— Может быть… — Как и у сестры, по щекам Рори обильно текли слезы. — Я не знаю! Да, да, он мог сообщить!..

Харлоу заговорил медленно и беспощадно, опять сопровождая каждое слово веской пощечиной.

— Мистер Даннет не журналист. Мистер Даннет — офицер спецотдела Скотланд-Ярда и член Интерпола. У него вполне достаточно фактов, чтобы отправить тебя на несколько лет в исправительную колонию за помощь преступникам. — Он отпустил волосы Рори. — Кому ты об этом рассказывал, Рори?

— Траккиа. — Выдавил из себя, изумленный таким поворотом дела, мальчишка.

Харлоу толкнул Рори в кресло, тот сгорбился в нем, закрыв руками красное, заплаканное лицо. Харлоу поглядел на Даннета.

— Где сейчас Траккиа?

— Уехал в Марсель. Так он сказал. Вместе с Нойбауэром.

— И этот был тут? А Джекобсон?

— Уехал на своей машине… Искать близнецов… Он так сказал.

— Он, несомненно, прихватил с собой и лопату. Пойду-ка я за своими отмычками и приведу «феррари». Жду тебя у трейлера через пятнадцать минут. С пистолетом. И деньгами.

Харлоу вышел. Рори, встав не очень уверенно на ноги, отправился следом за ним. А Даннет обнял Мэри за плечи, вытащил носовой платок и начал заботливо вытирать ее мокрое от слез лицо. Мэри с удивлением глядела на него.

— Вы действительно тот, как вас представил Джонни? Специальный отдел? Интерпол?

— Да, это так.

— Тогда остановите его, мистер Даннет! Остановите его!

— Вы что, не знаете своего Джонни?

Мэри обреченно кивнула, пожала руку Даннета и спросила:

— Он против Траккиа?

— Против Траккиа. И еще против многих таких, как Траккиа. Но главный его противник Джекобсон. Джонни сказал, что Джекобсон виновник гибели семи человек — это правда. Кроме того, у Джонни Харлоу личные счеты с Джекобсоном.

— Гибель его младшего брата? 

— Да. И еще… взгляните на свою левую ногу, Мэри.

На кольцевой развязке к югу от Виньоля черный «ситроен» притормозил, пропуская вперед красный «феррари» Харлоу. Когда «феррари» промчался мимо, Джекобсон, сидящий в «ситроене», задумчиво потер подбородок, повернул свою машину обратно к Виньолю и остановился у ближайшей придорожной телефонной будки.

В Виньоле Мак-Элпайн и Даннет заканчивали трапезу в уже почти опустевшей столовой. Оба только что взглядом проводили до дверей уходящую Мэри.

— Что-то моя дочь сегодня в плохом настроении, — вздохнул Мак-Элпайн.

— Ваша дочь влюблена.

— Я тоже так думаю. А куда делся дьяволенок Рори?

— Не входя в подробности, скажу, что Харлоу опять поймал его за подслушиванием.

— Только не это! Неужели опять?

— Да. Произошла неприятная сцена. Я при этом присутствовал. Думаю, Рори просто боится встретить здесь Джонни. А Джонни уже в постели: прошлую ночь он совсем не спал.

— В постели? Заманчиво. Я тоже чувствую себя страшно усталым. Вы меня извините, Алекс, я пойду, пожалуй.

Он привстал, но сразу опустился на место, потому что к их столу направлялся Джекобсон, только что вошедший в столовую. Выглядел Джекобсон очень утомленным.

— Как дела? — спросил его Мак-Элпайн.

— Ноль. Я обшарил все на пять миль вокруг. Никого. Но я только что получил сообщение из полиции: двух человек видели в Боссе, похожи по всем приметам на наших скверных близнецов. Сейчас поем и отправляюсь туда. Но сначала сменю машину. У моей барахлит тормозная система.

— Возьмите мой «остин», — Мак-Элпайн протянул Джекобсону ключи.

— Прекрасно, благодарю, мистер Мак-Элпайн. А документы на машину?

— Они всегда в бардачке. Очень любезно с вашей стороны, что вы так хлопочете.

— Я ведь тоже за них отвечаю, мистер Мак-Элпайн.

Даннет безразлично смотрел куда-то вдаль.

Спидометр «феррари» показывал сто восемьдесят километров в час. Но Харлоу словно забыл, что предельная допустимая скорость на дорогах Франции на семьдесят километров меньше, однако время от времени он все-таки чисто инстинктивно поглядывал в зеркало заднего обзора, хотя знал, что ни одна полицейская машина не в состоянии его догнать. Бухта веревки, крюк и аптечка первой помощи лежали на заднем сиденье, там же на полу валялся кусок старого брезента.

Всего каких-то сорок минут назад «феррари» отъехал от Виньоля, а уже приближался Марсель. Об этом говорил промелькнувший мимо дорожный щит. Проехав еще километр «феррари» притормозил у светофора, блеснувшего красным светом. Лицо Харлоу, покрытое синяками и залепленное пластырем до неузнаваемости, было спокойно, глаза глядели вперед уверенно и ясно, тело расслабилось. И вот это-то спокойствие оказалось разрушенным в одно мгновение — сзади раздался голос:

— Мистер Харлоу.

Харлоу резко повернулся и увидел голову Рори, высовывающуюся из-под брезента, как из кокона. Когда Харлоу заговорил, слова его звучали медленно и недружелюбно.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

— Я подумал, что вам может понадобиться помощь. — Рори пытался говорить с вызовом.

Харлоу с трудом сдержался, чтобы не ответить грубостью.

— Я не нуждаюсь в помощи. — Из кармана он вынул несколько купюр из тех денег, которые дал ему Даннет, и протянул Рори. — Вот триста франков. Отправляйся в ближайшую гостиницу и позвони в Виньоль, чтобы за тобой утром прислали машину.

— Нет, благодарю вас, мистер Харлоу. Я очень виноват перед вами. По глупости обвинял вас во всех смертных грехах, к тому же мне в этом помогали, науськивали. Я прошу у вас дать мне шанс загладить свою вину, оказать вам посильную помощь. Пожалуйста, мистер Харлоу.

— Послушай, паренек, сегодня ночью я встречаюсь с людьми, которые убьют тебя не задумываясь. А я отвечаю за тебя перед твоим отцом.

Светофор переменил цвет, и «феррари» тронулся дальше. Лицо Харлоу несколько смягчилось.

— Мой отец. Это еще одна причина почему я здесь и хочу вам помочь. Что с ним творится?

— Его шантажируют.

— Отца? Шантажируют? За какие грехи? — Рори не мог поверить сказанному.

— Он не сделал ничего плохого. В свое время я расскажу тебе все.

— И вы хотите заставить этих людей прекратить шантаж?

— Рассчитываю на это.

— А с Джекобсоном? Ведь это он искалечил Мери. Я просто был идиотом, когда решил, что это ваша вина! С ним вы тоже разделаетесь?

— Да.

—  Вы сказали «да», а не «рассчитываю на это. Значит, это дело решенное?

— Так и есть.

Рори все понял. Последний вопрос он задал с показным безразличием:

— Вы женитесь на Мэри, мистер Харлоу?

— Похоже я на это просто обречен.

— Я ведь тоже ее сильно люблю. И хочу вам помочь разделаться с этим блядским выродком, который искалечил Мэри!

— Что за выражения, мальчик, следи за своим языком! 

Некоторое время Харлоу вел машину молча, потом обреченно вздохнул:

— О'кей. Но, только если ты пообещаешь беспрекословно выполнять мои приказы и не лезть на рожон.

— Есть, выполнять приказы и не лезть на рожон!

Харлоу прикусил губу и тотчас передернулся от боли, задев рану. Он посмотрел в зеркало. Сидящий на заднем сиденье Рори улыбался с довольным видом победителя. Харлоу покачал головой, выражая тем самым недоверие к этому обещанию Рори. Ну, а в самом деле, какие еще варианты? — Если выбросить этого энтузиаста из машины, то неизвестно, что еще он может натворить. 

Десять минут спустя он остановил машину в переулке в трехстах метрах от бульвара Жорж Санд, уложил все снаряжение в большую парусиновую сумку, перекинул ее через плечо и зашагал в сопровождении Рори. Физиономия Рори, секунду назад столь благодушная, выражала теперь значительность и мрачную сосредоточенность.

Ночным планам Харлоу явно не благоприятствовало появление на кристально чистом, безоблачном небе полной луны. Видимость была так превосходна, как бывает в зимнее послеполуденное время. Только лунные ночные тени были намного темней.