На этот раз я чувствую, что простого кивка будет недостаточно.

— Предельно ясно, — отвечаю я с жесткой палубы, где все еще сижу после удара Такера. И впервые я вижу, как Оуэн Томпсон широко улыбается.

Надеюсь, мне больше никогда не доведется этого увидеть.

Оуэн солгал, когда сказал, что у нас будет сорок девять часов на поиски нашей цели. Шесть из них мы потратили только на то, чтобы добраться до орбитального казино «Рай Риши» (попробуйте-ка выговорить это пять раз подряд), и еще два часа прождали свободный стыковочный узел. Судя по всему, место пользуется бешеной популярностью.

Так что теперь, когда мы с Джессикой входим на станцию, а Оуэн и его приспешники следуют прямо за нами, у нас остался всего сорок один час.

Наша первая остановка — касса на входе в казино, где Оуэн приобретает фишки разного номинала, заменяющие валюту, поскольку внутри казино пользоваться имплантами нельзя.

Наша вторая остановка, по моему настоянию, — бутик одежды в торговом центре казино. Там я приобретаю несколько вещей, которые нам понадобятся. Все что угодно, лишь бы избавиться от этой клетки с полоской, в которую меня нарядил Такер. Я также объясняю Джессике свой план и прошу ее выбрать что-нибудь для себя. Она молчит на протяжении всего процесса, и я за нее беспокоюсь, но Оуэн не дает нам ни малейшего шанса остаться наедине, чтобы я мог с ней об этом поговорить.

Мы подходим к кассе с нашей новой одеждой, и я вопросительно приподнимаю бровь, глядя на Оуэна. Он хмурится, но, очевидно, впечатлен моей генетической способностью поднимать одну бровь, потому что шагает вперед и расплачивается несколькими своими фишками. И это хорошо, потому что новое платье Джессики пробило бы серьезную брешь в тех 4500 кредитах, что лежат на нашем банковском счете.

Следующая остановка — стойка регистрации, где Оуэн сообщает данные бронирования симпатичной блондинке, одетой, как ни странно, в тогу. По-видимому, в «Раю Риши» какая-то странная нео-римская тематика. Часть интерьера станции даже украшена фальшивыми каменными колоннами вперемешку с яркими неоновыми огнями. На мой взгляд, выглядит все это ужасно китчево и дешево, но, судя по одежде других посетителей и ценам, которые мы — ну, Оуэн — заплатили в магазине, я предполагаю, что «Рай Риши» обслуживает более состоятельную публику.

В каком-то смысле это хорошо. Наш рядовой из флота должен выделяться на этом фоне как белая ворона. Правда, эту белую ворону еще предстоит отыскать в пятитысячной толпе, но я и тому рад.

Хорошая новость в том, что этот парень ни за что меня не узнает, даже если смотрел мой трибунал в прямом эфире на огромном экране или у него над кроватью висит мой постер. Харрис — вот настолько он хорош. Он потратил значительную часть оставшегося полета до «Рая Риши», колдуя над нами с Лин с помощью самых разных инструментов, жидкостей, гелей и приспособлений. Я едва узнал себя потом в зеркале. Теперь у меня светлые волосы, а скулы стали более выраженными. Даже цвет глаз изменился.

Джессика больше похожа на себя; шансы, что наша цель когда-либо видела ее фотографию, гораздо ниже, поскольку она не массовый убийца, как я. Но с ней, согласно плану, который я изложил Оуэну, задача как раз в том, чтобы она выделялась. Мы хотим, чтобы наш человек ее заметил. По словам Оуэна, наша цель никогда не встречала своего коратанского связного и даже не знает его пола. Так что мой гениальный план состоит в том, чтобы заставить его думать, что связной — это Джессика, а не я.

Это значит, что она должна быть заметной, потому что я рассчитываю: какой-то там рядовой ожидает, что шпионские игры будут происходить как в книгах и фильмах, а не в скучной реальной жизни. А в каждом хорошем шпионском фильме есть сногсшибательная femme fatale, верно? Конечно, план дурацкий, но мне, прямо скажем, не так уж много дали исходных данных.

Наконец мы добираемся до номера, который для нас снял Оуэн. Он и вся его свита входят вместе с нами. По крайней мере, они разрешают нам по очереди уединиться в ванной, чтобы переодеться, но только после того, как Такер проверит комнату на наличие чего-либо, что можно использовать как оружие. А жаль, я так надеялся, что предыдущий постоялец оставил после себя лом или лазерную штурмовую винтовку серии Т-1000. В такой ситуации я бы и от особенно острой зубочистки не отказался.

Я иду первым и, должен признать, мне нравится новый костюм, который я себе прикупил. В нем много карманов — то, чего всегда не хватало в стандартных флотских скинсьютах. Мне нечего в эти карманы положить, но само их наличие дарит толику радости, несмотря на наше положение.

Но когда через несколько минут из ванной выходит Джессика, я теряю всякий интерес к своим карманам.

До сих пор я видел Джессику Лин только в двух видах одежды. Во-первых, в ее флотском облегающем костюме, который, хоть и очень выгодно подчеркивал ее фигуру, в остальном эстетикой не блистал. Во-вторых, в серии повседневных нарядов, в основном простых брюк и футболок, во время нашего пребывания на «Страннике». В конце концов, Хезер Килгор не обеспечила нас большим разнообразием, хотя я был приятно удивлен, обнаружив, что она каким-то волшебным образом забила «Странник» хотя бы несколькими вещами наших размеров.

Но сейчас… я никогда не видел ничего более захватывающего. Платье, которое Лин выбрала в бутике, — ярко-красное, с вплетенными в ткань нитями, которые мерцают и ловят свет при каждом ее шаге. Сбоку разрез, хотя и не слишком высокий, оставляющий простор для воображения. Верх платья без рукавов, но на самом деле довольно скромный. Тем не менее, то, как оно сидит на ней, подчеркивает каждый ее изгиб и заставляет мой рот благоговейно раскрыться. Пока она идет ко мне по маленькой комнате, я с трудом вспоминаю, что мы здесь боремся за свои жизни.

В смысле, Джессика Лин и в мешке из-под мусора выглядела бы потрясающе. Но это совершенно новый уровень красоты, о существовании которого я даже не подозревал.

Несмотря на это, Харрис недоволен. В своих попытках сделать Джессику более заметной, я заставил его еще в полете перекрасить ее волосы в ярко-синий. Теперь он недоволен тем, как они диссонируют с красным платьем. Я ожидаю, что Оуэн велит ему бросить это дело, но, на удивление, тот позволяет своему приспешнику работать. Проходит всего пятнадцать минут, и с помощью странной электронной штуковины, которую я вижу впервые в жизни, волосы и платье Джессики идеально сочетаются. Должен признать, для парня, который одевается как бродяга, Харрис отлично разбирается в косметике и моде.

— Постойте, — говорит он, когда Джессика поворачивается, чтобы отойти от него и от небольшого туалетного столика в номере. И откуда ни возьмись, он достает украшения.

Во флоте женщины не носят украшений. Нельзя носить ничего, что может зацепиться за скафандр или шлем. Если хочешь жить. Но каким-то образом Джессика надевает усыпанные бриллиантами браслет, чокер и серьги, которые достает Харрис, так, словно она была рождена для них. И я вдруг понимаю, что почти ничего не знаю о ее прошлом до флота. Насколько я знаю, ее родители могли быть безумно богаты, и она носила подобные украшения еще в начальной школе.

Скажу вам так: если бы я уже не был влюблен в эту женщину, я бы безнадежно влюбился сейчас. Но видеть ее такой в этот момент на самом деле довольно удручающе, потому что я знаю, что у нас нет ни единого шанса быть вместе, даже если мы переживем следующие сорок часов.

Через пятнадцать минут после того, как Харрис объявляет, что мы оба готовы, мы с Джессикой идем под руку через холл отеля и попадаем в само казино «Рай Риши». Где-то позади нас идут Оуэн, Харрис, Такер и Джулс, но они достаточно далеко, чтобы нас не слышать. А тотальное глушение, которое казино использует для предотвращения мошенничества, означает, что они не смогут нас подслушать, даже если установили на нас микрофоны, чего, я думаю, они сделать не могли. Это еще одна причина, по которой я купил нам новую одежду и потом не спускал с нее глаз, пока мы ее не надели.