Я улыбнулся, глядя на этот маленький, идеальный хаос.

[Группа][Маркус]: Сбор в субботу, в час дня, у центрального Путевого Камня в Лирии-Порте. Не опаздывать. И да пребудет с нами система.

Субботний полдень в Лирии-Порте гудел совершенно иначе, чем в будний день.

Уличный шум был тем же, но его тональность сменилась. Исчезла деловая, нервная спешка торговцев и клерков; ее место занял гулкий, предвкушающий рокот сотен искателей приключений, проверяющих снаряжение, собирающихся в группы и обсуждающих маршруты в грядущие подземелья. Мы были частью этого потока, но в то же время стояли особняком. Наша цель была не в фарме и не в луте. Наша цель была в разгадке тайны.

У центрального Путевого Камня царило настоящее столпотворение. Праведник, как и обещал, был на месте. В своей сияющей, безупречной броне он выглядел как монумент порядку посреди этого хаоса. Даже здесь, в толпе, вокруг него образовывалась небольшая пустота — люди инстинктивно сторонились этого ролевого недоразумения. Рядом с ним, в своей кричаще-синей мантии, подпрыгивал от нетерпения Бошка, который с любопытством ребенка разглядывал каждого проходящего, словно искал в них изъяны и аномалии. Он был живым воплощением хаоса рядом с воплощением порядка. Идеальная пара ходячей несуразности.

Мы двинулись в путь, снова погружаясь в знакомые, сырые тоннели Верхнего Уровня. Раньше эти коридоры казались мне враждебными. Теперь же, когда за моей спиной шли не просто напарники, а целая, пусть и временная, боевая группа, они ощущались лишь как прелюдия. Дорога к настоящему испытанию.

По пути Бошка, шедший рядом со мной, вдруг прервал тишину, нарушаемую лишь мерным лязгом доспехов Праведника.

— Маркус, а Маркус, — начал он заговорщицким шепотом, словно делился величайшим секретом. — Я тут наблюдал за тобой в прошлом бою. Ты когда колдуешь, думаешь слишком много.

— Это вроде как моя работа, — быстро и сухо ответил я, стараясь опередить Киру, которая уже обернулась и готовилась вставить свою шпильку.

— Не-не-не, ты не понял! — отмахнулся он. — Ты думаешь числами. Переменными. Ты такой: «Ага, мне нужно увеличить урон на десять процентов, а скорость полета — на пятнадцать. Я сейчас поменяю damage_per_missile на 22 и velocity на fast». Это… это как приделать моторчик к пианино, чтобы он сыграл нужную ноту в нужный момент. Это работает, да, но это грубо. Неэлегантно!

— А как надо? — спросил я, мой профессиональный интерес уже взял верх.

— Надо не менять числа! Надо желать результат! — его глаза вспыхнули безумным огнем. — Ты должен не переписывать код, а напрямую обращаться к системе через эмоции и желания. Не «увеличить урон», а «ударить сильнее». Не «изменить траекторию», а «заставить снаряд найти цель». Ты должен говорить с ней не на языке программиста, а на языке души!

Его поддержал Михаил, до этого молча слушающий.

— Он прав, Маркус! Абсолютно прав! То, что ты делаешь, — это второй, верхний уровень владения магией, «Системный Подход». Ты понимаешь правила и можешь их изменять. Но есть и третий, высший эшелон, доступный лишь единицам. Это то, что древние трактаты называют «Песнью Творения». Это интуитивное владение. Когда ты не просто меняешь правила, а создаешь свои. Это уровень, недостижимый ни для тех, кто просто жмет на кнопки, ни для тех, кто анализирует код. Но, — добавил он, и в его голосе прозвучало уважение, — на третий уровень не перейти, не достигнув совершенства на первых двух.

Бошка радостно хлопнул в ладоши.

— Вот! Вот, он понимает! Смотри!

Он вытянул руку. На его ладони зажглись три тусклых огонька [Магических снарядов]. Стандартное заклинание. А затем он прикрыл глаза, и я увидел, как огоньки начали меняться. Они не стали ярче или больше. Они начали танцевать. Один вытянулся в тонкий лучик, другой закрутился спиралью, третий начал лениво пульсировать. Они двигались в такт какой-то неслышимой мелодии.

— Видишь? Я не меняю их урон, не меню параметры. Я меняю их характер, — прошептал Бошка. — А теперь…

Он щелкнул пальцами, и огоньки исчезли, а вместо них на его ладони появился маленький, дрожащий [Светлячок]. Он не просто светился. Он менял цвет — от теплого желтого до холодного синего. Он бросал на стены живые, пляшущие тени. Он был не просто источником света. Он был живым существом.

Я попытался повторить. Сосредоточился на [Магических снарядах]. Я попытался не думать о переменных. Я попытался почувствовать. Но мой мозг, натренированный десятилетиями анализа, видел лишь одно:

missile_count=3, damage_per_missile=20, velocity=slow

Заклинание сорвалось с моих рук. Три одинаковых, стандартных огонька. Я был слишком силен как технарь. Слишком прочно заперт в своей собственной логике.

С наскока такое не получалось.

Мы дошли до первой двери, и я отвлекся от своих неудачных экспериментов. Пришло время для моей привычной магии. Системной.

Я достал [Первоключ]. Он снова завибрировал в моей руке, входя в резонанс с тихим, неслышимым гулом камня. Я приложил его к спиральному символу. Древняя музыка наполнила зал, и монолитная стена бесшумно ушла в сторону.

Бошка издал восторженный писк.

— Невероятно! Это же… это акустическая инерция в твердой среде! Резонансная частота ключа совпадает с собственной частотой запирающего механизма, вызывая фазовый сдвиг и… Кира, ты это видишь⁈

Он уже подскочил к двери, водя руками по гладкой поверхности камня, словно пытаясь прочитать его тайную мелодию. Кира была рядом, и в ее глазах горел тот же инженерный огонь. Праведник же просто стоял и молча наблюдал. На его лице, как всегда, не было никаких эмоций. Он не восхищался, не удивлялся. Он просто смотрел. И я не мог понять, было ли ему интересно, или он просто считал это еще одним проявлением «нечестивой» магии, которую он вынужден был терпеть.

Мы прошли через зал Стражей, которые теперь стояли в молчаливом карауле, провожая нас своими незрячими, но всевидящими взглядами, и вскоре оказались перед второй дверью. Она была идентична первой. Непреодолимая, немая стена.

Я повторил ритуал. Снова приложил [Первоключ], снова музыка камня, снова бесшумно расходящаяся преграда. На этот раз Бошка не кричал от восторга. Он стоял рядом, приложив ухо к стене, и слушал. А Праведник, когда дверь открылась, шагнул вперед и положил свою латную перчатку на гладкую, холодную поверхность. Он ничего не сказал, но я почему-то был уверен, что он тоже слушает.

Коридор за второй дверью был коротким.

Он вывел нас не в очередной тоннель или зал, а на узкий балкон, нависавший над огромным, абсолютно симметричным пространством. Это был гигантский, правильный восьмиугольный зал, высеченный из того же черного, поглощающего свет камня. Архитектура была чуждой, идеальной и пугающей. С потолка, терявшегося во тьме, свисали гигантские, похожие на сталактиты, кристаллы, которые испускали ровный, холодный, голубоватый свет.

А внизу, в самом центре зала, на огромном диске, испещренном рунами, спал он.

Страж-Голем, Сердце Аномалии

Уровень:???

Тип: Древний Конструкт, Босс

Он был огромен. Сложен из той же бронзы и камня, что и Древние Стражи. Но если они были солдатами, то он был генералом. Его доспехи были сложнее, покрыты сложной гравировкой, а в груди тлел не один кристалл, а целое их скопление, похожее на открытое сердце. Он сидел на корточках, склонив массивную голову, его руки-молоты покоились на коленях. Он был спящим богом войны.

Но он был в этом зале не один. Все пространство вокруг центрального диска было заполнено десятками, если не сотнями, меньших конструктов. Они были похожи на Древних Стражей, но меньше, проще, и, казалось, были высечены из обычного камня. Они стояли в идеальных, геометрически выверенных рядах, как терракотовая армия, ожидающая приказа своего императора.

— Это… — выдохнул Михаил, его голос был полон благоговейного ужаса. — Это ловушка. Классическая ловушка.