«Наш план — торговля, — говорил Томас Пейн американцам в 1776 году, — и она, при правильном подходе, обеспечит нам мир и дружбу всей Европы, потому что вся Европа заинтересована в том, чтобы Америка была свободным портом». Америке не было необходимости устанавливать какие-либо частичные политические связи с какой-либо частью Европы. Такие традиционные военные союзы были наследием монархических правительств и вели только к войне. «Истинный интерес Америки, — говорил Пейн, — в том, чтобы держаться подальше от европейских раздоров». Одной только торговли между народами было бы достаточно. Действительно, для Пейна и других просвещенных либералов мирная торговля между людьми разных наций стала аналогом международной сферы, а не общительности людей в домашней сфере. Как просвещенные мыслители, такие как Пейн и Джефферсон, предвидели республиканское общество, держащееся исключительно на естественной привязанности людей друг к другу, так же они представляли себе мир этих республиканских обществ, держащихся на естественной заинтересованности наций в торговле друг с другом. Как в национальной, так и в международной сфере монархия с её навязчивыми институтами и монополистическими способами препятствовала естественной гармонии чувств и интересов людей.[493]
Американцы впервые выразили эти «либеральные настроения», как назвал их Джон Адамс, во время обсуждения предложенного договора с Францией во время провозглашения независимости. Тогда, по словам Адамса в 1785 году, существовала надежда, что «растущая либеральность настроений среди философов и литераторов в разных странах» может привести к «реформации, своего рода протестантизму, в торговой системе мира».[494] Многие члены Континентального конгресса в 1776 году пытались реализовать эти надежды, разработав типовой договор, который можно было бы применить к Франции и, в конечном счете, к другим странам — договор, который избегал бы традиционных политических и военных обязательств и фокусировался исключительно на торговых связях.[495] Типовой договор, составленный в основном Джоном Адамсом в июле 1776 года, обещал максимальную торговую свободу и равенство, которые, в случае их широкого применения, устранили бы напряженность и конфликты в мировой политике. Если бы принципы типового договора были «однажды действительно установлены и честно соблюдались», — вспоминал позже Джон Адамс, — «это навсегда положило бы конец всем морским войнам и сделало бы бесполезными все военные флоты».[496]
Главным принципом договора была абсолютная взаимность в торговле. В отношении пошлин и торговых ограничений к иностранным купцам относились так же, как и к собственным гражданам. Даже в военное время торговля должна была поддерживаться. Ведь главная идея договора заключалась в том, чтобы уменьшить влияние войны на гражданское население. Нейтральные страны должны были иметь право торговать с воюющими странами и перевозить их товары — право, выраженное во фразе «свободные корабли делают свободные товары».
В ретроспективе наивность американских революционеров кажется поразительной. Они отчаянно нуждались в союзе с Францией, но при этом готовы были предложить правительству Людовика XVI очень мало взамен. Поскольку политического и военного сотрудничества с Францией следовало избегать любой ценой, типовой договор обещал лишь, что в случае, если торговый союз между США и Францией приведет к войне Франции с Великобританией, Соединенные Штаты не будут помогать Великобритании в этой войне!
В итоге мечта американцев не была полностью реализована. Хотя они и подписали торговый договор с Францией, содержавший принципы свободной торговли, к которым они стремились, им также пришлось согласиться на традиционный политический и военный союз с Францией, который обязывал Соединенные Штаты гарантировать «с настоящего времени и навсегда… нынешние владения короны Франции в Америке, а также те, которые она может приобрести по будущему мирному договору».[497] Многие американцы, включая Джона Адамса, выходили из опыта европейской дипломатии с весьма сомнительными просвещенными идеями. «Никаким фактам не верят, кроме решительных военных завоеваний», — предупреждал Адамс в 1780 году; «никакие аргументы в Европе не воспринимаются всерьез, кроме силы». Учитывая эту реальность, баланс сил может оказаться полезным в конце концов.[498]
Однако, несмотря на эти дозы реализма, просвещенная мечта американцев о новом мировом порядке, основанном на торговле, не была утрачена, а подписание мирного договора с Великобританией в 1783 году, казалось, сделало возможным возрождение этой мечты. В 1784 году Соединенные Штаты уполномочили дипломатическую комиссию в составе Джефферсона, Адамса и Франклина провести переговоры о заключении торговых договоров с шестнадцатью европейскими государствами на основе либеральных принципов пересмотренного типового договора. По словам членов комиссии, Америка должна была стать лидером в достижении «столь ценной для человечества цели, как полное освобождение торговли и объединение всех наций для свободного общения во имя счастья».[499]
Однако только три государства — Швеция, Пруссия и Марокко, периферийные державы с небольшим объемом зарубежной торговли, — согласились подписать либеральные договоры с Соединенными Штатами. Большинство европейских государств отнеслись к идеям американцев равнодушно. По словам Джефферсона, который принимал участие в разработке нового типового договора, они просто не понимали важности американской торговли. Даже такой твердолобый человек, как Вашингтон, «с удовольствием размышлял о вероятном влиянии, которое торговля может в будущем оказать на человеческие нравы и общество в целом», даже привести, возможно, к прекращению «разрушений и ужасов войны».[500]
Но именно Джефферсон и Мэдисон, одни из лидеров революции, дольше всего держались за веру в способность американской торговли добиться изменений в международном поведении, более того, сделать коммерческие санкции заменой применения военной силы. Эта уверенность в американской торговле, которая восходит к политике отказа от импорта в отношении Великобритании в 1760-х и 1770-х годах, стала основной предпосылкой подхода Республиканской партии к международной политике. Она лежала в основе политики и мировоззрения республиканцев вплоть до первых десятилетий XIX века. Джефферсон и Мэдисон не теряли надежды на то, что Соединенные Штаты смогут создать мир, в котором отпадет необходимость в войне.
ПОСКОЛЬКУ ГЛАВНЫМ ПРЕПЯТСТВИЕМ на пути реализации их надежд была Великобритания, лидеры республиканцев стремились использовать мощь американской торговли, чтобы убедить Британию изменить свою политику. Однако Джефферсон и Мэдисон были заинтересованы не только в том, чтобы открыть британские порты для американской торговли. Для республиканцев экономика отношений Америки с Британией всегда была менее важна, чем их политика. На самом деле они хотели уничтожить торговую гегемонию Британии в мире и положить конец коммерческой, а значит, и политической зависимости Америки от бывшей материнской страны; и они были готовы поставить под угрозу торговое процветание Америки, чтобы добиться этой важной цели.
В 1789 году Мэдисон безуспешно пытался ввести дискриминационные тарифы на британский импорт, чтобы заставить Британию открыть свои порты в Вест-Индии и Канаде для американского судоходства. Хотя британская Вест-Индия оставалась юридически закрытой, американские купцы продолжали вести с ней нелегальную торговлю. На самом деле, американская торговля с Британией процветала; три четверти всего американского экспорта и импорта обменивалось с бывшей страной-матерью.[501] Именно из-за этой торговли лидеры республиканцев считали, что британцы восприимчивы к американскому давлению; казалось, что настало время использовать торговые ограничения для разрушения британской навигационной системы. Опираясь на аргументы, изложенные Джефферсоном в его докладе Конгрессу о состоянии внешней торговли Америки в декабре 1793 года, Мэдисон в январе 1794 года внес в Палату представителей резолюцию, призывающую к торговой взаимности со всеми странами, с которыми у Соединенных Штатов не было торговых договоров, единственным важным из которых, разумеется, была Великобритания. Если такой взаимности не будет, Соединенные Штаты введут ответные тарифы и торговые ограничения против страны, которая уже продемонстрировала свою враждебность по отношению к Соединенным Штатам, отказавшись покинуть американскую территорию.
