– Так ли уж необходима конспирация?

– Очень. Обдумайте всё хорошо. Опасность велика, но вы человек рисковый,- он улыбается, но его улыбка не кажется мне естественной.

– Гарантии у нас будут?

– Самые высокие. От П. Давайте расстанемся.

Он отходит от меня гуляющей походкой, заложив папку свою за спину. Несколько мгновений я стою, но потом снимаюсь с места, мимоходом глянув на надгробную плиту.

На явку я пришёл первым и ждал его, не включая света, два часа. При появлении он сразу спросил:

– Согласны?

– Да.

– Ваши?

– Участвуют, но…

– Вы откомандированы на неопределённый срок в одну из бывших союзных республик для передачи опыта. Да! Отчетов вам писать не придётся.

– Тогда в ажуре.

– Всем вам надо изменить внешность, гардероб и место жительства.

– Сделаем.

– Деньги, документы в кейсе,- он ставит у моих ног чемоданчик.- Там же ключи от гаражей и авто. Места, где заложены спецсредства, оружие.

– Сколько у нас времени для обустройства?

– Три дня.

– О целях могу поинтересоваться?

– Я сам пока не знаю где и кого искать, от чего предчувствия у меня не самые радужные.

– Хоть общее направление?

– Для начала надо выяснить всё о трупе, лежащем под плитой. Многого там не отломится, но это пока единственная ниточка.

– Большие странности?

– Огромные, Павел Сергеевич. В основе: бытовое убийство. Бывший ухажер палит из обреза картечью в спину нового любовника своей пассии. Всё с большого бодуна. Убивает наповал. Она понесла мусор, а дверь оставила приоткрытой. Услышав выстрелы, у того двуствольный, она пустилась бежать. Полудурок следом, но на выходе из подъезда попадает под кулак бывшего старшины милиции (здоровый квадратный дядька, много лет назад уволен за драку с сотрудниками КГБ, был под шафе). Всё вроде на лицо. Дамочка представила документы убитого, они собирались расписаться, у неё пятый месяц беременности, заявление в ЗАГС в наличии. Вскрывать тело не дала. У того по документам нет родных – детдомовец. Военный билет пестрит записями о ранениях и наградах. Сверхсрочник. Шесть лет в Афганистане. Она уплатила следователю, сотруднику МВД, дала врачу в морге.

– Предлог?

– Не думаю. Она упирала на то, что ему и так при жизни досталось, весь, мол, в шрамах, ещё вы теперь его станете кромсать, мёртвого. Избавьте его от этого унижения.

– Стоит это теперь не мало. Откуда у неё деньги?

– Бывшая "бабочка". Год была замужем за одним главой концерна. Развелась. Его, кстати, шлепнули подельники в 1994 году. Принесли бомбу в подъезд.

– Ясно.

– Она его перед похоронами завезла на бальзамирование.

– Ого!!!

– Кинула им, это с их слов, десять тысяч баксов, в чём я лично сомневаюсь, боюсь, было больше, ну да то отдельный разговор, так вот они отработали отлично. И схоронила она его, купив престижное место на Новодевичьем. Под плитой той он и лежит.

– Что не сошлось?

– Всё. Документы липовые. Сработала, странно, старая инструкция. Наши новые не стали бы себе голову морочить, а вот старой закалки участковый послал запрос в паспортный стол города Орла, по месту выдачи, а оттуда ответ: "Паспорт такой серии и такого номера выдан гражданину Иванову Ивану Ивановичу, который до сего дня здравствует, паспорт у него в наличии, утерян не был". Воинские тоже не сошлись по части военкомата. Указанный оное лицо не призывал. Ранения и награды подлинные. Служил с 1977 по 1979 в Тульской десантной срочную. А с 1979 по 1985 включительно сверхсрочная в Афганистане. Характеристика отменная: смел, умён, с товарищами корректен и так далее. Превосходный снайпер.

– Уже горячее.

– В октябре 1995 года старлей, что вёл дело, повторно получил санкцию на эксгумацию. Но не ахти корячился, медленно хлопотал. Она ему давала презенты, однако, копать пришлось, дело-то висит.

– Тела нет?

– Наоборот! В целости. Как огурчик. Сняли с него отпечатки пальцев даже. Нигде не значатся.

– Действительно хорошее бальзамирование!

– Совпали все ранения кроме одного. В шею. Пулевое. Сзади. В районе первого позвонка. Дама эта была при процедуре осмотра. И снова не стали вскрывать.

– Как фиксировали ранение в шею?

– Со слов дамы это ранение получено им в Югославии в 1992 году, где он был год наемником.

– Лихо!!

– В конечном итоге дело списали из-за невозможности установить подлинное имя.

– Но он всё-таки всплыл?

– Как подводная лодка. Весной 1996 года при разработке покушения на убийство в пачку фотографий, показанных одному старому профи, который долгие годы готовил снайперов, попала и его рожа. Дед его и опознал. Я, говорит, его готовил и, давал ему переподготовку в 1993 году. Причина? Ранение в шею. После него у парня не срабатывала кисть правой руки и он брал у деда, тот уже в отставке, платные уроки, чтобы освоить плотно левую. Со слов старика случай исключительный, так как парень обладал феноменальными данными. Там же дед оговорился, что, мол, у парня, пулю из шеи не извлекли. Вот тогда-то, но без постороннего шума и без санкции с оповещением дамочки вторично раскопали. Сняли первый позвонок с пулей и опустили назад.

– И наткнулись на загадки?

– На непростые. Серьёзные. Калибр 8,155. Пуля из сплава такого, что он даже не деформировался. Попытка распилить по продольной оси закончилась взрывом. Эквивалент – сто грамм тротила. Одному эксперту оторвало руку, второму раздробило коленный сустав куском от тисков, в которых была зажата пуля.

– Ни хрена себе!!!

– А дальше пусто.

– Кто-то прикрыл?

– Да нет! Поднять ничего не смогли. Кругом пусто. Оружия под такой калибр в мире никто не выпускал. Взрывчатку хоть и выявили по фрагментам, но где она сварена – осталось за кадром. И со сплавом тоже нехорошая история.

– К Попоничу это, какое имеет отношение?

– Никакого. Только голая информация. Он был в Боснии, в Сараево. Там его по поиску опознал один из наших. Он же охарактеризовал его стрельбу как фантастику. Попасть в цель на расстоянии полутора километров для парня было плевым делом. И старый курилка, который его готовил, это подтвердил.

– Как?

– Берут большой калибр и составную пулю. Частично при вылете из ствола она рассыпается, но оставшаяся "мамочка" летит с начальной скоростью вдвое большей обычной. Такой вот способ разгона, что автоматически увеличивает дальность.

– Это секретно?

– Нет, Павел Сергеевич, этот способ известен давно. Вопрос упирается в обучение стрельбы на такие расстояния. Необходимы определённые физические данные и приличные мозги.

– Стрелявший в Попонича и покойник на Новодевичьем из одной команды?

– Один почерк ещё не факт. Наш покойник использовал в Сараево ствол калибра 12,7 мм. Что летело там дальше неизвестно. Боезапас он привозил с собой в чемоданчике с кодовым замком.

– Тогда это по вашей бывшей конторе дело.

– Чьё оно нам и надо выяснить.

– Поджимает?

– Умеющий стрелять на полтора километра и берущий заказы – опасность для…

– Это понятно! Кто-то, видимо, свалился с круга.

– Вот,- Пороховщиков достал из кармана целехонькую пулю и протянул мне.- 8,155 мм. Вытянули сутки назад из стены дома Попонича. В его голове точно такая же.

– Обе с взрывчаткой?

– Нет. Пустые. Снайпер пристреливал оружие за двое суток до рокового выстрела.

– Конечно, такое расстояние не шутка. Проверить винтовку не помешает.

– Он проверял не винтовку.

– А что?

– Оборудование, которым пользовался. Он использовал компьютер и телекамеру. Сидел там несколько дней и считал. На курок ему надо было нажимать по сигналу. Попонич только показался из дверей, а он уже давил и по телевизору видел, попал или нет. Это моя мысль.

– Тогда он обязан быть программистом.

– Вероятно. И калибр одинаковый. Идентичен тому, что сняли с позвонком нашего покойного.