— Пускай воины спешиваются и справят нужду. Костры пока не разводить, — тот послушно отправился исполнять приказ. Говорить о том, чтобы его люди при этом позаботились и о лошадях не имело смысла. Все воины были опытные.

Прошло уже около четверти часа и никаких команд от начальства не поступало. У Ильи медленно начало трепыхаться в груди. Это было давно знакомое чувство опасности, с самого раннего детства, которое не сулило ничего хорошего. И чем дольше они стояли, тем сильнее нарастало это чувство.

Подошел Никита и дернул его за рукав.

— Илья, давно бы уже костры развели и каши наварили, — было видно, что мальчишка проголодался. Да и он сам не отказался бы от еды.

— Потерпи, то может снова вперед пойдем, — ответил он ему и взъерошил волосы на порядком обросшей голове мальчугана.

Прошло еще некоторое время прежде, чем стали созывать сотников.

Собрав командирский состав, Белогор сразу перешел к сути дела.

— Впереди, за холмом, верстах в десяти, — он показал веточкой направление, — стоит деревня Дубровка. За ней большое поле и на нем отряд степняков.

Среди командиров, которые стояли полукольцом, послышалось перешептывание.

— Да, братцы…их там сотен пятнадцать, — продолжил Белогор, отвечая на интересующий всех вопрос.

— Одолеем князь, нас больше в три раза с лишком, — послышался чей-то залихватский басистый голос и как водится всеобщий гогот.

Илья сразу понял, что Белогора интересует не просто победа, а какой ценой она достанется. В чем он и убедился через несколько секунд, когда князь высказал свои мысли и опасения.

— И, если мы выйдем к ним всем войском на поле, они сядут на коней, соберутся в круг, засипят нас стрелами и ускачут. Многих воинов потеряем, — продолжал Белогор, рисуя палочкой на земле незамысловатую схему.

Бородачи прекратили веселье и стали напряженно чесать свои бороды. У Ильи бороды не было, поэтому и чесать было нечего, а вот юношеского задора было сполна.

— А если небольшим отрядом ночью выдвинутся, поставить гуляй поле, раззадорить их, а когда втянутся, тут и весь отряд подойдет?

Белогор внимательно посмотрел на него и улыбнулся. Илья сразу же понял, что угадал мысли князя, который видно сам уже прикинул план. Ему только и нужно было выбрать добровольца.

«Твою мать…язык мой - враг мой» — выругался про себя юноша, которому совсем не хотелось быть смертником.

— Ну раз сам вызвался Илья, твоей сотне и идти. Да и пушки свои опробуешь в бою.

Илья огляделся по сторонам. Глаза других сотников были направлены на него. У кого-то был сочувствующий взгляд, а кто-то смотрел с плутоватой улыбкой.

«Развели как лоха», — с огорчением подумал он, дав себе клятву, что, если выживет, будет держать язык за зубами.

— Ну… что голову повесил? — почувствовал его настроение Белогор, — дам тебе еще две сотни. Встанут справа и слева от тебя. Заманите их, а там мы всей гурьбой навалимся. Не побоишься?

— Не побоюсь, — выпалил Илья и гордо поднял голову.

Обсуждение деталей заняло еще время и когда Илья вернулся в расположение своего отряда, то лагерь уже был разбит, горели костры и запах готовой еды приятно дразнил нос голодного человека. Он тихонько подошел к знакомой палатке, возле которой горел костер и сидели уже близкие ему люди. Посмотрел на них и на какое-то мгновение задумался.

«А кто-то из них завтра может уйти навсегда. Чья-то жена лишится мужа, а дети останутся без отца» — эта мысль терзала его всю дорогу, пока он шел от князя. Его заметили. Разговор затих. Воины встали и десяток пар глаз уставились на своего командира. Илья молча присел у костра и сделал знак остальным садится. Все ждали от него новостей, а он не знал, как сказать им, что «выбил» место в первых рядах завтрашней схватки.

— Когда будет сражение Илья? — задал вопрос Ефим. Вероятно, весть о встрече со степняками уже разошлась по всему отряду.

— Наша сотня и еще две выступаем сегодня ночью, — коротко ответил он, ожидая что сейчас посыпаться проклятия в его адрес. Но ничего такого не случилось. Воины на миг задумались, а потом начали весело обсуждать это событие, перенося новость от костра к костру. У Ильи как-то отлегло от души, видя, как веселятся его люди перед лицом несомненно кровавой битвы.

— На, поешь, — протянул ему Никита миску с кашей, — а я пойду почищу оружие.

Илья еле сдержался чтобы не вскочить на ноги, отбросив миску и не наорать на него.

— Ты завтра останешься у Белогора. Я договорился.

— Илья, так не честно, — глаза парня налились слезами.

— Будешь посыльным. Князь приказал, — Илья соврал. Он совсем забыл про Никиту, но решил сходить попозже и договорится насчет него.

Никита резко повернулся и забежал в палатку.

— Обиделся шалопай, — усмехнулся Рябой, — хотя своим клинком орудует на загляденье ловко…

Он, видно, хотел заступится за своего ученика, но под хмурым взглядом командира замолчал.

Утолив голод, Илья пошел к другим сотникам, с кем предстояло ночью выдвигаться. Они договорились встретится в стороне от лагеря, чтобы все обсудить без посторонних глаз и ушей. Солдаты народ пронырливый, им только дай повод о чем-то посудачить.

Его уже ждали. Ратмир и Глеб расположились на поваленном дереве. Первый был намного старше Ильи, матерый, закаленный воин. Второй моложе, но тоже на десяток лет старше его. Они внимательно наблюдали за Ильей, пока тот направлялся к ним. Словно оценивали с кем придется воевать и стоит ли ему доверять.

— Не раздумал еще? — хмуро начал Ратмир, видно решив взять быка за рога.

— А ты? — ответил Илья вопросом на вопрос, ничуть не смутившись. Он заранее ожидал примерно такого начала разговора.

Ратмир еще раз окинул его тяжелым взглядом, но промолчал, указав на пенек напротив них.

— Ну тогда говори, что мыслишь, — продолжил Ратмир. Глеб молчал, дав вести разговор старшему товарищу.

Илья поднял с земли кусочки древесной коры, ветки и начал раскладывать их на земле, обозначая позиции. Хитрить и что-то придумывать не имело особого смысла, тактика степняков известна. Они встанут подковой тремя сотнями, выставят телеги со стенами и будут ждать.

— А если они все разом навалятся? Нас просто сметут. У них в пять раз больше воинов. И наши шесть пушек не помогут, — наконец-то не выдержал Глеб. Он, конечно, был прав и существовала такая вероятность. На одну сотню действительно приходилось только две пушки. Но откуда ему было знать, что Илья все же из другого века и у него был план, как отбить первую атаку, а там уже подойдут свои.

— Твое дело стоять справа от меня. Или ты уже в штаны наложил? — Илья встал с пенька и сделал самое грозное лицо, на какое был способен. Впрочем, притворятся особо было и не нужно. Глеб сразу потупил взгляд, да и Ратибор косо на него посмотрел. И обсудив еще незначительные мелочи они разошлись.

Было уже далеко за полдень, скоро будет вечереть, а нужно еще отдать распоряжение своим воинам и отдохнуть. Илья встал и направился к себе в лагерь.

«Люди, которые не имеют ответственности за других людей — счастливые люди» — думал пару часов спустя Илья, когда наконец-то разобрался со всей рутиной. Вот, казалось бы, все проще простого. Послали умирать…так иди и умри, как воин. Нет…нужно еще переделать кучу дел, загрузить мозги, сорвать голос до хрипа.

Дойдя до своей палатки, он остановился, посмотрел на небо и увидел багряный закат.

«Да, кровавый завтра будет денек».

Он зашел в палатку и принялся скидывать с себя надоевшую за день амуницию. Чего-то не хватало. Но он так устал морально и физически за этот день, что решил это не выяснять, а просто лег на матрас и провалился в глубокий сон.

Мальчик сидел на качелях и медленно раскачивался, перебирая ножками по земле. Осенний ветер неспешно гонял желтую листву. Делать ничего не хотелось, да и что делать, когда ты такой маленький. Подошла мама и протянула руку.