— Приходите, девушки, садитесь, — сказала Галя, указывая на низкий столик, застелённый чёрной скатертью. — Сначала я сделаю расклад для тебя, Катя.

Я села напротив неё, а Лика устроилась рядом, пытаясь выглядеть как истинный знаток магии, хотя больше всего она хотела просто посмеяться. Галя начала перебирать карты, накладывая их в определённом порядке, как будто каждая карта была ключом к некой тайне. Лика еле сдерживала смех, а я сидела, стараясь не смотреть на неё.

— Так, Катя… — начала Галя, и её голос стал туманным, как если бы она вдруг перенеслась в другой мир. — Перед тобой стоит мужчина. Он красивый, как из сказки, очень богатый, и с таинственной аурой.

Лика сразу дернула меня за руку, и я поймала её взгляд, полный уверенности. Я покраснела.

— О, точно! Это Марк Соколов! — воскликнула Лика с таким энтузиазмом, что я чуть не выплеснула чай на себя.

Я отмахнулась.

— Да ты что?! Не смеши меня! Это не может быть он! — ответила я с лёгким раздражением, хотя внутри меня что-то дернулось. Почему именно Марк?

Галя продолжила расклад, не обращая внимания на наши разговоры.

— Он будет важной фигурой в твоей жизни, — добавила Галя, бросая ещё пару карт на стол. — Это тот человек, который окажется рядом, когда тебе это будет нужно больше всего.

Лика не могла удержаться.

— О, Катюша, это точно Марк! Он такой… м-м-м… прямо-таки «по судьбе» тебе! Он ведь как раз был с тобой в сауне, и вообще — глаз с тебя не спускал! А ты, бедняжка, даже не заметила! — её смех был заразительным, и я почувствовала, как лицо снова краснеет.

— Да ты что, с ума сошла? — возразила я, пытаясь сохранить остатки спокойствия. Но Лика не сдавалась.

— Он искал момент, чтобы с тобой поговорить! — Лика продолжала подкалывать, и я почувствовала, как по щекам снова пробежал лёгкий румянец.

Я не выдержала.

— Так, тасуй эту фигню заново, — засмеялась я, пытаясь вернуть хоть немного контроля над ситуацией.

— Нельзя! Оставляем как есть! — возразила Лика с ещё большим смехом. — Галя, ты не видишь? Это судьба!

Я вздохнула, психанула и встала.

— Ну вас! — с горечью произнесла я, направляясь к выходу. — Гадалки, блин!

Я вылетела в коридор, прямо к себе в комнату, чувствуя, как горячий румянец на щеках начинает спадать. Но вот тут и произошло нечто странное. Мой телефон завибрировал. На экране высветился незнакомый номер. Я сомневалась, но всё же ответила.

— Алло? — спросила я, чувствуя, как сердце начинает биться чаще.

— Привет, — раздался знакомый голос с того конца.

Я затаила дыхание. Марк?

Марк.

Это какое-то безумие. После их отъезда с дачи я не мог понять, что со мной. Пустота какая-то внутри. Как будто не хватало чего-то. Или кого-то... Черт возьми, я скучал по этой девчонке. Это вообще возможно?

Не хватало ее смущенных взглядов, ее смеха, этих её мелких колкостей, которые всегда выходили неожиданно.

— Ерунда какая-то, — говорю себе, тихо паркуя машину у общаги университета.

Какого черта я тут делаю? Мысленно повторяю вопрос, взгляд цепляется за заколку для волос, что лежит на переднем сиденье. Это что вообще? Заколка? Я приехал сюда ради этой ерунды?

Я идиот, приехал сюда, чтобы вернуть ей заколку... Или я, правда, сам себе вру? Придумываю себе какие-то причины, чтобы увидеться с ней, а на деле просто хочу посмотреть на её лицо. Так, я влип, наверное.

Беру телефон, нервно нажимаю на экран, набираю номер, который несколько часов назад выпросил у Миры. Сестра вообще не удивилась, когда я попросил, сразу, улыбаясь, как дурочка, продиктовала мне эти цифры.

— Алло, — говорит Катя, и тут же у меня по коже что-то по-настоящему теплое прошлось. Этот голос… прямо весной пахнет.

— Привет, — говорю, и снова жду её реакции. Интересно, что она подумает, услышав меня?

Тишина. Потом какой-то грохот в трубке, кажется, она споткнулась или что-то уронила. И тут её фирменная фраза: «Твою мать».

— Кать, я около общаги, спустись, надо поговорить, — говорю, не дождавшись её приветствия.

— Зачем? — спрашивает она осторожно, будто я ей сейчас чего-то странного предложу.

Я даже не знаю, что ответить. Ведь у меня нет никакой реальной причины. Просто… хочется увидеть её.

— Я… приехал вернуть тебе заколку. Ты оставила её на даче.

Да что я несу?! В этой ситуации мне самому так тупо стало, что даже смешно.

— Что? Ты серьёзно? Оставь её себе на память! Всё, пока!

Тадам! Продинамила! Меня! Да, меня, сука, продинамила! Я тут приехал, как идиот, с заколкой, а она просто… «пока»!

Кому расскажу, не поверят.

***

Через пару дней мы снова встретились на репетиции. Я должен был сидеть в зале и зубрить свой текст, пока Катя бегала по сцене с второстепенными персонажами. Мира их не щадила, заставляла повторять одно и то же снова и снова, будто это что-то важное.

Я почти всё знал наизусть, поэтому откинул сценарий и просто наблюдал за сценой. Но, честно говоря, сцена меня почти не интересовала. Всё внимание было на ней — на рыжей девчонке, которая забрала все мои мысли. Я следил за каждым её движением, будто забыл, зачем вообще сюда пришёл.

На сцене она выглядела немного неуклюже: поправляла волосы, откидывала их за ухо, нервничала. Ни одной привычной уверенности, наоборот — чуть что не получается, и она срывается. Я не мог отвести взгляд: её маленький носик дергался, когда она пыталась показать злость, и это было настолько мило, что мне хотелось улыбнуться.

В тот момент я просто наслаждался каждым её движением, каждой ошибкой. Это была настоящая искренность — та, которой так не хватало в людях. А, может, и во мне самом.

— Что на Катьку запал? — подсаживается ко мне Влад, который почему-то теперь решил, что мы друзья.

А может, и пусть. Хороший парень, в принципе.

— Не твоё дело, — тихо произношу, не отводя взгляда от сцены. Она всё так же завораживает меня, и мысли уже бродят к нашей совместной репетиции.

— Да ладно тебе, все видят, что ты на неё как кот на сметану, — смеётся он.

Я медленно поворачиваю к нему голову, бросаю убийственный взгляд — и он моментально понимает, что лучше промолчать.

Сдержанно киваю в ответ и снова возвращаюсь к сцене.

— Так достаточно! — кричит Мира, а затем резко обращается ко мне. — Марк, давай на сцену!

Я улыбаюсь, и за пару шагов оказываюсь рядом с рыжей. Смотрю на неё, и сердце словно наливается кровью: кровь бурлит, в груди разгорается жар, а мысли растворяются в одном только ощущении её присутствия.

***

Мы сейчас на одной сцене, и сразу понятно, что для Кати всё это напряжение. Она стоит напротив, чуть сжимаются руки, плечи поднимаются, а взгляд ищет точку, куда можно спрятаться. Я делаю шаг ближе, стараясь быть осторожным, но уже чувствую, как внутри всё разгорается: каждый её дрожащий жест, каждый еле заметный вдох заводит меня.

Я обнимаю её за талию, мягко, почти как требование, почти как приглашение, и вижу, как она напрягается, пытаясь удержать себя. Её тело словно говорит «помедленнее», «не слишком близко», и это только усиливает моё желание быть рядом. Я ловлю каждый малейший дрожащий вздох, каждое покраснение на щеках, и наслаждаюсь этим моментом, будто вся сцена создана только для нас двоих.

— Марк, отлично, просто замечательно! — хвалит меня Мира. — Катюша, чуть расслабься.

И она пытается бороться с неловкостью, старается не отстраняться полностью... Я чувствую её тепло, слышу, как учащается дыхание, ощущаю, как пальцы осторожно касаются моих рук, и это создаёт странное, но приятное напряжение. Внутри меня всё бурлит, кровь стучит в висках, и я понимаю, что каждая секунда рядом с ней — это смесь трепета, восторга и тихого, почти сладкого волнения.

Охренеть просто. Она меня с самой первой встречи привлекает. Физически.

Но, чтобы у меня дыхание перехватывало... Такую ерунду ощущаю впервые.