— Ну что, извинишься, или мне отрезать второе? — самоуверенно выдаёт она.

— И-извини! Бл.ть! Как же больно, сука!

— То-то же, — довольно кивает девушка, разворачивается и идёт в мою сторону, сдвинув аккуратные бровки к переносице и сжимая кулачок. — Будет знать, как трогать меня и моего отца. Ублюдок.

Я усмехаюсь, качая головой. Агата же отправляет мне воздушный поцелуй и, виляя тазом, скрывается за аркой. Парня поднимают старосты и уводят прочь.

— Эй, парень, — я обернулся на тонкий голосок. Посмотрел на упитанного парня с щеками, под которыми тонет нос. — Ты не против сразиться со мной?

— Нет, конечно. Пройдём?

— Ага. Только ты сразу дай понять, если больно сделаю. Не люблю причинять боль.

— Договорились.

Мы с парнишкой дождались, пока площадку отмоют от лужи крови, и направились к центру. Остальные прошедшие студенты ждали у входа в академию, наблюдая за схватками. И сейчас вся сформированная толпа следила за нами.

Парень берёт в руку деревянный меч и подпрыгивает. Обвисший живот вываливается из-под низа футболки, вынуждая противника заправить одежду в брюки. Он отводит ногу и принимает интересную стойку.

— Ещё раз вынужден предупредить, парень, — толстяк подал голос, глядя на меня. — Я не люблю причинять боль. Поэтому, если хочешь, можешь просто сложить оружие, и бой закончится.

— У меня аналогичное предложение, — отозвался я.

Парнишка кивнул. Он слишком резко для своего веса сократил дистанцию. Напоролся на блок и получил хороший удар по ноге. Желеобразное тело пошло волной от удара — и он использовал инерцию, чтобы усилить контратаку. От столкновения деревяшек мой меч разлетелся вдребезги.

Отшагнув, я поднял брови.

— Тебя ж не ранить, — улыбнулся. — А бьёшь жёстко. Ты мне начинаешь нравиться.

— Да, спасибо, — скромняга дождался, пока я возьму новый клинок. — Я на самом деле не умею сдерживать ауру. Ты в порядке?

— В полном! — усмехнулся я.

Мы снова столкнулись. Толстяк отскочил и сместился левее, заходя с другой стороны. А я тем временем размышлял, чем его таким поразить. По сути, он обладает огромным резервом ауры — таким, что тело невольно раздулось и обросло жировыми складками. И чтобы пробить их, потребуется больше тысячи ударов по одной точке. И то не уверен, что он вообще почувствует боль.

Противник не собирается ждать, он нападает. Принимаю удар на блок, отводя скрещенные мечи в сторону, и, используя его неповоротливость, пинаю в грудь.

По мягкому телу пробегает волна белых молний, урон приличный. Надо наращивать преимущество. Нападаю, не дожидаясь, пока оппонент размахнётся. Пробиваюсь через защиту и наношу колющий в глаза, надеясь на инстинкты. И правда, толстяка подводит зрение, и он уворачивается в сторону. Завожу ногу чуть ниже его массивного колена и делаю подсечку. Как итог, парень несуразно вскидывает руки. Наношу удар по его клинку, тот вырывается из рук и вонзается в песок.

Шмяк!

С таким звуком парень падает на спину. Пытается перекатиться, чтобы подняться, но лишний вес не позволяет. Я лишь аккуратно касаюсь остриём клинка его обвисшей груди и склоняю голову.

— Будь в моей руке настоящий клинок, пришлось бы несладко.

— Ты прав, — морщится толстяк. — Ладно, ты победил.

Убираю меч и вытягиваю ему руку. Понимая, что не подниму, подаю вторую — и усиливаю руки в попытках поднять его на ноги. Он отряхивается.

— Удачи там, — улыбается.

— Спасибо.

— А я пойду гляну, что там провалившим готовят, — махает рукой толстяк и идёт в сторону грудящихся студентов.

Я покинул последнюю арку и направился к группе «сдавших». Там меня встретила Агата, и мы двинули дальше. Проходим по коридору древнего здания со сводчатыми потолками и чистой фактурой камня на стенах. Путь приводит к залу, где стоят ряды столов, за которыми и рассаживаются поступившие. У стены перпендикулярно разместились ещё несколько столов, за которыми в креслах восседают преподаватели.

По центру расположился тот самый человек, голос которого давал нам указания во время тестирования. Ректор был седой, на вид лет пятьдесят, не более. Слева от фигуры сидела тройка других преподавателей, как и справа.

К нам подошёл мужчина в чёрной мантии с широкими рукавами и острым взглядом, сделал жест — и мы принялись рассаживаться за выстроенные в ряд столы. Когда все сидели вполоборота и с готовностью смотрели на ректора, старик поднялся на ноги, взял фужер и постучал по нему вилкой. Приглушив шепотки, он затянул приветственную речь.

— Уважаемые дамы и господа. Я рад, что вы все успешно прошли через полосу препятствий. Это необходимая мера для того, чтобы выявить ваши навыки на первом этапе. Тем не менее, последний финальный тест мы проведём здесь.

Ректору передали конверт, и он надел очки на переносицу. Чуть сощурился, читая, и посмотрел на нас.

— Перед тем, как мы начнём. Должен пояснить. В Российской Империи существует норма, которой придерживаются все академии в Империи. Учащиеся делятся на корпуса, в каждом из которых предоставляется индивидуальная программа подготовки, — он вздохнул, набирая воздуха в грудь. — Лечебный корпус, здесь студентов обучают целительным навыкам. Корпус Загонщиков, в котором студенты будут изучать сенсоры, позволяющие выловить отдалившихся от Разлома тварей. Корпус артефакторики. Думаю, объяснять не нужно. И, конечно, гвардейский корпус.

На последней фразе старика Агата глянула на меня. Взяла за руку и прикрыла глаза.

— Этот шар распределит вас по направлениям, с которыми вы свяжете свою жизнь, — старик продемонстрировал нам шарик, в котором витал высший дух. — Предупреждаю, что сменить корпус могут все, поэтому, если вам не понравится что-то, смело покидайте зал и следуйте к провалившим полосу препятствий. Итак, мы начинаем.

Я сощурился, стараясь разглядеть внимательно. Кажется, дух был мне довольно знаком. Надо бы подобраться к нему ближе.

— Напомню, что важно не только ваше желание, но и магический потенциал. Таким образом, по итогам первого года, при условии, что вы не получите второй ранг, боевой факультет с вами попрощается.

Все тут же зашептались, как только ректор завершил свою тираду. Через минуту старик поднялся на ноги и вскинул шарик к потолку. Из него внезапно вырвалась сотня полупрозрачных духов, каждый из которых направился к студентам.

Оказавшись у наших глаз, духи вспыхнули, обретая определённый цветовой оттенок. Перед моими глазами дух стал красным, у некоторых — зелёным. Третья часть студентов смотрела на жёлтого духа перед собой.

— Кость, — прошептала Агата.

— А? — поворачиваюсь к девушке и смотрю на её духа. Голубенького и полупрозрачного.

— Почему твой красный? — губы её вздрагивают. — Ты же дал слово, что поможешь.

Закатываю глаза и даю мысленную команду бусинке. Та резко выбрасывает в Агату поток ауры, вынуждая её сжать кулаки и напрячься. Дух перед её лицом внезапно загорается красным. Глаза девушки хлопают в непонимании, я же, придерживая её за плечи, чтобы не упала со стула, оборачиваюсь на ректора.

Мимо нашего стола проходит женщина в годах, смотрит на нас и делает записи в блокнот.

— Прекрасно. Первичный отбор окончен, — подал голос ректор, когда ему вручили блокноты. — Следуйте за духами, они отведут вас в нужные корпуса.

В зал вплывают полупрозрачные призраки в плащах.

— Лечебный корпус, зелёный индикатор, за мной, — щебечет один из них, и часть студентов встаёт из-за столов.

— Гвардейский корпус, красный индикатор, — подал голос другой призрак, когда лекари покинули зал. — За мной.

Поднимаюсь с насиженного места, держа перед глазами спину призрака.

С удивлением осознаю, что когда мы покидаем зал, снова ныряя под сводчатые потолки, вокруг остаётся совсем небольшая часть от общей массы студентов. И в основном эти люди — аристократы.

За размышлениями заворачиваем за угол, тут коридор становится светлее. Пропадает дополнительное освещение. Слева ряды витражных окон самых разнообразных цветов, заливающие коридор светом, а справа двери в аудитории. В одну из таких дверей нас и загоняют, предлагая занять места на удобных сиденьях.