— А ты, я погляжу, прямо знаток человеческих душ. Прямо насквозь людей видишь…

— Было бы чего. — «англичанка» стряхивает пепел с кончика сигареты: — я росла в коммуналке, Вить. Это сейчас меня девочки в школе за глаза называют «Мэри Поппинс», дескать само совершенство. Говорят, кошка, которую ты подобрал на помойке никогда не сможет наесться досыта. Вот и я… — она задумчиво смотрит вверх: — я тоже кошка, которую подобрали на помойке. Сколько бы у меня не было — мне все мало.

— Зачем? — пожимает плечами Виктор: — ты же и так красивая, Альбин. Красивая и статная, смой всю косметику и убери все твои тряпки, надень на тебя мешок из-под картошки, и ты все равно будешь красотка.

— Я тебе порой завидую, Полищук. — тихо говорит «англичанка»: — все женщины у тебя красавицы. Ты вот сейчас с заведующей разговаривал… сколько ей лет? Сорок? Сорок пять? Уверен, что ты ей комплименты свои говорил, называл красавицей и уверял что готов вот прямо сейчас… и знаешь, что самое главное? Ты в это веришь! Вот почему в твои слова верят в ответ. Ты не обманываешь женщин, ты искренне считаешь, что любишь их в этот момент. И вот почему я не собираюсь верить твоим словам и твоим комплиментам. Ты говоришь их всем.

— Что поделать, если я окружен красотой. Говорю людям правду. Прямо в лицо. Вот и тебе…

— Да, да, да. Ты как премьер-министр из пьесы Шварца «ваше величество, вы гений!». Я же с тобой год уже как вместе работаю, все твои трюки наизусть знаю. — она затягивается в последний раз, роняет сигарету вниз и раздавливает ее каблуком: — только с Оксаной меня не подставляй, ладно? Тебе как с гуся вода, ты вон из школы уволился и хоть бы что, в доверие к руководству Комбината втерся, команду тренируешь, в первую лигу вышли, про вас уже в журналах и газетах пишут. А у меня тут нет никого, понимаешь? Был этот Давид… — она поморщилась: — но ты сам видел, чем закончилось. А он тоже обещал…

— Не переживай. — Виктор приобнимает ее за плечи: — все будет пучком. Водка подешевеет, и на нашей улице грузовик с яблоками перевернется. Если что я тебя вон к нам в команду устрою. В качестве преподавателя английского. А что? Глядишь скоро на международный уровень выйдем!

— Балабол… — сказала Альбина, но руку с плеча не сняла.

Глава 11

— Аня, чуть запоздала в этот раз! Выпрыгивайте, как только Лиля мяч повесит, вот только видишь, что мяч у нее — так сразу к сетке бежишь! — командует Светлана Кондрашова: — Айгуля, у тебя все ровно, молодец. Так, все, пробуем еще разок. — она хлопает в ладоши: — Юлька! Пас!

— Есть! — Юля «Черная Птица» Синицына вскидывает руку с мячом на той стороне площадке и посылает его в полет над сеткой. С места срывается Лиля Бергштейн, которая тут же перехватывает мяч…

— Пошли! — короткая команда, к сетке с двух сторон бегут Айгуля Салчакова и Аня Чамдар, три шага, взлет в воздух, руки, отведенные для удара… но удара нет, девушки опускаются вниз, а из-за их спин в воздух взмывает Светлана Кондрашова!

— Тумс! — звонкий удар ладони по коже мяча! Белая молния сверкает в воздухе, ударяя в угол площадки! Мяч улетает вверх, отразившись от покрытия.

— Одновременно! Одновременно! Аня — теперь ты вперед выпрыгнула! Айгуля — а ты запоздала!

— У меня разгон на три шага! Я когда уже вперед бегу не могу корректировать, мне придется останавливаться! Остановлюсь — прыжка толком не будет! — говорит Айгуля, откидывая волосы назад: — мы просто разгон должны начинать одновременно. А как… — она упирает руки в колени согнувшись и переводя дух: — как начать разгон одновременно, если мы на разных концах площадки стоим?

— Может по сигналу начинать? — предлагает Аня Чамдар, выпрямляясь и кладя руки на бедра: — мы же не синхронистки чтобы танец разучивать. Я вот как вижу что мяч полетел — уже срываюсь, у меня нет времени Лильку разглядывать, я знаю что она возьмет мяч…

У края площадки стоит Виктор, сложив руки на груди и внимательно наблюдает за происходящим. Дверь в зал открывается и входит Наташа Маркова, в синей тренировочной мастерке и спортивных же штанах с белыми полосами по бокам. Она зевает и потягивается, увидев, что Виктор и девчонки уже тут — подтягивается и подбегает к тренеру.

— Доброе утро, тащтренер! Я не опоздала! Восемь часов утра, это вы все с ума сошли в такую рань приперлись! Так что не надо! У нас режим! — выпаливает она на одном дыхании.

— Доброе утро, Наташа. — рассеяно кивает ей тренер: — ну да, рановато мы… Девочки! — он хлопает в ладоши чтобы привлечь внимание: — Аня права, вам сигнал нужен. Это сейчас, когда на площадке никого нет и мы только одно движение отрабатываем и то — синхронно выпрыгнуть не можем. А уж во время матча тем более!

— Придумала! — поднимает руку Лиля Бергштейн: — давайте я как мяч на такой прием буду выводить — крикну что-нибудь. Например… «Славянский Шкаф!» или «Массаракш!».

— Да ты и так все время кричишь. — говорит Светлана Кондрашова: — то одно, то другое. Сигнал должен быть коротким и понятным… например «Хэй!».

Она в половине случаев «хэй» кричит. В другой половине «мой!» или «Машка!». — встревает в разговор Маркова: — нее, толку не будет. А чего вы тут отрабатываете?

— Давайте покажем? — предлагает Виктор: — Юля?

— Готова! — отзывается Юля Синицына с противоположного края площадки, крутит перед собой белый мяч, подбрасывая его: — подавать?

— Секунду. — Виктор окидывает взглядом свою половину площадки. Лиля — чуть присела, согнув коленки, сосредоточенно смотрит на Сининыну и на мяч в ее руке, Айгуля и Аня — разошлись в разные стороны, Света Кондрашова кивает ему головой, мол все в порядке.

— Тут тоже все готовы. — констатирует Виктор: — подавай! — белый мяч взвивается в воздух, звонкий шлепок ладонью, и он проносится над сеткой.

— Мой! — выкрикивает Лиля, перехватив мяч. Не дожидаясь пока он повиснет над сеткой с места срываются Аня и Айгуля, три быстрых шага, прыжок! Так же синхронно, как и взлетели — они обозначают удар по мячу, замахнувшись, но не доведя удар до конца — опускаются вниз. Кроссовки одновременно касаются покрытия площадки, а из-за их спин вверх взлетает Светлана Кондрашова, которая взмахивает рукой и…

— ТУМС! — белая молния мяча отражается от пола и ударяет в потолок!

— Ого! Знаменитый удар-копёр! — раздается голос от дверей. Виктор поворачивается. В зал зашла Маша Волокитина, она бросает спортивную сумку на одну из скамеек у стены: — Светка молодец! Вы что, «Каримовскую Колесницу» отрабатываете?

— Век живи — век учись. — говорит Виктор: — пока не очень получается, но прием знатный. Когда «лошадки» выпрыгивают — все внимание поневоле на себя перетаскивают, да еще и со взмахом этим по мячу. Провоцируют блокирующих на выпрыг с блоком. На обычный пайп не похоже, если дело с опытными игроками иметь, то на пайп никто и не поведется, особенно на первый, видно же, что первый игрок не собирается по мячу бить, да и разбег второго тоже виден. А если «Колесницу Каримовой» запускать, то двое сразу прыгают. Они собой обзор блокирующим перекрывают полностью, даже если ты подозреваешь что тебя обманывают — не видишь и как итог — не можешь рассчитать, не чувствуешь ритма настоящей атаки. Вот потому у Каримовой ее «колесница» стабильно очки приносит — даже если знать, что именно она делать хочет.

— Да, только у Каримовских это как-то легко выходит. — жалуется Аня Чамдар, уперев руки в бедра и расслабив одну ногу, перенеся вес на другую: — они — раз и в воздухе уже, вдвоем! А у нас кто в лес, кто по дрова.

— Не, сейчас хорошо вышло. — говорит Наташа Маркова: — сейчас вы прямо как «басмачи» прыгнули.

— Так это по команде. — машет рукой Айгуля: — нам Лилька «хэй» крикнула. А во время матча она постоянно «хэй» кричит, ну или там еще что… каждый раз к сеточке так не набегаешься, это ж полноценный разбег и выпрыг, да и рисунок боя станет предсказуемым…

— А башкой постоянно крутить и Лильку взглядом искать — мы так мячей наловим полную горницу. — добавляет Аня Чамдар.