— Господь всемогущий! — пробормотал Даннет. — Боже милосердный!

Даннет довел спотыкающегося, находящегося в полубессознательном состоянии, Харлоу до шале, помог ему взобраться по лестнице на крыльцо, и они вошли в вестибюль. Тут Даннет чертыхнулся про себя — совсем не вовремя им навстречу вышла Мэри. Она остановилась, побледнела, в ее больших карих глазах застыл ужас.

— Джонни! Ох, Джонни, Джонни, Джонни… Что они сделали с тобой? — только и смогла прошептать Мэри. Затем, подавшись вперед, она осторожно провела пальцами по кровавой маске его лица, содрогнулась, и крупные слезы брызнули из ее глаз.

— Нет времени для рыданий, Мэри. — Голос Даннета прозвучал нарочито бодро. — Теплая вода, губка и полотенце! После этого несите аптечку первой помощи! Но ни слова вашему отцу. Мы будем в моей комнате.

Пять минут спустя у ног Харлоу уже стоял таз с красной от крови водой, рядом валялось окровавленное полотенце. Лицо Джонни, отмытое от крови, выглядело ненамного лучше: порезы и ссадины обозначились отчетливее. Даннет не жалел йода и антисептиков, и по судорогам, искажавшим то и дело физиономию Харлоу, можно было догадаться, что боль он испытывает ужасную. Харлоу, сунув палец в рот и пошатав зуб, вытащил его, разглядел с явным неудовольствием и выбросил в таз. Но когда Харлоу заговорил, ясно стало, что дух его не сломлен.

— Думаю, Алекс, нам нужна совместная фотография в таком виде для моего семейного альбома. Интересно, кто из нас будет на ней краше выглядеть?

— Оба стоим друг друга. — Даннет внимательно разглядывал его. — Хотя, нет. Сдается мне, что тебе досталось несколько больше.

— Что за шутки, прекратите немедленно! — Мэри опять заплакала. — Его искалечили, его ужасно искалечили. Я позову врача.

— Об этом не может быть и речи! — Ответ Харлоу был категоричен, в голосе его слышался металл. — Никаких врачей. Никаких швов. Позже. Не сегодня.

Мэри глазами, полными слез, смотрела на стакан бренди в руке Харлоу. Рука была каменно тверда. Посмотрев на Даннета, она сказала без всякого упрека, начиная только сейчас все понимать:

— Даннет и Харлоу, так вы оба заодно. Вы всех нас дурачили. Расстроенные нервы у чемпиона мира, трясущиеся руки. Вы все это время всех нас дурачили!

— Ты права. — Подтвердил Харлоу. — Но, пожалуйста, выйди из комнаты, Мэри.

— Я обещаю никому ничего не говорить. Даже отцу.

— Выйди из комнаты.

— Пускай останется, — вмешался Даннет. — Я хочу сказать тебе, Мэри, что Харлоу никогда больше даже не глянет в твою сторону, если вдруг ты проговоришься. Мой Бог, Харлоу, верно говорят — пришла беда отворяй ворота. Нападение на тебя — это уже второе событие за сегодня, — пропали Твидлдам и Твидлди.

Даннет ожидал, что Харлоу удивится услышав это сообщение, но Харлоу оно не поразило и он заявил:

— Ставлю один к ста,  что это произошло после того как они вместе с Джекобсоном разгрузили трейлер.

Даннет медленно кивнул.

— Они слишком много увидели, — уверенно продолжал Харлоу. — Наверное, это получилось случайно, потому что, видит бог, они не отличались ни проницательностью ни сообразительностью. Но они увидели то, что не должны были видеть…. А как все это объясняет Джекобсон?

— Они якобы пошли в столовую. Когда они через сорок минут не вернулись, он отправился их искать. Но они как сквозь землю провалились.

— А в столовой они появлялись?

Даннет отрицательно помотал головой. 

— Тогда они отыщутся где-нибудь на дне оврага или канала. —Продолжил Харлоу. — Помните Джека и Гарри из нашего гаража в Марселе? — Даннет согласно кивнул. — Джекобсон сказал, что они уволились, потому что соскучились по дому. Но я думаю, что с ними произошла та же история, что и с Твидлдамом и Твидлди. Джекобсон принял на работу двух новых механиков, но сегодня утром в гараже крутился только один. Второго не было. И я больше чем уверен — он не появился, потому что это его я уложил ночью в больницу.

Даннет невозмутимо слушал. Мэри во все глаза смотрела на Харлоу.

— Прости, Мэри, — продолжал Харлоу. — Джекобсон — убийца, он ни перед чем не остановится, чтобы и дальше вести свою сладкую жизнь. Он ради этого переступит все мыслимые законы. Он виновен в гибели моего брата на первых гонках «Гран-при» этого сезона. Вот почему я ввязался в это дело. Алекс меня убедил.

— Алекс? Журналист? — Мэри произнесла это с недоверием.

Харлоу продолжал рассказывать, будто не слыша ее вопроса.

— Он хотел меня убить еще на «Гран-при» Франции. Я сделал совершенно безупречные фотографии, доказывающие это. Он виноват в гибели Айзека Джету. Затем он устроил мне ночью засаду на дороге под видом полицейской заставы, чтобы остановить трейлер. Он ответит и за убийство в Марселе сегодня.

— Кого? — тихо спросил Даннет.

— Луиджи Легкая Рука. Сегодня в больнице ему дали болеутоляющее лекарство. Боль у него с тех пор навсегда прошла. Цианид. Джекобсон был единственным, кто знал о Луиджи, я сам сказал ему, что сдал его в полицию, и он поторопился убрать напарника до того, как тот признается. Это моя вина, ведь именно я сказал об этом Джекобсону. Но в тот момент я не мог поступить иначе, у меня не было выбора.

— Не могу в это поверить! — Мэри была совершенно ошеломлена. — Я не могу в это поверить. Это просто какой-то ночной кошмар.

— Можешь не верить, но я тебя умаляю  — держись подальше от Джекобсона. Ведь он все поймет по твоему лицу, и тогда твое тело могут найти в какой-нибудь каменоломне. И помни еще вот что, твое увечье это дело рук Джекобсона.

Говоря это, Харлоу внимательно обследовал свои карманы, поочередно выворачивая их.

— Ограбили, — подвел он итог. — Забрали все. Бумажник, паспорт, водительские права, деньги, ключи от машины… Но у меня есть запасные и сохранились все мои отмычки. — Он быстро прикинул. — Значит так, мне понадобятся веревка, крюк, кусок брезента и еще…

Мэри прервала его с ужасом в глазах:

— Тебе ничего не надо… Тебе не нужно никуда идти сегодня вечером! Тебе нужно немедленно отправляться в больницу.

Харлоу посмотрел на нее спокойно и продолжил:

— И еще, конечно, они забрали мой пистолет. Алекс, мне нужен другой пистолет, немного денег и…

Харлоу неожиданно поднялся, быстро и бесшумно скользнул к двери и рывком открыл ее. Рори, который, очевидно, подслушивал под дверью, приложив ухо к замочной скважине, влетел в комнату. Харлоу ухватив его за волосы левой рукой, поставил по стойке смирно. Рори вскрикнул от боли.

— Посмотри на мое лицо, Рори, — спокойно произнес Харлоу.

Рори взглянул, содрогнулся и смертельно побледнел.

— Это все по твоей вине, мальчик!

Внезапно он сильно ударил юношу по щеке. Это был сильный удар, и Рори, несомненно, отлетел бы в сторону, если бы левая рука Харлоу не держала его за волосы мертвой хваткой. Харлоу ударил еще раз, по правой щеке, и стал повторять эту процедуру с методичностью метронома.

— Джонни! Джонни! Ты в своем уме? — вскричала Мэри. Она хотела броситься на него, но Даннет проворно обхватил ее сзади. Даннет нисколько не удивился происходящему.

— Я буду продолжать, Рори, — сказал Харлоу, — пока ты не почувствуешь себя так же, как себя сейчас чувствую я, хотя бы примерно также.

Рори и не пытался защищаться или сопротивляться. Его голова безвольно моталась из стороны в сторону, пока Харлоу не прекратил этот жестокий урок.

— Мне нужна информация, — сказал он наконец. — Я желаю знать истину. Сейчас же. Ты подслушал сегодня утром мой разговор с мистером Даннетом, не так ли?

— Нет! Нет! Я не подслушивал. Я не подслушивал… — Голос Рори сорвался до визга, потому что Харлоу снова взялся за его воспитание.

Но через пять секунд он прекратил избиение. Плачущая Мэри, безучастно холодный Даннет — все это было ужасно.

— Я был избит теми людьми, которые знали, что я еду в Марсель за очень важными фотографиями, — холодно заговорил Харлоу. — Им очень хотелось их получить, потому что дела у них обстоят скверно. Они знали также место, где я собираюсь оставить свой «феррари». Мистер Даннет был единственным из всех, кто знал о фотографиях и об этом месте. Может быть, это он им все рассказал.