Еще заслушали начальника Восточного отдела.

Про Китай не было никакой информации.

Похоже было на то, что все спутники, работавшие над Китаем – были выведены из строя.

И более того, вся агентура – практически вся – тоже безмолвствовала и не выходила на связь.

Старцев говорил немного.

Он сказал, что Восточным отделом совместно с Научным департаментом подготовлены мероприятия, которые в скором времени должны дать позитивные результаты. Что ответственными лицами за это являются Цугаринов, Матвеев и новый сотрудник -Булыгин-Мостовой.

– Надо вжарить, – с места сказал Задорожный.

– Что? – переспросил Старцев.

– Да я говорю, что покуда лодки еще плавают, надо бы вжарить. А то потом и нечем будет!

Старцев поморщился и жестом показал Задорожному, чтобы тот охладил свой пыл.

Наконец, слово для специального короткого доклада предоставили генералу Данилову.

Он встал к маленькой трибуне за спиной председательствующего, обвел всех долгим взглядом и задержав глаза на Долгове с Гречушниковым, коротко им обоим кивнул.

– Товарищи, – начал Данилов, – я хочу поднять самый архиважный вопрос, в этот исключительно сложный для всего мира момент, насколько правильно и четко выполняет Резервная Ставка и ее Командующий, возложенные на них и на всех нас задачи?

Старцев встрепенулся.

Присутствующие генералы и старшие офицеры тоже оживились и встревоженно поглядели на докладчика.

– Да, товарищи, – продолжал Данилов, – вопрос доверия к Командующему. Как правильно повел он себя впервые после катаклизма дни, все ли его решения направленные на спасения нашей страны от терроризма были правильными, это самый серьезный вопрос момента истины.

Старцев встал.

Но выросшие по бокам Долгов и Гречушников мгновенно достали из карманов пистолеты – по два в руках у каждого и направили их на Старцева и на сидевших за столом генералов.

– Спокойно, товарищи, спокойно, – сказал Данилов и тоже достав из кармана пистолет, продолжал, – мы имеем предъявить генералу Старцеву конкретные обвинения. И просим собравшихся членов Совета Ставки выслушать эти конкретные обвинения.

Долгов обвел присутствующих долгим и тяжелым взглядом.

И во взгляде этом была накопившаяся за долгие годы ненависть ревнивого завистника к счастливым обладателям и пользователям красивой жизни.

Во взгляде этом как бы звучало: всем воздам, никому не забуду, все теперь отниму!

Саша написал отчет в виде пьесы.

Шекспир.

Гамлет.

Язык – старый английский…

Заир-паша совершенно не удивился, получив такой странный отчет.

Многие из его сотрудников – членов цепи – писали и куда как более витиеватые доклады. …

Ребенок был рожден царю от женщины чужой Чтоб стать потом царем царей.

Но Ирода воспомяня убытки,

Прибыток сей семьи царей в унынье впал…

Хоть был он мал Но мать его Гертруда -за то его уныньем наградила – Приёмного отца ребенка – Любовника постылого Что брата своего убил, За то он был ей мил… ….

Заир-паша не читал на старо-английском, но воспользовался программой стихотворного переводчика и оценил доклад очень высоко.

– Это пророческое прозрение высшей категории, – подвел он предварительный итог и побежал прямиком к Алжирцу, потому как даже при самом поверхностном рассмотрении, доклад этот – пьесу эту, написанную Сашей за одну ночь, можно было оценить, как глубокий анализ состояния всего их Центра во взаимосвязи в переживашим катаклизм внешним миром.

И при всех очевидных иносказаниях – шилом, торчащим из мешка выпирали разоблачения и преступных измен, и заговоров и шпионской деятельности. ….

Получив доклад Узбека-Саши, Алжирец вызвал к себе своего сотрудника Азиза.

Азиз – продвинутый и просветленный член цепи, как и апостолы после дня Пятидесятницы, читал и писал на всех языках мира.

– Это явное откровение, – заключил Азиз, прочтя Сашину пьесу.

Алжирец отпустил своего эксперта и нервно оглаживая свою корсарскую бородку, принялся расхаживать по комнате…

– Это неубиенный козырь против Ходжахмета! Само Проведение дает ему в руки этот неубиенный козырь! Он-Алжирец, скоро сам сможет править миром… И он заберет себе всех женщин Ходжахмета, и самую главную из них – русскую Лидию…

Алжирец снова принялся перечитывать перевод.

– Те, кто вступят в переговоры с Северо-Запада, их необходимо убить – они провокаторы.

Шпион, про которого они говорят, что он шпион – это не шпион, а главный друг…

Алжирец присел на ковер, достал из нагрудного кармана коробку с табаком и принялся скручивать свою любимую голландскую самокрутку.

– Все понятно! Ходжахмет вступает в переговоры с Даниловым, принимая Данилова за перспективного переговорщика. Но Данилов – это провокатор. Он предложит в обмен на ценную информацию и за определенные уступки с нашей стороны, он предложит сдать некоего шпиона… Но этот шпион не шпион, а наоборот – наша сокровенная надежда и наш лучший кадр… Наше самое сильное звено в цепи.

Алжирец закурил.

Включил видео.

На большом плазменном экране красивая русская женщина красиво растягивала свое красивое тело в шпагате…

– Все моё будет, – прошептал Алжирец, – а Ходжахмет рухнет. А Ходжахмет прогорит на этом… И еще посмотрим, как твоя жена будет прислуживать нам с Лидией! Как мы заставим ее садиться в шпагате…

Товарищ Лю ден Лао занимался мягкой гимнастикой по системе Цин.

В это утреннее время никто не мог тревожить товарища Лю.

Даже если бы небо обрушилось на Поднебесную – и то нельзя было бы потревожить товарища Лю. Покуда он не сделает весь круг из восьми упражнений – от Спящего медведя, до Голодного журавля… В каждом из восьми упражнений – восемь движений, повторяющихся по восемь раз. На весь круг уходило около часа.

Потом товарищ Лю ден Лао умывался возле пруда во внутреннем саду, пил чай и только уже после чая, выслушивал доклад своего юного секретаря и наложника – товарища Ван Хэ.

Сегодняшний доклад был особенно хорош и радостен.

Русские были готовы к переговорам на условиях Пекина.

А это означало, что великое перестроение Вселенной подходило к своей завершающей стадии, и как завещал им товарищ Мао дзе Дун, желтый человек занимал подобающее ему – главенствующее место.

Бурлящее море когда-нибудь затихнет, -.

Писал в своих стихах товарищ Мао, – И тогда кормчий причалит корабль революции к тихой гавани богатых даров.

– Эти смешные русские снова хотят посетить наш Шаолинь, – смеялся Ван Хэ.

– Да, товарищ Ван, это смешно, – согласился Лю ден Лао, вытирая руки горячим полотенцем, – они так и не догадались, что истинный Шаолинь еще при великом Мао весь перекочевал в Пекин. Какие они наивные, ездили смотреть подделку, верили нашему обману, воистину был прав Конфуций, когда говорил, что Запад никогда не удостоится великой мудрости Востока и что он останется жалким рабом своей любви к рабским привычкам и заблуждениям, пребывая в плену обманных истин истинами не являющихся.

– Ха-ха-ха, – какие они дураки, товарищ Лю, – согласился Ван Хэ, – но это еще не все новости, с нами ищет встречи господин Ходжахмет.

– Это тоже хорошая новость, – согласился Лю ден Лао, – он наконец понял, кто контролирует космос, он понял, что мы держим его крепко и никогда не отпустим.

– И последняя хорошая новость, товарищ Лю, – с лучезарной улыбкой объявил Ван Хэ, – ближайший заместитель Ходжахмета Ходжаева – его советник по безопасности Алжирец сепаратно от хозяина и господина ищет встречи с нами.