Жизнь странная штука. Порой мелочи донимают, не давая сосредоточиться. Болит, к примеру, нога или спина, старый ушиб, ну а если зуб, всё – конец света. Тут уж не до дум, мысль только одна – как бы эту мерзопакостную боль угомонить. Пороховщиков на такие мелочи никогда внимания не обращал. Болит и болит, не смертельно и ладно, а даже смертельно то что? Привычка не обращать на боль внимания вырабатывается в человеке с годами. К нему это умение пришло в интернате, и теперь он мог бы не обращать на неё внимание, но надо было убить время до вечера, когда Гена даст на его заявление ответ. Вот и решил он убить время ремонтом своих выбитых зубов.

Дантист, как и обещал Рукавишников, оказался тем мастеровым мужичком, о которых слагают легенды. Не Левша, но его меньший брат, несомненно. За три часа он подладил Пороховщикову зубы, вопросов не задавал, от платы категорически отказался. В машине Рука пояснил, что его поставили когда-то на счётчик, брал золото для работы в кредит, ментовская облава всё у него выгребла, а отдавать было нечем. Вот и помог по-соседски. Двух клиентов в месяц бесплатно.

Вернулись в генеральную прокуратуру к 19.00. По кабинету Пороховщикова вышагивал Рыжий, а генеральный сидел на стуле у стола. Ждали явно Пороховщикова. Он снял пальто, подарок французской жены к сорокалетию и единственная память, ибо в нём уходил, повесил на вешалку, проследовал к столу, где занял своё место. Разговора начинать не стал, здороваться тем паче, кто у нас с врагами здоровается?

– Валерий Дмитриевич!- начал Гена.- Президент дал поручение всё нам, собравшись утрясти и чтобы больше ни одного скандала.

– Что так?!- Пороховщиков достал из стола портативный магнитофон и демонстративно выложил на стол, чтобы было видно, что не работает.

– Каждый скандал сейчас – до выборов рукой подать – играет на лагерь оппозиции,- сказал Рыжий, перестав ходить и усевшись на стул напротив Гены.

– Я в партиях не состою, не состоял и вступать не собираюсь. Стар уже в эти бирюльки играть. Моё дело сторона,- Пороховщиков положил руки на стол и скрестил их.

– Вам безразлично, что случиться, если к власти прийдут Зюганов и компания?- спросил Рыжий.

– Это их дело,- Пороховщиков пожал плечами.

– Значит, ты им симпатизируешь?- Гена повернулся к Пороховщикову лицом. До этого момента он располагался боком.

– Издалека начали. Мне дискуссии: кто и что – побоку. Если вас президент послал со мной договариваться, то будьте любезны изложить свои предложения, а разговоры о выборах отложим. До них надо дожить.

– Хорошо. Согласен. Президент в курсе. Мы эти деньги делали для проведения выборов. Ведь иного пути, находясь у власти, их получить – нет,- Рыжий заметно нервничал.- Ваше расследование блокирует возможности использования имеющихся теперь средств в обороте, чтобы сумма удвоилась, утроилась. Чтобы наверняка не проиграть.

– А эти операции секретны?- спрашивает Пороховщиков.

– Да, они секретны. То, что бродят слухи – ерунда. Чтобы хоть что-то доказать, надо быть у власти. Сейчас самый удачный момент.

– Так чем же я вам так помешал, что вы на меня натравили щенка?

– Какого щенка?- Рыжий не понял и посмотрел на Генерального прокурора, но тот пожал плечами.

– Вот что, договорщики! Перестаньте переглядываться и поводить плечами. Не на подиуме показа мод. Меня сырым не скушать. Разве я на господина Кука похож? Чтобы сойтись, надо найти расхождения по существу. Так для чего вы на меня главу администрации президента натравили? Думали взять меня на арапа?

– Вы об этом!!- Рыжий замялся и произнёс:- Но ведь как-то надо было на вас воздействовать?!

– Вышло?

– Зачем вы спрашиваете?- Рыжий побледнел.

– Небось о моём аресте с Президентом не уславливались, упали в несогласуху,- сказал Пороховщиков, а про себя подумал: "Что, если я ему сейчас между глаз звездану, будет?" Бить не стал, сдержался.- Такие вопросы, молодой человек надо согласовывать обязательно.

– Я это понимаю,- кивает Рыжий.

– Через Лефортово вам на меня надавить тоже не удалось. И попытка устранить физически не прошла,- Пороховщиков почесал ухо, усмехнувшись.

– Это наша грубейшая ошибка,- сходу признаётся Рыжий.- Решение принимали впопыхах, запутались. Сведений у нас тогда не было. Это мы вам возместим.

– А попытку убить, чем вы мне оплатите?- спросил Пороховщиков.

– Убить??!!- в глазах Рыжего неподдельное удивление и он растерянно озирается на генерального.

– Валерий Дмитриевич! Мы могли бы это взять на себя, сам понимаешь, но так получается, что там были в заказе другие. Сторонний кто-то на тебя дал заказ. Он не в курсе,- Гена кивает на Рыжего.- Я прикинул и вышло, что это коммунистам было как нельзя на руку.

– Тёщу свою сюда ещё впиши,- предложил Пороховщиков.

– Зачем?- спрашивает сбитый с толку генеральный.

– Так для вас бывшие товарищи по компартии Великого Союза, (небось, когда вступали, в вечной верности до смерти клялись), стали как злая и ненавистная тёща, которую убить и прикопать готов немедленно, и на неё все несчастья свалить,- Пороховщиков рассмеялся.- Ладно, оставим. Шутка. Чужой так чужой, делов-то. Выясним. Так, где я вам конкретно дорогу перебежал?

– Не надо было вам Сомова привлекать,- высказался Рыжий.

– Так я его и не трогал,- Пороховщиков развёл руки в стороны.- Сам он свою задницу подставил, потому что в голове у него пусто. Кто его просил не в своё влазить?

– Он за сына,- говорит Рыжий.

– А его сынок, этот насильник и убийца тоже в вашей партии состоит?- Пороховщиков начинает ехидничать, прекрасно поняв, что они никогда не смогут договориться.- Хорошая, слушай, у вас шайка подобралась. Он за сына бандита меня готов мочкануть, а я его в зад за это целовать? Ну, спасибо!! Лихие вы ребятки, как я погляжу.

– Мы всё возместим,- вторично предлагает Рыжий.- Назовите цену?

– А тут не в деньгах дело. Платить придётся вам так и так, но не мне. Вы мне ничего не должны и я вам тоже.

– Значит, договорились!!- Гена улыбается довольный.

– Ты погодь радоваться,- останавливает его Пороховщиков.- Разберёмся, почему не должны. Вы там что-то затеяли, и я вам не мешал. Вы всрались сами, потому что не умеете нужных людей подбирать, сплошное дерьмо и попытались меня выставить на всеобщее посмешище какашкой и, так выходит, во всём виноватым.

– Мы за благое дело, которое делаем не покладая рук, беспокоились. Только поэтому,- лепечет Рыжий.

– А кто в благое дело дерьмо приглашает?- Пороховщиков повышает голос.- Вы знаете, что убит высокопоставленный сотрудник "Резеды"?- оба кивают.- А за что?

– Разные слухи,- отвечает Гена.

– Слухи оставь бабкам на лавочках. Шум был?

– Нет,- Гена смотрит на Пороховщикова в упор.- Тихие и скромные похороны, как я знаю.

– Этот Красницкий весил больше всех вас вместе с президентом. Он мог пошевелить мизинцем и всех вас перетопили бы на жир, как хохлушка сало. А он из жизни ушёл спокойно. Так я вам расскажу почему. В "Резеде" сидят проверенные товарищи, но, в семье не без урода, кто-то ссучился, попробуй его выяви, а в ответе все. И подыхать будут все молча, стиснув зубы. Скромные похороны, без лакированных гробов и надрывных речей, без помпы. И никто из них больше двух охранников позволить себе не имеет права.

– Так их всех убьют!!- Рыжий не понимает.

– Вот для этого и вызвали "палача". Сами вызвали. Он приступил к работе. Когда одна паршивая овца заводится – гибнет вся отара.

– Так выявили бы предателя как-то по иному,- произносит Рыжий.

– Что с вами говорить?!! Там асы, которых выявить можно только одним способом. Убив. Теперь никто из них не может лечь в нелегал. Сразу автоматическая смерть. Все они обязаны ходить пешком по определенным часам в определённых местах. А кто из них предатель – "палач" не знает. Страшная игра, да?

– Тогда зачем им охрана?- обескуражен и Гена.