь долго играть словами, спросил Михаил, желая избавиться от этого Мельника как можно быстрее.

– А вы не в курсе последних новостей?

– Нет.

– Михаил Егорович!- по лестнице спускался один из двойняшек Бортника.- Мельник Юрий Николаевич с утра исполняет обязанности Генерального прокурора. Скуратова президент отправил в отставку,- он забрал со столика тарелку и кружку, понёс на кухню.

"Теперь этот будет звать меня в свою бригаду. Только это мне и осталось,"- усмехнулся про себя Михаил.

– Я к вам по делу. Важному.

– У пенсионера все важные дела – чтоб картошка не сгнила,- сказал Михаил, усаживаясь напротив.

– Давайте на спор. Я ставлю сорок тысяч долларов против вашего дома, что вы не откажитесь от моего предложения?

– Торговаться на дом не буду. Это всё, что у меня есть. Показывайте ваши факты, а то я сегодня смертельно устал. Вторые сутки на ногах.

– Вот!- Мельник показал фото убитого сегодня днём старика.- Прыткого парнишку я задержал, и он неподалёку отсюда в фургоне.

– Зачем я вам нужен?- Михаил вернул фото.

– Понадобились.

– Мне ваша фамилия ничего не говорит, и, думаю, всё дело в этом.

– Правильно. Я в генеральной человек не новый, но долгое время тайный и попал туда со стороны,- сказал Мельник.

– Давайте в двух словах ваши предложения, а то я действительно смертельно устал. Голова через полчаса перестанет соображать.

– Мне нужна капитальная охрана. Вы на этот момент единственный, кто её сможет быстро организовать. Меня будут обязательно убивать в ближайшие дни. Это всё.

– А кто есть человек на фото, вы знаете?

– Да. В противном случае я бы сюда не пришёл. Он успел передать свои полномочия по цепочке.

– Большая у них там сеть?

– Огромная была когда-то, а теперь никто не знает. И если вы там собрались подъедаться, то можете нарваться на… или вообще не нарваться ни на что. И ко всему, там ведь на носу выборы и вы тянетесь к их резервам. Понимаете?

Михаил мотнул головой в знак согласия.

– Я не собираюсь вас шантажировать этим,- Мельник спрятал фото во внутренний карман плаща.- Но вы должны мне помочь.

– Охрану я вам организую. Куда мне прибыть сегодня?

– В Генеральную прокуратуру,- Мельник встал.

– Тогда ещё одна просьба,- Михаил тоже встал и пошёл к дверям провожать.- Парнишку того отпустите. В этой стране он не самый последний гад.

– Слово чести, что не откажитесь?

– Клянусь!- выдохнул Михаил.

– Отпущу,- Мельник был в дверях,- но сначала предложу ему отсидеть пару лет по какой-то мелочи и оформлю задержание задним числом. Как?

– Он туговат на голову.

– Настаивать не буду.

– Хорошо, я согласен.

Мельник ушёл, а Михаил заковылял в ванную, где уже орудовал Бортника малый, набравший горячей воды в ванну.

– Спасибо, Юс!

– Да ладно, дядь Миш,- отмахнулся Юс, выходя.

К семи часам утра Михаил был у проходной Генеральной прокуратуры. Пропуск на его имя был выписан и офицер охраны, проверив его паспорт, пропустил.

В приёмной не было никого.

"Чего это они разбежались? Корабль ещё не тонет, он от причала ещё не отошёл. Неужто они дали ноги раньше времени?"

В приёмную вошёл небольшого роста худой мужчина. Он всмотрелся в Михаила и спросил:

– Вы Панкратов?

– Да.

– Моя фамилия Пороховщиков.

– Очень приятно,- Михаил качнул головой. Об этом важняке по Москве ходят легенды, и хоть Михаил знал многих в лицо в Генеральной прокуратуре, с этим важняком встречаться не приходилось.

– Мельника разве нет в кабинете?

– Я туда не входил.

Пороховщиков открыл двери кабинета Генерального прокурора и заглянул, обернулся к Михаилу и сказал:

– Пошли, он на месте.

Михаил вошёл в кабинет. Мельник сидел и что-то подписывал. Приблизившись к столу, Михаил увидел огромную стопку ордеров на арест с уже проставленными печатями.

– Эка ты разогнался?!!- произнёс Пороховщиков.

– А чё мелочиться? Пить так пить. Любить так любить. Стрелять так стрелять. Сажать так сажать,- Мельник перестал подписывать, вышел из-за стола и поздоровался, пожав обоим руки.- Другое беспокоит. Боюсь, не успеем. Людей раз два и обчелся. Уже звонили из Шереметьево-2 с жалобой на задержки рейсов.

– Мест не хватит в следственном. Или ты собрался их всех без суда и следствия… к стенке?- Пороховщиков сел в кресло.

– А вы что предлагаете?- Мельник показал Михаилу, чтобы тот присаживался и сам занял место на диване.

– Главное в нашем деле не спешить,- Пороховщиков подмигнул Михаилу.- Куда торопиться? Вот Панкратов бацнул старику пульку между глаз – поспешил. Жизни лишил человека.

Мельник и Михаил переглянулись.

– Да вы не боитесь. Я знаю про ваш вчерашний разговор. У меня есть свои глаза и уши. Хреново, что мало. Порой не успеваю. Такой вот случай. Ну да чёрт с ним с этим стариком. Туда ему и дорога. Ты мне Юрий, скажи одно, будет президент подписывать смертные или нет?

– А что Совет Европы?

– И зря. Ей богу надо пару тысяч казнить. Иначе всё будет детская игра.

– Победит Зюганов – восстановят.

– Ты в партии состоишь?- вдруг спросил Пороховщиков у Михаила.

– Да. Я коммунист,- ответил Михаил. Это было правдой. В 1991 году, когда Союз рухнул, Михаил подал заявление на перевод из Союзной компартии в российскую и ежемесячно ездил сдавать партвзносы в местный райком.

– А ты?- Пороховщиков обратился к Мельнику.

– В комсомоле состоял, но выбыл по возрасту. Больше никуда не вступал.

– Тогда запишем в сочувствующие,- произносит Пороховщиков и начинает заразительно смеяться.