— А можно мне внезапно заболеть, поднять температуру, остаться дома и выспаться? — попытался вывертеться из плачевной ситуации мальчик.

Бабушка укоризненно помотала головой, потревожив толстые седые волосы, и воскликнула.

— Очнись от долгого сна, о Великий Томас, гордо носящий фамилию клана "Гринбейлов", пора взять трон с собственные руки и вершить великие дела в Короне, тебя ждёт роковой день, который изменит твою жизнь навсегда! Твоими благородными задачами станут победа над злой шипящей змеёй, которую зовут Миссис Крунсберг, и расшифровка волшебных писем, написанных на неизвестном доныне языке и ведущих к спасению объединения городов от смуты, тьмы и человеческих мук!

Мальчик заливисто рассмеялся. Сон как рукой сняло.

— Слышала бы тебя Одри, ба, подала бы в суд, а то и разорвала без промедлений. — фыркнул Томас. — Снова целую ночь читала "Подлинную историю непобедимого Властителя Норша"? Погоди-ка, доктор Айбо ведь прописал тебе меньше путешествовать в выдуманных мирах!

Аделия положила ладоши на бока и с наигранно сердитым лицом ответила:

— Пусть, пусть слушает правду о себе! Я проснулась рано, больше не смогла уснуть, поэтому отправилась на улицу Шлоппс, где повстречала уже бодрствующего Джеймса Логана. Я поинтересовалась у него, что он думает об Одри Крунсберг. Так он выразился о твоей учительнице так, что Одри, скорее всего, столько слов о себе за жизнь не слыхала. А что до докторишки и его советов, то я их не нарушала – "Подлинная история непобедимого Властителя Норша" на то и подлинная, чтобы считать её выдумкой. Так, а теперь марш одеваться, есть и отшвартовываться к причалу “Школа”, — и женщина вразвалочку отправилась на кухню.

Томас неуклюже поднялся из-за стола, быстро скинул тетради и учебники в портфель, приблизился к ровному окну и распахнул его. В ноздри тотчас попал приятный послетуманный запашок, пробирающее до дрожи дуновение ветра и аромат недавно испечённых утренних круассанов, исходящий из дымо- и пароотводящих труб. На улице Недтерринг в семь утра никто кроме бродяги Фоука не дремал, а магазин "Нужные вещи для ненужных" заполнили многочисленные покупатели, чтобы успеть на ежедневное утреннее снижение цен на два процента. Глядя на взрослых, дерущихся за последнюю сырую синюю форель, мальчик понимал, что обязан ходить в школу, затем устроиться на приличную работу, чтобы жить в достатке, а не в отделении, отвечающем за почтовую доставку. Томас сел на подоконник и свесил ноги вниз, наслаждаясь приятными запахами. Было свежо, шумно и одновременно успокаивающе, словно та ругань снаружи никогда не доберётся до кудрявого подростка. Казалось, мальчишка очутился совсем в другом мире. Гринбейл запахнул ставни, и приоткрыл другое окно, чтобы в помещении не было слишком душно.

Томас бросил взгляд на настенные часы и ужаснулся – до занятий осталось всего двадцать пять минут. Мальчик спрыгнул вниз по ступеням, при этом не забыв взять портфель с учебниками и отсутствующей домашней работой, взял с собой три штуки финикового печенья, схватил два огромных блина, жадно запихав их в рот, и поспешил в прихожую.

— И как это называется, Томас? — занегодовала бабушка вслед. — Кому я готовлю завтраки, юный джентльмен? Да и ты ешь в сухомятку! Подавишься ещё!

— Доем, когда вернусь, ба! — отсалютовал Гринбейл старушке. — Уже опаздываю!

Гринбейл застегнул пальто, надел мужские туфли и выбрался на волю. Обращу ваше внимание на то, что на нём висела школьная одежда, которую он не снимал с вчерашнего рассвета.

Выйдя на крыльцо, Томас сразу заподозрил неладное. А именно – Тихая Площадь в данный момент совсем не являлась тихой. Наоборот, её заполонили удивлённые и определённо негативно настроенные горожане. От шума и гама невозможно было расслышать и человека, болтающего в футе от вас. Никогда подобного не случалось ранним утром. Некоторые личности высунули головы из окон квартир и уставились на происходящее где-то впереди через линзы моноклей. Несомненно, Томас заинтересовался происходящим и выбросил из головы какие-либо мысли об учёбе. Столпились люди в противоположной от дома Гринбейла стороне Площади, а точнее рядом с травяной лавкой или же "Апотекой одноногой Синти" – загадочным готическим магазинчиком, раскинувшимся в нижней части жилого дома №6. Мальчик решил не дожидаться редкого шанса на протискивание и в нетерпении погрузился в многообразие рук, ног, и туловищ. Однако подобный поступок вызвал неодобрение среди окружающих, послышалось аханье, оханье, кваканье и завистливые вздохи.

— Кто пропустил сюда ребёнка? — воскликнул первый голос, сухой и мерзкий. — Только их здесь не хватало!

— Эй, малолетка, уйди отсюда, — пригрозил указательным пальцем усатый мужчина в отставке. — Ну-ты, гну-ты, надо же этим гадким малолапым, но длинноносым детям всё выведать!

— Вот почему у меня нет ребёнка! — пожаловалась тому женщина с деревянным протезом вместо левого глаза и кривыми гнилыми зубами. — Моя мамаша рассказывала, что это из-за отсутствия моей красоты, но я сама не хочу их даже видеть!

— Ваша мамаша в чём-то права, — подмигнул мистер.

Некоторые импозантные особи, между тем, не стеснялись и говорили:

— Фу, какая гадость, такие любопытные раньше долго не жили! Когда же в моду вновь вернутся смертные казни?

Во-первых, конечно же, слушать такие обращения Гринбейлу отнюдь не нравилось, но Томас попросту привык к отвратительному контингенту, среди которого проживал. Во-вторых, многим навязывали неприязнь к детям ещё с детства, поэтому винить тех, кого так приучали родители, видящие в чадах только лишний рот в семье, не стоит. Умные люди до правды догадаются сами.

Протиснувшись между очередной группкой бабулек, одна из которых запричитала "Ох, Ширли, ты же знаешь, у меня жуткая аллергия на недоросликов", Томас выбрался вперёд и увидел подозрительную, по его мнению, картину: около "Апотеки" кипела работа. Хозяйка лавки в компании неизвестного мужчины в чёрном поднимала чугунную фирменную вывеску с названием, вероятно, отвалившуюся ночью во время прихода Тумана. Незнакомец залез на раздвоенную лестницу, предназначенную для работы шварца. Такие складывались пополам и хранились в наблюдательных будках. Ошибки быть не могло – Гринбейл лично видел такую удобную штуку у Скобеля. Однако по правилам данную служебную лестницу мог использовать только действующий шварц улицы Терриякки, каким являлся незаменимый старик Тарасович.

Диковинная владелица заведения "Апотека одноногой Синти" въехала в Онфост несколько кругов назад и уже совершенно никого не удивляла видом. А вот выглядела она, словно заправская пиратка, прибывшая с других таинственных земель: имела длинные бурые волосы, собранные в верёвки с золотыми кольцами на конце, и одевалась в богатое и модное платье, какое завистники назвали бы мешковатым тряпьём. Также на ней постоянно висела куча различных побрякушек и необычных вещей по типу компаса или подзорной трубы. Даже отдалённо Мисс Синти напоминала капитана какого-нибудь злобного корабля из флота Пиратского Братства. О пиратах мальчик знал не понаслышке: совсем недавно о них рассказывал Мистер Бэдтеллер, незаменимый учитель истории Короны. Говорят, давным-давно Корону окружала большая вода, по которой плавали торговцы, бандиты и воры, однако сейчас в них выплывали крайне редко. Корона отделилась от остального мира с правления тирана Асданоша и так и не решилась связаться с иными странами. Получается, Орландо Асданош виноват во многом.

Томас недолюбливал этого человека. Ещё на уроках истории кудрявый мальчишка возненавидел злого мужчину, испытывавшего радость от кровопролитий. Когда Мистер Бэдтеллер впервые показали портрет черноволосого безбородого и черноглазого Асданоша, Гринбейлу захотелось ударить по лицу надменного тирана. Но забудем о прошлом.

Соседку Томас видел часто, а вот загадочного незнакомца ещё ни разу. Это был стройный человек в одежде, похожей на классическую форму шварца. Тёмная вычурная рубашка, шляпа-цилиндр, чёрный костюм, брюки и вьющийся до ступней плащ. Лицо новой персоны скрывал высокий воротник пиджака, напоминавший верхнюю часть крыльев бабочки. Если это и правда шварц Терриякки, то где же Скобель Тарасович, лучший из лучших?