— Так точно, Антон Александрович. Все мои накопления.

— Идиотизм, — хрипло проворчал Аркадий Петрович. Он был хмурым и сидел, откинувшись на спинку дивана. — Устроить такой погром в Академии! Наглость запредельная. Как вообще такое могло произойти? В голове не укладывается.

— Наглость — не то слово, — согласился Плетнёв, покачав головой. — Опыт говорит мне, что не всё там чисто было с этой сигнализацией. Может, вообще отключена или неисправна — экономили, на чём могли. А теперь будут пытаться всеми силами замять, чтобы не нервировать инвесторов. Но, увы, Тамбов слишком далёк от моей юрисдикции. У нас с тамошними властями… отношения, мягко говоря, прохладные. Местные чинуши всегда смотрят на нас, провинциалов, свысока. Пойду с официальным запросом — наверняка утопят в бюрократии, так и не допустив к бумагам.

Внутри всё сжалось. Значит, всё так и останется? Придётся сидеть в неведении и уповать, что ситуация разрешится сама собой?

— То есть, вы ничего узнать не можете? — спросил я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Официально — вряд ли, — Плетнёв покачал головой, но в его глазах мелькнула знакомая хитрая искорка. — Но существуют и неофициальные пути. У меня там есть пара ушей. Мелкие служаки, которые так же не в восторге от своего тамбовского начальства, как и я. Если что-то просочится — я узнаю. Обещаю, руку на пульсе я держать буду.

Меня посетило лёгкое облегчение. Хотя бы так, а то я изнывал от ощущения себя слепым котёнком.

— Спасибо, Антон Александрович, — выдохнул я. — Я очень ценю вашу помощь.

— Бережливый ты парень, я смотрю, — с одобрением заметил Плетнёв. — Не каждый в твои годы удержался бы от соблазна спустить такие деньги на ветер. А ты скопил порядочно…

Аркадий Петрович самодовольно фыркнул.

— Скопил? Он их заработал! Практически каждый рубль. На тех самых дуэлях, на которые я сначала ругался. Каждый вызов, каждая победа — всё в копилку. А тратить было особо некуда — вот и оседало. Даже выделенные отцом средства он не все осваивал.

— Сам заработал? — Плетнёв поднял густые брови, и его одобрение стало ощутимым. — Моё уважение, молодой человек. Нынче редкость — такое трудолюбие. Большинство на всём готовом живут, по родительским кошелькам ездят.

Он замолчал, изучая меня новым взглядом, а потом неожиданно улыбнулся, и его суровое лицо смягчилось.

— Слушай, Аркадий, — повернулся он к Холодову, — а не хочешь тряхнуть стариной? Помнишь, как мы в былые времена на мечах и кулаках дуэлили? Твой-то воспитанник, я гляжу, в отличной форме. Не против, Алексей, старика потешить? Спарринг, чисто по-дружески?

Я аж подался вперёд. Перспектива скрестить клинок с таким ветераном, как Плетнёв, зажгла во мне азарт. Новый необычный противник? Да я только за!

— Конечно, Антон Александрович! Для меня это честь.

— Вот и славно!

Плетнёв хлопнул себя по коленям и поднялся.

Мы втроём вышли из кабинета, направляясь в зал, что размещался в подвале. Тяжесть от кражи никуда не делась, но появилось странное чувство — я не один. За меня горой стоят люди, которых я уважаю. И это придавало сил.

Зал встретил нас знакомым для меня запахом пыли, бетона и резины. Зажужжали лампы дневного света. Мы уже завершили разминочный круг, осталось только сделать пару упражнений на месте.

Меня удивило, что старик Плетнёв не стал игнорировать подобную рутину — всё же, она важна. Особенно, наверное, для такого кабинетного человека, как он.

Собственно, Антон Александрович был аж магистром! В это время Холодов стал мастером третьей звезды. Я трепыхался где-то в беззвёздном положении неофита, так как официальный замер состоится только в конце первого курса обучения. Но Аркадий Петрович считал, что я где-то между второй и третьей звездой неофита, иначе никак не смог бы победить Разрядова. Собственно, он был зрителем той дуэли, как и с Рожиновым.

Наконец, разминка была закончена, и мы обменялись формальными поклонами. Плетнёв стоял расслабленно, с лёгкой улыбкой. Я же был сосредоточен, в боевой стойке.

Мой противник поднял руку и с улыбкой поманил пальцами, предлагая нападать первым.

Я провёл разведку — быстрый прямой удар левой в голову, с последующим низким согнутой в локте правой в корпус.

Но Плетнёв ушёл от джеба легким отклонением головы. Корпусный удар принял на напряженные мышцы пресса, демонстрируя пренебрежение к моей силе.

Я явственно ощутил, что он не использовал ни крупицы маны. Ничто не говорило о том, что он покрылся хотя бы нейтральной плёнкой.

После этого я отступил, обдумывая произошедшее. Для меня это было сродни открытию чего-то сверхъестественного, так как сам использовал усиления. Всё же, зная, кто противник, не сдерживал себя. При этом у меня появилось ощущение, будто ударил по сверхпрочному бетону, который даже не подумал начать трескаться. Просто поразительно.

— Продолжаем? — сказал старик с лёгкой улыбкой, и я кивнул.

Не атакуя, он делал небольшой шаг вперед. Я инстинктивно отскочил на безопасную дистанцию, ожидая подвоха. И он не замедлил себя ждать.

В момент отскока Плетнёв резко сблизился, словно смазавшись в реальности, после чего оказался в моей «слепой зоне». Далее последовал короткий, хлесткий удар ребром ладони по моему предплечью.

Я ощутил дискомфорт в руке и поспешил «убежать». Пощупал руку и понял, что она плохо слушается: похоже, была задета какая-то важная точка. И вновь ни намёка на использование магии. Я, к сожалению, в этом месте не покрылся защитой, ожидая удар в голову либо корпус.

Потребовалось немного времени, чтобы разогнать «застой», возникший в конечности.

Но что это за скорость такая? Я сам находился под эффектом дара, хоть и не на максимуме его мощности. Так что реакция старика было просто фантастической для меня.

— А теперь покажи мне свою магию, — всё с той же отеческой улыбкой предложил он.

Я потянулся к дару, используя технику медитации. Свеча дрогнула и превратилась в солнце. Надолго эффекта не хватит, но мне и не надо.

Моя реакция значительно усилилась. Сжал кулаки, и они покрылись тонким слоем медленно трепыхающегося пламени. Пошел на сближение со спокойно стоящим стариком, который ещё и руки держал за спиной. Последовала серия моих быстрых ударов.

Он не уворачивался, принял на себя всё. На этот раз на тонкую плёнку нейтральной магии. Пламя привычно растекалось по ней, но потом происходило то, чего я раньше не видел: защита будто «впитывала» в себя мою стихию, как сухая земля воду.

Я хотел было вновь отступить, видя безуспешность своих атак, но не успел. Мужчина достал из-за спины правую руку и взмахнул буквально одним пальцем в сторону моих ног.

Парадоксально, но удар пришёлся не по голени или ступне, как я рассчитывал, а будто снизу в сами ступни — меня буквально подбросило вверх, будто на батуте!

Я тут же потерял равновесие и упал на спину. Незамедлительно откатился подальше и вскочил на ноги.

— Молодец, — одобрительно кивнул Антон Александрович. — Сразу ушёл от возможного последующего удара.

Спасибо за похвалу, конечно, но… Как вообще такого монстра можно победить⁈ Это нечестно!

Злость начала охватывать меня, что давало ещё немного топлива. Хватит на полноценную мощную атаку. Хоть я и понимал, что это совершенно ни к чему не приведёт. Ведь Плетнёв, по сути, даже одной нормальной атаки не произвёл, а я уже в тупике.

Отправив два отвлекающих файербола в мужчину, я быстро сблизился с ним. На этот раз каждый мой удар сопровождался струёй пламени сантиметров на сорок. Стихия в таких условиях даже, скорее, не поглощалась, а улетала в стороны.

Так же каждому удару я придавал ускорение, но ощущал лёгкую пружинную отдачу. А старик при этом даже не напрягся. Лишь лёгкое недоумение отразилось на его лице.

Когда энергии осталось на донышке, а внутреннее солнце было готово вновь схлопнуться, я постарался отступить. Но куда мне против такого монстра!