— А у тебя тут неплохо! — Марина скинула босоножки и прошлась по номеру, потом обернулась к Жеке, улыбнулась и загадочно блеснула глазами в полутьме от торшера.

Она стояла, положив правую руку на бедро и чуть отставив правую ногу. Все аппетитные округлости при этой позе выделились так, словно она была голая. И Жека это уже не мог стерпеть! Кровь моментом прилила к телу.

— Конечно, неплохо! — рассмеялся он и подошёл к девушке. — Если ты рядом, значит, всё прекрасно!

Жека обнял её нежное тело, прижал к себе и начал целовать жадно и ненасытно. Вот кого он хотел всё время этой долбанной командировки на край света! Вот о ком он иногда мечтал в минуты раздумий!

Нежные Маринкины губы были как сладкое вино, как мёд… Такие же сладкие и соблазнительные. Жека свалился на кровать и притянул Маринку к себе, усадив на колени. Тут же развязал узел на блузке и стянул её с полных нежных плеч. Крупные белые груди с розовыми сосками оказались полностью в его распоряжении! Он гладил, целовал, ласкал их, потом переходил губами на ложбинку между ними, потом на шею, лицо, опять на сладкие губы, а потом на грудь, и всё повторялось заново. Страсть полностью завладела ими. Жека нащупал меж ног Марины влажную ложбинку и спустил тонкие невесомые трусики. А она была и не против…

Вся ночь прошла в сексе, обжигающем и оставляющем без сил, как физических, так и моральных. Только под утро забылись крепким сном. Спали голые, в обнимку друг с другом. Так и проснулись.

Хмель утром прошёл. Маринка стеснительно засмеялась и побежала в душ. Жека подумал, что утром будет продолжение, но он ошибся — Марина, выйдя из душа, высушила волосы феном и тут же оделась. И только тогда подошла к Жеке. Весь её вид говорил о том, что больше ничего не будет — побаловались, и хватит.

— Ты сказочен! — улыбнулась она. — Но мне пора на работу. Спасибо за чудесный вечер. Женька, ты великолепен!

Жека, как был, голый, встал с кровати, подошёл к ней, и осторожно обнял, поцеловав в губы.

— Помни, что я сказал, — тихо сказал Жека. — Приезжай ко мне в Германию. Осмотришься. Дело помогу открыть. Я там Ирку нашёл. Они со Светкой только рады тебе будут. И я тоже очень рад буду.

— Хорошо. Я помню! — очаровательно улыбнулась Маринка и перед тем, как выйти, помахала на прощание узкой нежной ладошкой. — Пока. Ещё встретимся!

Маринка… Как истинно деловой человек, знала она, что делу время, а потехе час. Делать тут было больше нечего, и Жека сразу же позвонил Графину, чтоб узнать, когда можно забрать груз.

— Забирай хоть сегодня! — усмехнулся в трубку Графин. — Подъезжайте на тачле к стояку у речного вокзала. Я там вас найду. Давай, братан, пока. Работяг не надо — мои гаврики сами всё погрузят.

Тут же Жека позвонил Володарову, чтоб тот готовил грузовик. Конкретизировать, для чего он оне нужен, не стал, ограничился лишь фразой, что пропажа найдена. Володаров сразу понял, о чём идёт речь, и также понял, что рассуждать об этом по телефону не стоит.

— Ясно, Евгений Александрович! Куда машину присылать? — спросил Володаров.

— Пусть к вам в контору едет! Через полчаса чтоб была, — заявил Жека. — Оттуда мы поедем куда надо.

Жека рассчитался за номер, сел в машину и поехал в контору стройуправления. Хотелось быстрее разрулить всё это дерьмо и вплотную приступить к делам с акциями. До собрания акционеров времени осталось всего ничего, а он погряз в какой-то текучке.

У конторы сразу увидел КамАЗ, но уже другой, не тот, с которым забирали оборудование первый раз. Володаров, как тёртый калач, тоже не хотел, чтобы один и тот же водитель был в курсе всех дел. Водила дремал в кабине.

— Тебя Володаров послал? — Жека постучал в стекло.

— Ага, — кивнул головой водитель. — Куда поедем?

— Поехали к речному вокзалу! — махнул рукой Жека, сев в кабину. — Там мужик один встретит, и поедем куда надо.

У речного вокзала была сделана большая парковка для автобусов и частных машин, но в самом конце её стояли и частные калымщики на грузовиках в ожидании заказов. Эх, недальновидно поступил Графин, предложив ехать сюда, — тут же и по роже дать могли, если левая тачка приедет. Естественно, это серое дело крышевал криминал, и разборки с мордобоем могли тут часто случаться. Жека моментом прочухал эту тему и велел водиле на стоянку не заезжать.

— Остановись не доезжая, а то махаться придётся.

Впрочем, махаться не пришлось. Жека увидел, как из «девятки» на парковке вышел Графин и помахал рукой — подъезжайте, типа.

— Ты что, другое место найти не мог? — с укоризной сказал Жека. — Можно было у Водоканала встретиться.

— Ага, не хватало ещё палиться, — усмехнулся Графин, здороваясь с Жекой и водилой. — А чё тут не нравится?

— Так тут порвут походу, если левую машину увидят, — заявил Жека.

— Кто тебя тут порвёт? — удивился Графин. — Это наша с Абаем конторка. Нам на сходняке отдали её на прокорм. Так что не ссы, Соловей! Всё зашибись будет! Поехали к реке!

Почти у самой реки вправо вёл съезд с дороги. Жека тут никогда не бывал и с любопытством смотрел по сторонам. Дорога была не асфальтированная, но засыпана гравием и довольно накатанная. По сторонам росли кусты и деревья — карагач, тополь, клён. Через двести метров дорога уткнулась в ворота, рядом с которыми была будка охраны. Охранник, увидев Графина, открыл ворота и махнул рукой — проезжайте.

Внутри ограды была обширная территория, тщательно расчищенная от зарослей. Метрах в ста видно реку, у которой находились какие-то бетонные сооружения. Рядом с ними в узкой протоке находился какой-то древний механизм. Но поехали не к ним, а к отдельно стоящему складу, тоже сделанному из бетонных плит. Таких складов на территории было много, да ещё вдобавок у реки стояли несколько железных и капитальных гаражей.

— Ни хера себе… — удивился Жека. — Тут же целый комплекс, о котором никто не знает. Считай, в центре города.

— Да, — кивнул Графин. — Местечко вроде и в центре, но в тоже время на отшибе.

Графин показал на бетонные сооружения:

— Оттуда вода из реки подаётся в отстойники Водоканала и по водоводам гонится на комбинат. А в затоне драга стоит для очистки главного затона. Иногда слесаря плавают на ней, чистят русло. Один раз трупак выловили. А в гаражах у воды моторки и катера городских шишкарей. Тут и Хромова катер есть, и Буркова, и ещё нескольких людей при деньгах. В общем, всё путём тут. А вот тут ваша дребедень лежит. Останавливайтесь тут. Сейчас я за слесарями сбегаю.

Жека вышел из Камаза и закурил. Стоило осмотреться…

Место, конечно, было любопытное, тщательно охраняемое, как стратегический объект, и, естественно, Жека тут ни разу не был. Пока Графин командовал водителем, загоняя КамАЗ внутрь склада, Жека прогулялся по окрестностям. Главным тут было двухэтажное здание машинного зала насосной станции. Оно наполовину располагалось в затоне, огороженном высокой насыпью от реки. Внизу бетонного сооружения находились сетки для улавливания всякого сора и рыбы. А рыбы тут было навалом — периодически на поверхности раздавались всплески крупняка. Наверное, щука или судак. Таймень навряд ли стал бы жить в глубоком омуте почти без течения.

— Интересно? — сзади подошёл мужчина лет сорока, одетый в чистую робу. На голове оранжевая каска. Походу, бригадир. Наверное, принял Жеку за какого-то начальника.

— Интересно, — кивнул головой Жека. — Ни разу тут не был. А я тоже в промышленности работаю.

— Это насосная станция называется «Первый водоподъём», — заявил мужик, неспешно раскуривая сигарету. — А вот это сооружение посреди протоки называется «кессон». Протока называется «подающий канал». По подающему каналу вода подаётся из реки в кессон. Это типа внутреннего колодца. Чтобы попасть в него, вода фильтруется через несколько сеток, чтобы отделить тину, водоросли, рыбу, палки и всякую хрень. Потом чистая вода по водоводам засасывается в машинный зал, где стоят насосы. Эти насосы гонят техническую воду в принимающий отстойник водоканала и на металлургический комбинат. Производительность у них огромная — десять кубов воды в секунду. Это десять тонн! Как небольшая река! Но и насосы громадные. Всё это в 30-е годы ещё построено, при Сталине, когда город и комбинат строился. Оборудование немецкое, фирмы «Сименс». На насосах чекухи германские стоят с орлами.