«Зафиксировать манускрипт жестов для базового Огненный Шар. Проанализировать расход энергии. Сравнить с теоретической моделью из книги «Пиродинамика» Аркадия Вента.»

На занятиях по гидромантии он украдкой наблюдал за Лилией, отмечая, как ее пальцы непроизвольно шевелятся, когда она концентрируется на чаше с водой.

Он стал частым гостем в архивах библиотеки, где хранились отчета о полевых испытаниях магов. Его особенно интересовали отчеты о стычках с магами-одиночками, обладавшими редкими дарами. Как они применяли свою магию? Какие у них были слабости?

Однажды он наткнулся на упоминание о маге, которого называли «Серый Кардинал» (Да не умею я придумывать прикольные прозвища). В отчете Инквизиции говорилось, что он десятилетиями ускользал от погони, якобы владея то магией воздуха, то земли, то тьмы. Автор отчета предполагал, что это была не группа магов, а один человек, использовавший сложную систему маскировочных артефактов. Но Василий задумался. А что если...?

Он копил знания. Каждая крупица информации, каждое наблюдение, каждое украденное заклинание ложилось в копилку его будущего величия. Он был подобен пауку, плетущему невидимую паутину из знаний в самом сердце вражеской цитадели.

Его разум был постоянно занят сложнейшими вычислениями. Как смоделировать вспышку пламени через ускоренное разложение? Как создать иллюзию водяного щита, контролируя влагу в воздухе и на коже? Это пока были лишь умозрительные упражнения, мозговой штурм. Но он верил, что однажды он сможет претворить их в жизнь.

Жажда универсальности горела в нем ярче любого огня «Фениксов». Он больше не хотел быть солдатом, бароном или даже графом. Он хотел стать силой природы. Непознаваемой, неудержимой, абсолютной.

И первый шаг к этому лежал через восточное крыло в два часа ночи. Через одну-единственную, украденную у вселенной секунду свободы.

Прошло полгода с момента поступления в Академию. Полгода каторжного труда, скрытых тренировок и тихой, невидимой войны с собственной беспомощностью. Василий Кузнецов, номер 77, для всех остальных был серой, ничем не примечательной мышкой из группы «Аспид». Но под этой маской вызревала буря.

Его статус, который он проверял каждую ночь в краткие мгновения, когда печать чуть ослабевала, показывал медленный, но неуклонный прогресс.

[Имя: Василий Кузнецов]

[Уровень: 15]

[Сила: 38]

[Ловкость: 41]

[Телосложение: 40]

[Интеллект: 37]

[Мудрость: 36]

[Удача: 5]

[Воля: 29]

[Магическое зрение (пассивный): Уровень 4]

[Ментальная концентрация: Уровень 5]

[Скрытность: Уровень 6]

[Анализ: Уровень 7]

Его тело, изнуренное ночными тренировками втайне ото всех, стало жилистым и прочным. Но главные успехи были невидимы. Его Воля и Интеллект, подпитываемые постоянными ментальными штурмами и диалогами с Системой, росли быстрее всех остальных характеристик. Он научился дробить свое сознание: одна часть могла внимать скучной лекции, вторая — вести внутренний диалог с Системой, третья — анализировать окружающих.

Его ночные вылазки в восточное крыло стали рутиной. Каждую ночь, с невероятной точностью, он оказывался в слепой зоне камер наблюдения ровно в 02:00. Он уже мог удерживать канал открытым до пяти секунд. Этого было достаточно, чтобы его Магическое зрение пронзило пелену печати и на мгновение увидело истинную структуру мира: переплетающиеся потоки энергии, исходящие от спящих учеников, тусклое свечение охраняющих рун на стенах, и зловещее, пульсирующее малиновое сияние из глубин «Отстойников».

За эти секунды он не пытался применить силу. Он «вдыхал» ее. Микроскопические дозы энергии Жизни и Смерти, которые он пропускал через себя, не давали дарам атрофироваться. Он чувствовал, как они становятся острее, послушнее, словно отточенные клинки.

Однажды ночью, вернувшись с такой «подзарядки», он не смог уснуть. В его сознании бушевали вычисления. Он анализировал отчет о маге-землемане, который смог вызвать не землетрясение, а мгновенное окаменение небольшого участка почвы. Система предложила семь теоретических моделей, как повторить этот эффект, используя только Магию Смерти (интенсификация процессов кристаллизации и эрозии) и Жизни (мгновенная стимуляция и последующее умерщвление микрофлоры, меняющей структуру грунта).

Он был на грани. На грани прорыва. Ему не хватало всего одного шага. Одного настоящего, полноценного применения силы, не для тренировки, а для действия (возможность) представилась самым неожиданным образом.

Через несколько дней группу «Аспид» привлекли к самой унизительной работе — уборке территории тех самых «Отстойников». Это была наказание для одного из их группы, попытавшегося протестовать против рациона.

Воздух здесь был густым и едким, пахнущим озоном и гнилью. Земля была покрыта странными, разноцветными пятнами, искажающими пространство. Стража стояла поодаль, не желая приближаться к зоне повышенной опасности.

Василий работал молча, сгребая мусор, но все его существо было напряжено. Его Магическое зрение, даже подавленное, улавливало аномалии. Здесь, в эпицентре магического загрязнения, печать трещала по швам. Она была не слабее, но ее сигнал тонул в хаосе окружающей энергии.

Именно в этот момент один из учеников, юноша по имени Элвин (номер 81), слишком близко подошел к забору, огораживающему люк «Отстойника». Его нога ступила на фиолетовое пятно. Раздался тихий хлопок, и пятно ожило, превратившись в липкую, стремительную лужу, которая поползла вверх по его ноге, с жутким шипением разъедая ткань и плоть.

Элвин закричал — тихо и пронзительно, от ужаса и боли. Стражники обернулись, но замешкались, не решаясь войти в зараженную зону.

Василий действовал мгновенно, почти не думая. Это был идеальный тест. Кризисная ситуация. Магический хаос, маскирующий его действия. И живой подопытный.

Он бросился вперед, делая вид, что пытается помочь. Он упал на колени рядом с корчащимся Элвином, закрывая его от взглядов стражей своим телом. Его руки схватили парня за ногу.

«Система! Экстренный протокол! Анализ угрозы: магическая коррозия, нестабильный кислотный состав с примесью энтропийной магии! Предложить метод нейтрализации на основе доступных даров!»

[Анализ... Угроза: высокая. Рекомендация: точечное применение Магии Смерти для нейтрализации энтропийного компонента и «заморозки» химической реакции. С последующим применением Магии Жизни для стабилизации состояния тканей. Риск: высокий. Вероятность обнаружения: 70%.]

Семьдесят процентов? Он шел ва-банк.

Василий закрыл глаза, сконцентрировался. Он не пытался прорвать печать. Он уперся в нее всей своей Волей, достигающей почти 30 единиц. Он представлял себе не стену, а мембрану, и он давил на одно-единственное, микроскопическое точечное отверстие, которое он изучил за сотни ночей.

И она поддалась.

Не на пять секунд. На одно-единственное, но полное, безраздельное мгновение.

В его руках вспыхнул холодный, черный свет. Не яркий, но абсолютно поглощающий все вокруг. Он был похож на клубящуюся тьму. Он коснулся расползающегося пятна.

Шипение прекратилось. Фиолетовая жижа почернела, застыла и осыпалась прахом.

В ту же секунду черный свет сменился мягким, теплым, изумрудным сиянием. Он обволок обожженную ногу Элвина. Плоть не зажила — на это не было ни времени, ни сил. Но кровотечение остановилось, края страшной раны закрылись розовой, молодой кожей, боль утихла. Элвин перестал кричать и обмяк, глотая воздух.

Все заняло всего три секунды.

Василий рухнул на спину, из носа и ушей хлынула кровь. Мир поплыл перед глазами. Он чувствовал, как его внутренняя энергия вычерпана до дна. Но он чувствовал и нечто другое. Воодушевление. Триумф.

Стражи, наконец, подбежали. Они оттащили его и Элвина в безопасную зону. Маг Элрик, вызванный тревогой, с изумлением смотрел на ногу Элвина.