День и без того выдался долгим и нервным. И все же, не горжусь этим, но именно в этот момент я начинаю на него орать, используя выражения, в знании которых никогда не признался бы ни один правильный, напыщенный офицер Прометеанского флота. Впрочем, я слышал, как мой бывший тесть орет на экран во время футбольных матчей, так что кое-что знаю. К тому же недавно я поднабрался новых словечек от одного жутко надоедливого, но очень изобретательного энсина с «Персефоны». Сейчас я опробую некоторые из них.

К счастью, Лин хватает меня за руку и выволакивает из крошечного кабинета прежде, чем я успеваю всерьез усомниться в происхождении брокера и намекнуть на всякие нехорошие вещи о его матушке. Моя собственная мать влепила бы мне пощечину, но я только начал. Энсин Стивенс бы мной гордился.

Я уже готов был стряхнуть руку Лин, развернуться, вернуться в контору и съязвить что-нибудь убийственное насчет волосатой родинки на подбородке у этого типа, но хватка моего первого помощника на моей руке сжалась крепче. Я посмотрел на нее и увидел, что она смотрит не на меня, а куда-то через холл. Я проследил за ее взглядом, на мгновение забыв о брокере с родинкой.

Главный холл был самым большим открытым пространством на станции, и в преддверии местного обеденного часа здесь было полно народу. Но я без труда выделил из толпы того, на ком сосредоточилась Лин — в основном потому, что он был единственным, кто открыто не сводил с меня глаз. Затем он двинулся к нам, не отрывая от меня взгляда.

Первой моей мыслью было, что это констебль, которым нам недвусмысленно пригрозил брокер, из чьей конторы мы только что вышли. Но ничто в нем не кричало «коп». Не то чтобы я много общался с полицией, если не считать флотских патрульных и военную полицию, а тех видно за километр. У них странная походка, потому что им хирургически вживляют дубинки… ну, вы понимаете, куда.

И все же я не думал, что этот парень — коп, потому что на полпути ко мне он отвел взгляд и украдкой огляделся, словно сам опасался констеблей. Поэтому я решил остаться на месте и позволить ему подойти. Это могло быть интересно.

Лин так не считала. Я видел, что ей не терпится сбежать. Так что теперь мой моральный долг — стоять на своем и показать ей, что я не боюсь. В конце концов, как она любит напоминать, я — капитан.

Парень остановился всего в метре от нас. Он по-прежнему смотрел мне в глаза, хотя и метнул быстрый взгляд на Лин, чтобы смерить ее с ног до головы. Кто бы удержался? Но она была совершенно не его поля ягода; в смысле, парень был ниже нее ростом, а нос его, похоже, был сломан, и не раз, да еще и криво сросся. К тому же он был лыс, но не той крутой лысиной, как у некоторых мускулистых актеров, а скорее, как у бухгалтера, который носит дурацкую соломенную шляпу, чтобы не обгорела макушка.

Я как раз представлял этого типа в соломенной шляпе и с калькулятором в руках, когда он наконец заговорил.

— Прошу прощения, не вы ли владельцы того корабля, что пришвартован у шлюза Б32? — Говорил он лениво, почти безразлично, что никак не вязалось с его напряженным взглядом.

— Смотря кто спрашивает, — ответил я, стараясь говорить таким же тоном, будто мне этот разговор уже наскучил.

— Оуэн Томпсон, — сказал он, делая шажок вперед и протягивая мне руку.

Наплевав на осторожность, я протянул руку и пожал его ладонь. Будь он копом, он бы воспользовался рукопожатием, чтобы притянуть меня ближе и защелкнуть на запястье наручники. Но он этого не сделал. Вместо этого его холодная сухая рука быстро тряхнула мою и отпустила.

Его глаза снова забегали по сторонам, возможно, все еще выискивая констеблей.

— Я слышал, ваш корабль можно нанять. Для перевозки груза и пассажиров.

Это прозвучало как утверждение, хотя по смыслу должно было быть вопросом.

— Много же вы слышали для человека, которого мы видим впервые, — скептически заметил я. Рядом со мной Лин напряглась от моего тона. Только она могла обидеться за случайного бухгалтера, который явно за нами следил или что-то в этом роде. Но я намеренно выбрал и слова, и тон. Я хотел посмотреть, как этот парень отреагирует, если его выбить из равновесия. Это поможет мне лучше его понять.

Не все мои поступки глупы.

Оуэн Томпсон, надо отдать ему должное, воспринял все невозмутимо. Может, он все-таки не бухгалтер.

— Слышать всякое — часть моей работы, — спокойно сказал он. — И, возможно, у меня есть для вас предложение.

— Послушайте, — начала Лин, — нас не интересуют никакие незак…

— Что мой первый помощник хочет сказать, — перебил я ее (ох и влетит же мне за это позже), — так это то, что мы вполне уверены, что найдем стандартный груз до ближайшей системы. Так что ничего… особенного мы сейчас не ищем.

Оуэн Томпсон никак не отреагировал. Он оказался куда более хладнокровным типом, чем казался.

— В таком случае нам повезло, — сказал он. — У меня для вас совершенно законное деловое предложение. Я ищу корабль для себя и нескольких друзей до системы Намора и хотел бы узнать, могу ли я нанять вас и ваше судно.

Моим первым порывом было отказать ему. В этом парне определенно было что-то не то. Но потом я вспомнил, сколько у нас денег — то есть ноль, — и сколько нам нужно — то есть много, — и сколько судовых брокеров нам уже сегодня отказали — тоже много.

— Сколько друзей? — спросил я.

— Нас четверо. И небольшой груз.

Я задумался. Это было лучшее — ну, единственное — предложение за сегодня. Я, честно говоря, даже не знал, как мы оплатим портовые сборы, которые эта станция вымогает у всех остановившихся здесь кораблей.

— И вы сказали, до Наморы. Прямым курсом? — Я быстро сверился с имплантом и увидел, что система Намора и одноименная планета находятся всего в двух прыжках отсюда.

Но он покачал головой.

— Нет. Наш груз в системе Фиори. Нам нужно будет зайти туда по пути и забрать его.

Еще одна быстрая проверка через имплант показала, что Фиори — одна из трех обитаемых систем, расположенных примерно между Надеждой Кейт и Наморой, в одном прыжке от каждой. Но она была самой дальней из трех, так что назвать это «по пути» можно было с натяжкой.

Оуэн не стал дожидаться моих возражений.

— Какие у вас расценки? — спросил он так, будто я уже согласился рассмотреть его предложение. Самонадеянно с его стороны, даже если он и прав.

Прежде чем мы сошли со «Странника» на станцию, я заставил Лин еще немного поработать с таблицами и рассчитать, какую цену нам нужно выставить, чтобы получить хоть какую-то прибыль с рейсов разной протяженности. Она загрузила свою дурацкую табличку мне в имплант, так что теперь я мог посмотреть нужную ставку. Но я всегда был не в ладах с таблицами и сейчас никак не мог найти нужную цифру.

— Девять тысяч кредитов, — произнесла Лин рядом со мной, и я едва сдержал разочарованный вздох. Даже без ее ячеек, полных цифр и формул, я знал, что это гораздо больше, чем нужно просить за такой короткий перелет. Она явно не хотела, чтобы он…

— Согласен, — без паузы сказал Оуэн, и в моей голове затрезвонили все колокола. Точно не бухгалтер. Бухгалтер бы ни за что не согласился на такую сделку. Я уже открыл было рот, чтобы возразить, но он продолжил: — Мы с друзьями будем у вашего шлюза через час. Надеюсь, к тому времени вы будете готовы к отлету.

Не дожидаясь ответа на свой полувопрос-полуутверждение, он развернулся и ушел, вот так просто! Даже не оглянувшись. А мы с Лин остались тупо пялиться друг на друга.

Сдержав слово, ровно через час Оуэн появился у шлюза «Странника» в сопровождении троих спутников. У каждого была лишь небольшая спортивная сумка и больше ничего. Он шагнул вперед и нажал на звонок шлюза, пока его трое «друзей» держались позади в коридоре.

Прежде чем открыть люк, я изучил через внешнюю камеру троицу, которую видел впервые. Двое мужчин и одна женщина. Один из мужчин был, возможно, самым здоровенным парнем, которого я когда-либо видел вживую. Мой старый враг, старшина Недрин Джейкобс с «Персефоны», казался по сравнению с ним просто карликом. Этот был высоким, мускулистым, с плоским, мертвенно-бледным лицом, покрытым красными пятнами. Он мне сразу не понравился. Второй мужчина был примерно моего роста и среднего телосложения, с темной кожей и волосами, и, похоже, в его жилах текла индийская кровь. Он был неопрятно одет, волосы в беспорядке. Его я возненавидел не так сильно, как великана.