— Да, мистер Харлоу… то есть Джонни. — Внезапно его голос перестал быть сонным. — Смотрите, смотрите… — вскричал он.

Впереди замаячили сигнальные огни машины, петлявшей по опасным поворотам дороги к перевалу Коль де Тенд.

— Я уже давно ее заметил. Это Траккиа.

— Почему ты так решил? — Глянув на Харлоу, поинтересовался Даннет.

— Во-первых. — Отвечая, Харлоу слегка сбросил скорость, входя в поворот. — По такой дороге вести машину с такой скоростью может лишь профессиональный автогонщик. — Харлоу под протестующий визг шин прошел поворот с таким спокойствием, будто сидел не за рулем, а в церкви на проповеди, и продолжал вещать. — А во-вторых, по технике вождения я могу определить любого гонщика из тех, кто принимает участие в мировых состязаниях на «Гран-при». Это, несомненно, Траккиа. Знаешь, тут меня можно сравнить с искусствоведом, который, если показать ему пятьдесят картин разных художников, он сразу назовет автора. Я не имею в виду таких разных художников, как Рембрандт и Ренуар, а мастеров одной школы. Правда мне гораздо легче, чем искусствоведу, ведь гонщиков гораздо меньше, чем художников.

Это был и в самом деле Траккиа. Сидящий рядом с ним Джекобсон тревожно поглядывал в заднее окно:

— Кто-то нас нагоняет, — заметил он. — А двигаться по такой дороге с большей скоростью, чем ты, может только Харлоу. Боюсь, что это он.

А в это время в «феррари» Харлоу нажал кнопку, и боковые стекла опустились, затем он достал пистолет, положил его рядом и скомандовал:

— Догоняем. Всем приготовиться. Буду весьма признателен, если никто из вас не застрелит Мэри.

— Будем надеяться, что туннель успели блокировать, — проговорил Даннет и тоже достал пистолет.

Когда «Остин-мартин» сделал очередной поворот, Траккиа грубо выругался и резко остановил машину. — Вход в туннель был блокирован прочно и основательно. Очень длинный фургон для перевозки мебели перегораживал по диагонали дорогу. Все находящиеся в машине посмотрели в заднее окно и продолжали смотреть с надеждой, Траккиа и Джекобсон надеялись на то, что все-таки это не Харлоу их догоняет, а Мэри естественно надеялась, что это он.

Вот из-за поворота вылетел «феррари».

— Господи, это действительно Харлау! — Закричал Джекобсон. — Значит этот чертов фургон здесь не случайно. Разворачивай, Никки, живей ради Бога!

«Остин-мартин», делая поворот, оказался поперек дороги и  Харлоу, резко затормозив врезался ему в бок. Джекобсон, сидевший на заднем сидении, выхватив пистолет, открыл огонь. Но стрелял он в лобовое стекло «феррари», которое моментально покрылось трещинами, а Харлоу и Даннет вели огонь высунувшись из боковых окон.

— Стреляй в Джекобсона! — орал Харлоу. — Не в Траккиа! Там Мэри!

 Две пули вошли в левое плечо Джекобсона и он, выронив оружие, завопил от боли. В грохоте выстрелов и неразберихе Мэри открыла дверцу и проворно, насколько позволяла искалеченная нога, выскочила из машины. Похитители этого не заметили — Джекобсон зажимал свои раны рукой, а Траккиа, не поднимая головы, пытался закончить разворот. Наконец, ему это удалось и «Остин-мартин» помчался прочь.

Даннет буквально втащил Мэри в машину. Харлоу, обеспечивая себе обзор, ударил кулаком по покрытому трещинами от пуль ветровому стеклу, можно было подумать, что стела ни порезать, ни причинить боль ему не могут.  Даннет довершил эту работу рукояткой пистолета и «феррари» рванул следом за «остином».

Мэри вскрикивала от страха, когда Харлоу бросал «феррари» в виражи на крутых поворотах. Рори  обнимал сестру за плечи, и, хотя он не выражал подобно сестре так явно своего страха, было ясно, что он напуган не меньше Мэри. Даннет, стрелявший вслед беглецам через выбитое ветровое стекло, тоже выглядел не особенно бодро. Только Харлоу был, как обычно, спокоен. Со стороны можно было подумать, что машину ведет безумец, но Харлоу полностью контролировал ситуацию. Под визг покрышек на поворотах и рев работающего на пределе двигателя он преодолевал крутую трассу так, как никто до него никогда не делал этого раньше и, несомненно, так, как никто никогда не сделает этого вновь. Приближался очередной поворот и «феррари» был  уже в каком-то метре от «остина».

— Не стрелять! — крикнул Харлоу Даннету. Ему приходилось напрягать голос из-за дикого шума.

— Почему?

— Сделаем все по-другому!

«Феррари» Харлоу своим левым передним колесом едва не касался заднего правого колеса «остина», мчась чуть правее. «Остин-мартин», совершая крутой правый поворот, двигался по левому краю дороги. Харлоу, вместо того чтобы притормозить вдавил в пол педаль газа до отказа и резко крутанул руль вправо. Машину занесло, она понеслась вперед боком, на доли секунды создалось впечатление, будто она вышла из-под контроля. Но рассчитано все было правильно — бок «феррари» с силой ударил в бок «Остин-мартину». «Феррари» отбросило вправо, а «остин» от удара отлетел влево, съехал с дороги и рухнул с обрыва в двухсотметровую пропасть.

Все, находящиеся в  «феррари», вышли из машины и направились к краю обрыва. В этот момент оттуда донесся звук взрыва и взметнулся столб ярко-оранжевого пламени.  А потом наступило безмолвие и темнота. Все четверо, замерев, стояли потрясенные увиденным и пережитым. Первой пришла в себя Мэри. Она вздрогнула, будто очнувшись, и уткнулась лицом в плечо Харлоу. Он обнял ее, крепко прижал к себе, но глаза его по-прежнему были прикованы к бездне, хранившей одному только ему известные тайны…