— Хорошо, товарищ младший лейтенант госбезопасности, решайте вопросы с выпиской, получайте свою военную форму. Оружие у вас есть? — приняв решение, задаю я последний вопрос.

— Нет. Забрали в управление на экспертизу.

— Я дам вам парабеллум.

— Хорошо. Если вы будем отходить в горы, я смогу вас прикрыть. — Продемонстрировал знание классики лейтенант, и чуть ли не вприпрыжку ускакал в сторону административно-лечебного здания дома отдыха.

— Чего он от тебя хотел? — подошёл ко мне Лёха-танкист, глядя вслед прихрамывающему безопаснику.

— В отряд просил взять. — Докурив папироску, выбрасываю я её в урну.

— А ты чего? — не отстаёт Лёха.

— Пообещал взять.

— А нахрена он нам нужен? Он же тебя чуть под монастырь не подвёл. — Удивляется Лёха.

— На что-нибудь да сгодится. — Прикидываю я варианты использования гэбэшника.

— Добренький ты.

— Ага. Добрый я и незлопамятный. Ну почти.

Затем меня позвали на военный совет к начальнику госпиталя, где мы уже соображали на троих. Ну и в конце беседы я дал начальнику вредный совет.

— Когда начнёте эвакуировать легкораненых и личный состав, товарищ военврач второго ранга, не стремитесь переправляться через реку в черте города. Там сейчас чёрти что творится. Бардак, паника, немецкие самолёты, бомбёжка. А лучше пройдите лесом на север вдоль реки. Чем дальше, тем лучше. А там уже на пароме переправитесь. А может и переправляться не придётся. — Вангую я. — А на вашем месте я бы вообще здесь остался. Выписал большую часть ранбольных, а остальных отправил с небольшим сопровождением в тыл. Госпитальная база в лесу, самолётам бомбить лес смысла нет, а защитников города нужно будет где-то оперировать, а также оказывать квалифицированную медпомощь, и чем раньше, тем лучше.

— Но у меня нет столько хирургов, да и приказ нужно выполнять. — Удивлённо уставился на меня начальник госпиталя.

— Насчёт хирургов вы можете договориться с другими эвакогоспиталями и больницами, а приказ об эвакуации может отменить комендант города, он сейчас главный, а товарищ военный комиссар может доложить ему свои резоны.

— Но где взять столько транспорта для эвакуации наших раненых? — начинает задавать вопросы врач.

— Не маленькие, пешком дойдут. А насчёт транспорта… — Задумался я. — Мы сейчас на разведку смотаемся и в городе пошукаем. Вы нам свой грузовик не одолжите, во временное пользование, товарищ военврач второго ранга, просто так быстрей будет.

— Хорошо, забирайте.

— Разрешите идти? — козыряю я.

— Да. Насчёт грузовика я сейчас отдам необходимые распоряжения. — Растормаживается военврач, махнув мне рукой.

После разговора с начальством собираю свою команду и, загрузившись в Зис-5, вооружённой толпой едем в дымящийся и горящий город. В сам город нам не совсем нужно, в первую очередь едем на ближайшую переправу через реку Воронеж, чтобы выполнить просьбу начальника госпиталя и раздобыть транспорт. При такой массовой и внезапной эвакуации я даже представить не могу, какой сейчас там бардак. Все жирные крысы пытаются убежать, бросив всё производство и людей на произвол судьбы, лишь бы спасти свои никчёмные шкуры. Вот этих бобров мы и пощиплем, так как для своего бегства они наверняка служебный транспорт используют и в первую очередь эвакуируют своё преступно нажитое имущество в ущерб народному достоянию. Эту идею я и втолковываю гэбэшному лейтенанту по дороге, стоя в кузове грузовика возле кабины. Он как-никак представитель власти, да и ксива у него есть, а ещё парабеллум, который я ему передал во временное пользование.

— Но как же такое может быть? Это же советские люди. Тем более члены партии. — Никак не хотел убеждаться Пацюк.

— Я вам доказывать ничего не собираюсь, товарищ младший лейтенант госбезопасности, но когда приедем на место, вы сможете сами убедиться, что это за члены, и из какой они партии. — Не стал я болтать лишнего.

Выехав из леса, мы перебрались через железку и покатили дальше, по городской окраине, стараясь держаться ближе к реке с одноимённым названием. В пробку мы встряли уже в километре от Чернавского моста, и это на второстепенной дороге, — а что там творится на улицах, ведущих из центра города? Развернув машину в обратном направлении и оставив «захара» в ближайшем дворе под охраной водилы и медсестры Нины, организованной толпой пошли вдоль дороги. Девчонка увязалась за нами и никак не отвязывалась, поэтому пришлось взять с собой в качестве санинструктора, тем более пришла она со своей санитарной сумкой.

Япона мама, какой здесь творился бардак, и как было всё запущено. Чего и кого тут только не было. Легковые машины, телеги, подводы, грузовики, санитарные автобусы и повозки. Дорога была забита по всей ширине, причём в одну сторону. А как проезжать встречному транспорту никого не манало. Во всём этом потоке шли люди, с велосипедами, тачками, чемоданами и узелками, обгоняя и обтекая еле ползущий, но больше стоящий транспорт по обочинам и по бездорожью. Крики, детский плач, ругань, отборный мат, гудки клаксонов, ржание лошадей, всё это смешалось в гнетущую какофонию, просто непередаваемую словами. Ну и налёты немецких бомбёров, результаты и последствия от бомбёжки которых были везде. Причём сам мост они не бомбили, а вот квартал города возле переправы пострадал сильно. Было много как разрушенных, так и сгоревших зданий. На сами дома наплевать. Их можно отстроить заново. А вот люди, погибшие как под завалами, так и на подходах к переправе, людей не вернёшь. Если какая-то комендантская служба по регулировке движения тут и действовала, то была она где-то там, впереди, возле моста. На подъездах же к переправе царил настоящий дурдом.

Пробку мы стали растаскивать с самого конца, объясняя возницам всевозможного гужевого транспорта, что не нужно ехать вперёд, а лучше развернуться и уходить лесами на север, и переправляться паромом, чем попадать под бомбёжку. Всё было тщетно. Мужики согласно кивали головами, разворачивались, объезжали наш блокпост по параллельным улицам и дворам, и пытались втиснуться в общий поток ближе к переправе. Проще было с водилами и сопровождающими санитарных машин и повозок с ранеными. Пацюк просто предъявлял им своё служебное удостоверение и приказывал развернуться. Так мы сформировали авто-гужевую колонну и отправили с небольшим сопровождением прямо в дом отдыха. А там уже госпитальное начальство пускай решает, что с этим счастьем делать. По крайней мере, у раненых бойцов появится шанс — выжить. Теперь оставалось подсобрать транспорт для отряда. Грузовик всё равно нужно будет вернуть, а мне нужно было ещё как минимум машин пять, а лучше все десять, для будущей мотострелковой роты или стрелкового батальона, так как старшего комсостава из раненых в госпитале хватало, а рядового мы как-нибудь насобираем. Тем более несколько дней в запасе ещё было. Прежде чем немцы дойдут до реки Дон.

Машины были также нужны для оружия и взрывчатки, но всё это нужно было ещё где-то найти. Как ни странно звучит, но навести хоть какой-то порядок и растащить пробку, нам помогли немецкие самолёты. Я уже был одним сплошным комком нервов, и готов был перестрелять всех тупорылых селюков, но бомбёжка решила эту проблему. Когда в небе раздался гул моторов тяжёлых бомбовозов, я снял всех своих с блокпоста и увёл отделение к самому берегу реки. Ну как увёл, мы бежали как сайгаки на водопой. Увещевать долбоёбов времени уже не было, так что пускай учатся на своих ошибках, если выживут. В результате довольные долбоёбы рванули вперёд и проехав около двадцати метров снова забили с таким трудом расчищенную дорогу. И в это время по ним прилетело. Девятка юнкерсов зашла со стороны города под острым углом к реке и скинула свой смертоносный груз в районе переправы, стараясь не повредить дамбу и мост. Освободившись от бомб, самолёты развернулись и спокойно ушли на запад.

Одна из двухсотпятидесятикилограммовых фугасок рванула метрах в трёхстах, прямо по центру дороги, а вторая воткнулась в землю неподалёку от нас и не взорвалась. В аккурат между прибрежной улицей и рекой. А вот находиться рядом с неразорвавшейся бомбой было чревато, поэтому делаем ноги подальше, перегородив грузовиком улицу на безопасном от бомбы расстоянии, поставив его поперёк дороги и оставив только одну полосу для выезда из ловушки, так как сумасшедшие водилы всё-таки попадались, и проскакивали мимо бомбы на свой страх и риск. Мы с лейтенантом Пацюком и Лёхой-танкистом останавливали этих лихачей, проверяли документы и формировали колонну, направляя грузовики на штрафную стоянку, такие отчаюги мне были и нужны в первую очередь. Зато в сторону переправы никого не пускали, заворачивая всех взад. Объясняя, что впереди заминировано, а на дороге воронка, которую не объехать. Но там работала другая боевая тройка. Нормальные люди всё понимали, но феномены всё равно попадались.