Йодфа вроде как мой патрон. И стучать на него конкурирующей структуре – моветон. Вот только я знать не знал никаких его тайн! Если буду рассказывать общеизвестные факты, то вреда точно не нанесу.

– Ну, они вроде как друзья. Господин аль-Мулуки даже вышел его встретить. Но вначале господин Икбал поговорил со мной.

Пироман резко наклонился:

– А о чём?! О чём уважаемому купцу говорить с безродным мальчишкой?

Тут тайны нет, поэтому я с готовностью затараторил:

– Стражники сообщили ему, что я неплохо владею заговором починки. А имущество каравана как раз сильно пострадало в пути. Вроде как нежить на них напала. Ну, я и заработал на ремонте. Вы не думайте, положенную десятину я честно отдал в казну крепости!

Жрец задумчиво пробормотал:

– Значит, любишь деньги. Теперь понятно, как Йодфа…

Но его грубо прервал инквизитор:

– Подожди! Какая нежить? Сколько? Где напала? Как они выжили?

Я замотал головой:

– Господин, со мной же это никто не обсуждал! Я просто услышал часть разговоров караванщиков, пока латал их вещи. По правде сказать, я так уставал, что уже на второй день ничего, кроме работы, не видел и не слышал. И то еле успел!

Но аль-Лазана так просто с мысли было не сбить:

– А мне, значит, не доложили. Разберемся! Ладно, этого ты можешь и не знать. Но вот почему стражники рекомендуют тебя прибывающим купцам, ты точно в курсе!

Мне очень не хотелось раньше времени раскрывать карты, но тут не до жиру.

– Я попросил об этом начальника внешней стражи – господина Синана аль-Дирбаса…

Ноздри инквизитора хищно раздулись:

– И он тебе, значит, помог. А ты ему что взамен?

Эх, прощай моя победа.

– А я ему починку вне очереди. И на соревнованиях выставлю стрелков, чтобы он не отвлекал своих людей.

Узада аль-Акнади разобрал смех:

– Ох, Дирбас! Я, конечно, всегда знал его отношение к этим играм, где он вечно остается в пролете. Но так он еще не позорился! И кто будет от него участвовать? Уборщики? Кузнецы?

Я робко вставил:

– Писцы. Они уже согласились…

Тут уже и аль-Лазан заржал:

– Дирбас-Дирбас! Совсем отчаялся. Нужно будет в этот раз утвердить награды побогаче. Ребятам они не помешают.

То ли из-за воздействия благовоний, то ли из-за давления жара, но я решил всё же уточнить:

– Вообще-то мы упорно тренируемся и рассчитываем победить!

Жрец только фыркнул:

– Самонадеянный мальчишка…

Эта парочка маньяков еще меня помурыжила немного, но в конце концов всё же отпустила. И я попер седло обратно к Йодфе.

Чая мне, кстати, никто не предложил. Всюду обман!

***

– А, Мар, привет. Заходи-заходи. Ты по какому поводу?

Я, заполошно дыша, скинул треклятое седло на пол и с гордостью сообщил:

– Вот, господин аль-Мулуки! Всё починил. Как новенькое! Принимайте работу!

Йодфа несколько секунд задумчиво меня рассматривал, а затем сказал:

– Вот умный ты парень, Мар. Ответь мне на один простой вопрос. Какого баатезу ты принес его сюда? Что я, по-твоему, должен с ним сделать? На себя одеть? Или на тебя?

И правда, склады-то внизу!

На хрена я пёр его на третий этаж?!

Что ж, очевидно, предстоит тащить его обратно. Вообще, получается, что я, как последний ишак, пронес его почти по всей крепости! И Лазан ничего не сказал. Наверно, ржал, когда представил, что я припрусь к казначею!

– Э, наверно, мне стоит отнести его вниз…

– Стоит. Сдай на склад и приходи за оплатой.

Я немного помялся, но затем решительно достал из-за пазухи мешочек и положил на край стола, сообщив:

– Тут десять золотых.

Казначей в удивлении вздернул брови.

– Ты взятку мне принес, что ли?

– Нет. Это «подарок» в знак доброго сотрудничества от ваших друзей. От господ аль-Лазана и аль-Акнади. Чтобы я присматривал за вами и сообщал им, если что-то узнаю.

Йодфа развязал мешочек, перебрал монеты. Вздохнул и откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе.

– Недорого ты меня продал, Мар. Такой смышленый мальчик мог бы выбить условия и получше.

– Так это же только первый взнос! Они обещали щедро платить за пикантные новости. А мне сейчас как раз остро не хватает золота. Так что, как будут вести, о которых вы желали бы их уведомить – сразу говорите. Я с радостью передам. За соответствующую плату.

Казначей чуть поёрзал, устраиваясь поудобнее, и пояснил:

– Ты же понимаешь, что они могут с тобой сделать, если узнают?

– Если узнают. Или, вернее, если узнают до того, как я стану личным учеником коменданта. Я уже понял, что против него никто не решится выступать. И получается, мне всего лишь надо продержаться до первого круга.

– А для этого тебе нужно зелье. И золото для него. Сколько ты уже успел накопить?

Я прикинул в уме свои накопления и произнес:

– Пять золотых я поднял на заказах в крепости. Семь монет мне дали караваны, включая караван уважаемого Икбала. Десятка – благотворительный взнос господ из внутренней крепости. Если вы дадите мне хотя бы половину цены новой упряжи за починенную, то через пару недель прибавится еще три с чем-то десятка. Итого: больше половины. Пятьдесят три – пятьдесят пять. Как-то так получается.

– Как остаток добирать будешь?

– Что-то заработаю починкой. Караваны, надеюсь, будут еще приходить. А через пару месяцев праздник основания крепости. И турнир в честь него. Если победим, то возьму свою награду золотом.

– Если победишь.

Глава 5

На время жизнь вошла в привычную колею. Безопасники пока отстали, ожидая новостей. Йодфа, если и имел какие-то планы на меня, то приостановил их. Учеба шла своим чередом. Километровые простыни заполненного текста сделали свое дело, и я уже настолько наловчился писать пером, что мне стали доверять оформление настоящих документов. Не самых важных, но это уже означало признание. А учитывая требовательность Хасана, я даже мог собой немного гордиться.

Починка всё так же занимала почти всё свободное время, стабильно принося копеечку. В магии наметился тоже определенный прогресс. По заветам Джабаля при первой возможности я освоил полезнейший заговор из школы Ограждения. Хотя он назывался «Защита от оружия», но с не меньшей эффективностью сопротивлялся воздействию ударов руками, клыками и когтями. По эффекту он очень похож на воздействие амулета Ахмада, под защитой которого я воевал с мефитами. Вот только действие амулета перманентное, а заговор действовал чуть больше десятка секунд, и затем его приходилось обновлять.

Так же мы с писцами каждое утро вставали с восходом солнца и первыми приходили на стрельбище. И прогресс был очень неплох, в первую очередь благодаря воодушевлению и старанию, с которым они тренировались.

В одну из ранних тренировок, когда я вслух удивился этому факту, Хасан мне с усмешкой пояснил:

– Ты думаешь, почему они согласились участвовать? Из-за награды? Нет. Настоящих причин две. Первая – у нас удивительно спокойная и скучная жизнь. Я не жалуюсь, но порой хочется какой-то суеты! Разбавить однообразие. Но это приятное дополнение к основной.

– А вторая причина?

Хасан потрепал меня по волосам.

– А вторая еще проще. Мог бы и догадаться. Они просто хотят помочь тебе. Ты у нас прижился и стал своим. А своих мы не бросаем!

Сердце кольнуло чувство вины. Я же вроде как шпион. Хотя ни одного донесения так и не отправил. На это, правда, есть объективная причина, а не мое решение. И чем дальше, тем меньше мне хотелось создавать какие-либо проблемы Замку Пламени. Нет, есть люди, к которым я не испытывал ни малейшей симпатии вроде Лазана или Акнади. Но большая часть пришлась мне по душе. Честные трудяги, безропотно тянущие лямку.

Из раздумий меня вывело похлопывание по плечу:

– Твоя очередь стрелять, Мар. Ты чего такой задумчивый? Неужели узнал, что нашему шефу понравилась твоя задумка, и он тоже решил поучаствовать?