Я пожимаю плечами.

— Времени не было. Но такой парень, как Оуэн, ждет подставы, вот я и дал ему ту, в которую он поверит.

— А копия, которую ты сделал на свой имплант?

— Еще один блеф. Накопитель был защищен от копирования. — Я даю ей временный корневой доступ к своему импланту, чтобы она могла перепроверить, что я говорю правду. Я, конечно, умолчал о том, что мог бы запомнить координаты, но она не спрашивает, а я не говорю. — К тому же, к этому времени Джордж Питерсон, без сомнения, окончательно заблудился в этих туннелях, но я уверен, что женщина с вашей изобретательностью и ресурсами сможет его найти и убедиться, что других копий не существует.

Она не отвечает на мое предложение словесно, но начинает идти к входу в туннель, достаточно уверенная, чтобы оставить меня у себя за спиной с заряженным пистолетом. Но на сегодня с убийствами покончено… ну, почти. На моем корабле с Джессикой все еще двое из команды Оуэна, и они, должно быть, уже нервничают, что их босс до сих пор не вернулся.

Я начинаю взбираться по трапу к шлюзу, чтобы ввести код и войти на свой корабль. Но не успеваю я закончить, как слышу голос Хезер Килгор в последний раз:

— Знаете, из вас бы и вправду получился сносный наемник. Ждите от меня звонка в будущем. Кажется, у меня внезапно образовался дефицит ресурсов в этом секторе космоса.

Я не отвечаю прямо, потому что мы оба знаем правду. Если она позвонит, у меня не будет выбора, кроме как ответить. Вместо этого я говорю:

— У меня есть две просьбы, прежде чем вы отправитесь обратно в прометеанское пространство. — И затем я сообщаю ей, какие именно. К моему удивлению, она соглашается на обе.

Я нахожу Джессику на камбузе «Странника». Я держу пистолет наготове, вытянув его перед собой, и с трудом пытаюсь вспомнить то, чему научился почти десять лет назад, когда в последний раз участвовал в абордаже — до того, как дослужился до слишком высокого звания, чтобы флот рисковал мной, отправляя за такой пистолет.

Но в этом нет нужды. Джессика стоит, прислонившись спиной к стойке камбуза, с пистолетом в руке, нацеленным прямо на меня, когда я вхожу в помещение. Она все еще в том платье из «Рая Риши», и одно плечо порвано, но в остальном она, кажется, цела. Увидев, что это я, а не Оуэн или Такер, она опускает плечи, сбрасывая напряжение, и снова наводит пистолет на двух других людей в камбузе.

Харрис спокойно сидит за столом, положив руки на столешницу, где мы с Джессикой можем их легко видеть. Джулс же привязана к стулу с кляпом во рту и поочередно бросает ненавидящие взгляды на меня, Джессику и Харриса.

Я явно пропустил все веселье, но я под впечатлением. Я чуть не погиб, убирая всего лишь Такера в обстановке, где у меня было огромное преимущество. Каким-то образом Лин удалось усмирить и захватить двух наемников, казалось бы, без особых проблем, хотя по тому, как она стоит, опираясь на одну сторону, ее сломанным ребрам не очень-то хорошо. Кроме того, тот факт, что Харрис даже не связан, указывает на то, что, возможно, сопротивлялся только один из них. Тем не менее, я впечатлен до глубины души.

— Ты в порядке? — спрашиваю я своего первого помощника.

— Нет, — отвечает она, и в ее голосе дрожь. — Час прошел, но кто-то должен вытащить эту штуку у меня из головы. — Я вдруг чувствую себя ужасно из-за того, что не пришел на корабль раньше. Пока я болтал с Килгор снаружи, Джессика, должно быть, сходила с ума, отсчитывая минуты и не зная, что я уже сбросил таймер.

Но, может, я смогу это исправить. Я смотрю на Харриса, и он один раз кивает. Так что я делаю шаг веры и осторожно передаю ему передатчик, который снял с тела Оуэна. Он секунду возится с ним, а затем снова кивает.

— Теперь он неактивен, — говорит он нам. — Вы можете вытащить имплант в любое время, но взрывчатка больше не взведена.

Я вижу, как плечи Джессики опускаются еще ниже, и на секунду мне кажется, что она может рухнуть в изнеможении, как я чуть не сделал на поверхности астероида. Но она держится на ногах, и пистолет в ее руке не дрожит, продолжая держать на мушке двух наемников.

Я подхожу и становлюсь рядом с ней, мой пистолет теперь нацелен прямо на Джулс. Медленно, нерешительно, я поднимаю руку и обнимаю Джессику за плечи. И тут плотину прорывает.

В истории про Билли Файрбрэнда в этот момент прекрасная женщина плачет на плече у героя. Но это не вымышленное приключение, и теперь это я рыдаю, крепко обнимая Джессику, и боль, стресс, разочарование и вина последних нескольких дней — а может, и дольше — вырываются наружу удушающими, совсем не мужскими рыданиями.

Она тоже немного плачет и даже утыкается головой мне в грудь, но именно я рыдаю навзрыд. И, знаете что? Это потрясающе.

Пятнадцать минут спустя Джулс сидит на палубе шлюза «Странника», все еще кое-как связанная, но уже в декомпрессионном скинсьюте. Рядом с ней — шлем, передатчик дальнего действия и запас воздушных баллонов на несколько дней. Я приседаю перед ней, радуясь, что у нее все еще кляп во рту, так что я не понимаю весьма цветистых ругательств, исходящих от нее.

Я поднимаю шлем, но прежде чем надеть его ей на голову, наклоняюсь и шепчу так, чтобы слышала только она:

— Знаешь, у нас бы все равно ничего не вышло. Задница у тебя неплохая, но далеко не настолько, чтобы компенсировать твой ужасный характер.

Она сверлит меня взглядом и начинает новую тираду, несомненно, из креативных ругательств, которые теряют всякий смысл из-за кляпа. Я защелкиваю шлем, еще больше приглушая ее гневные выкрики.

Затем я поворачиваюсь к Харрису, который тоже в скинсьюте и собирается надеть свой шлем. Я принял решение — важное. Но сначала я смотрю на Джессику, стоящую у шлюза, и она кивком дает мне разрешение.

— Харрис, — говорю я, — тебя куда-нибудь подбросить?

Он замирает, держа шлем на полпути к голове.

— Вообще-то, я надеялся наняться. Стать частью… — он обводит взглядом нас и весь «Странник» вокруг, — …чего бы это ни было. Мне нравится, как вы работаете.

Я киваю. Я примерно этого и ожидал. И, учитывая его навыки в маскировке, он будет полезен двум полубеглецам в бегах. Хотя над его собственным ужасным внешним видом, возможно, придется поработать. К тому же, из всей команды Оуэна он в итоге тот, кого я возненавидел меньше всего.

Мы с ним выходим из шлюза и возвращаемся в коридор корабля, задраив за собой люк. Затем я перехватываю управление и с силой открываю внешний люк, не откачивая предварительно атмосферу. Я не могу сдержаться и громко смеюсь, когда все еще связанную Джулс с силой высасывает через люк, и она медленно и комично падает на поверхность астероида. Даже Джессика не может полностью сдержать смешок.

Конечно, Лин бы не смеялась, если бы знала то, что знаю я: Джулс проживет недолго. Хезер Килгор позаботится об этом после того, как найдет Джорджа Питерсона, и я сомневаюсь, что кто-либо из них когда-либо покинет эту скалу. Отчасти мне грустно от этого факта, но я также понимаю целесообразность. Они знают обо мне и Джессике, и это такая же угроза для Килгор, как и для нас. К тому же, один — предатель, продавший свою страну, а другая — садистка-убийца, которая могла бы преследовать нас вечно, если бы вырвалась на свободу.

Но я рад, что Джессика не знает. Лучше пусть только один из нас живет с их смертями на совести. По крайней мере, от этого я могу ее защитить.

Когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться в кабину и поднять корабль с этой ужасной скалы, а Джессика следует за мной по пятам, Харрис спрашивает:

— Так, есть шанс, что вы скажете мне, чем мы будем заниматься? Кто мы такие?

Я оборачиваюсь, но Джессика отвечает первой.

— Мы наемники, — говорит она, улыбаясь в мою сторону.

— Нет, — быстро говорю я, хотя мне и больно это делать. — Мы легальное грузовое судно. — Я открываю файл в своем импланте, тот, что дала мне Хезер Килгор в ответ на одну из моих последних просьб на поверхности астероида, и отправляю его в имплант Джессики.