И вдруг дед заговорил тихо, приглушённо: «Увидишь знаки — не молчи. Имя её замок. Но не ключ. След для хищника. Иди за тенью, что не двигается».

В это мгновение реальность начинает ломаться. Вода вскипает. Из глубины поднимается высокая фигура, завёрнутая в чёрный капюшон. Лица нет — только гладкая темнота. И из этой темноты льётся мой голос. «Если тебя никто не зовёт — значит, ты уже внутри».

Фигура медленно поднимает руку. Кожа серая, как пергамент. На её ладони моргает крупный чёрный глаз. Мост под ногами начинает трескаться. Я лечу вниз, и в этот момент слышу смех. Женский. Пронзительный. Знакомый. Но не злой, а почти ласковый. Словно это Настя… но не Настя....

***

Я резко проснулся и рывком сел в кровати. Дышалось тяжело, как после долгого бега. Простыня была влажной. На лбу почувствовал капли пота. А вот на полу обнаружил самую настоящую лужу.

Я медленно свесил ноги. Встал. Коснулся воды рукой. Тёплая. Это не конденсат, пришла в голову глупая мысль. Подошёл к окну. Лёгкий ветер трепал занавеску. Я повернул голову... и замер. На стекле — три отпечатка пальцев. Тонкие. Чёткие. Влажные. Словно кто-то стоял снаружи и смотрел внутрь комнаты.

— Ну что ж, — прошептал дух внутри. — Назад дороги нет. Добро пожаловать, парнишка. Вода уже у тебя дома.

Я немного посидел на краю кровати, глядя на быстро высыхающую лужу. Следы на окне исчезли — стекло стало чистым, каким было всегда. Внутри меня всё подрагивало. Хотелось чего-то простого, обычного, из моей реальной жизни. Чашки кофе. Разговора. Насти. Посмотрел на часы и набрал её номер.

— Алло? — голос был сонным.

— Привет. Ты не занята? Хочешь кофе? Просто утренний кофе.

Выдержал паузу. Потом спросил:

— Через полчаса на том углу, где твоя любимая кофейня?

— Да, давай.

— Уже выхожу.

***

Кофейня располагалась на углу старого сквера. Стеклянная будка, две лавки, шумящий бойлер большой кофемашины и парень в фартуке, который варил капучино с таким усердием, будто участвует в каком-нибудь телешоу. Я подошёл первым. Настя появилась через пару минут — в джинсовке, волосы собраны в пучок, на щеках — лёгкий румянец. Она улыбалась, но в глазах её была тревога.

— Привет, — сказал я.

— Привет.

Мы крепко обнялись. Я почувствовал её запах — какой-то неуловимый цветочный аромат. И это ощущение полностью вернуло меня в реальный мир.

— Как ты? — спросила она, пока делали заказ.

— Могло быть хуже.

Она внимательно на меня посмотрела.

— Ты не спал?

— Сложно назвать это сном. Скорее тренировкой по выживанию во сне. Потом расскажу. Ты как?

Мы взяли кофе: ей — ванильный мокачино, мне — двойной американо без сахара. Сели на лавку. Настя сделала глоток и помолчала. Потом сказала:

— Я вчера ездила в полицию.

— По поводу Даши?

Она кивнула. Глаза стали серьёзными.

— С её отцом написали заявление о пропаже. Вроде бы приняли после звонка Игнатьева, назначили следователя. Сказали, начнут проверку, но пока «подождите, может, сама вернётся». Типа взрослая, бывает.

— Не в этом случае, — тихо сказал я.

— Вот и я так думаю. Даша никогда просто так не исчезала. Даже если уходила куда-то одна, всегда отвечала на звонок. А тут полная тишина. Телефон вне зоны, ни на одной из локаций съёмок её не видели. Подруга из тату-салона подтверждает, что Даша собиралась ехать к Яузе делать с кем-то фотосессию. Но нет ни следов, ни свидетелей.

Я кивнул, сжимая стакан в пальцах.

— Я там вчера был. По другой причине. Но место очень странное.

— Что-то видел?

Я медленно посмотрел на неё.

— Не глазами.

Настя отвела взгляд. Сказала почти шёпотом:

— Мне иногда кажется, Стас, что ты не совсем в этом мире. Ну, не всегда здесь.

— Но ты же всё равно пришла.

— Потому что я как раз в нём. И за тебя тоже.

Мы замолчали. Мимо прошёл мужчина с огромной булкой и картонным стаканом чая. Смеялся в усы. Мир вокруг жил своей жизнью, шёл своим чередом. Но под слоем этой череды уже начиналась рябь.

— Я в нём ещё и из-за тебя, — повторила Настя.

Мы помолчали. Я отпил кофе. Горячий, терпкий, он возвращал внутренние рамки на место. Настя задумчиво смотрела на крышку стакана, водя пальцем по кругу.

— Знаешь… я вчера вечером пересматривала Дашины сторис. Самые последние. Там ничего такого. Обычные кадры: небо, скамейка, ржавая лестница у воды. Но потом она показывает незнакомое мне место и говорит: «Я здесь, где вода разговаривает.» И смеётся.

Я напрягся.— Что?

— Ну вот так. «Где вода разговаривает». Может, просто звук странный был, эхо от трубы или ещё что-то. Я медленно выдохнул.

«Где вода разговаривает…Ты уже внутри…Имя — замок, но не ключ…»

— Стас? — она дотронулась до моей руки. — Всё нормально?

— Кажется, да. — Я поднял на неё глаза. — Хотя нет, не нормально. Я знаю, куда ехать.

— Куда?

— Туда, где вода разговаривает.

— Это что, загадка?

— Нет. Это Яуза. Точнее — старый участок русла. Там есть дренажные стоки. Когда вода течёт — гул идёт, как будто кто-то шепчет изнутри. Она не шутила. Она скорее всего там и была.

Настя побледнела.

— Ты поедешь один?

— Хочешь, со мной?

— Нет. — Она быстро покачала головой. — Я... Я верю тебе. Но я пока лучше побуду в реальном мире. Потом расскажешь, что там.

Я взял её за руку, сжал.

— Спасибо тебе.

Она наклонилась и тихо поцеловала меня в висок.

— Только, пожалуйста, не ввязывайся ни во что. Если там что-то есть ,пусть оно заговорит первым. Ладно?

Я кивнул, а про себя подумал: «А не слишком ли ты, Настя, много знаешь?»

И почувствовал, как внутри, еле слышно хмыкнул Шелест:

— Умная девочка. Побольше бы нам таких. А теперь поехали, парнишка. Там под бетонной плитой кто-то шевелится.

Когда Настя ушла, я ещё пару минут сидел на скамейке с остывающим кофе, глядя в ту сторону, где клёны тонко шептались над дорогой. Потом уточнил:

— Нам? Это кому — нам?

Ответ пришёл не сразу. Будто дух лениво растягивался где-то в пазухах мозга.

— Тем, кто не на виду. Кто остался, когда все ушли. Кто знает цену молчания.

— Ну это очень неконкретное описание, — фыркнул я про себя. — Ты это... не хочешь представиться настоящим именем?

Пауза. Потом — вздох и шелест в голове:

— Зовут тех, кто придёт. А я уже тут. Имён у меня много. Ни одно из них ты не выговоришь. Но если тебе надо, зови меня так, как сам придумал. Шелест. Я не против.

Я усмехнулся.

— А если ты мне срочно понадобишься?

— Позови тишиной. Закрой глаза и не думай. Может быть отвечу. А если нет, ну что ж... значит, сам справишься. Ты же крепкий парнишка, да?

В голове мелькнула странная мысль, что теперь я не один. Но было не очень понятно, преимущество это или же нет.

— Ну что, Стас, поехали. Где-то под бетонной плитой кто-то шевелится и всё ещё зовёт. Ты же не хочешь его заставлять ждать, правда?..

Я медленно встал. Выбросил пустой стакан. И пошёл к машине.

*** Я свернул на кольцевую, потом — в сторону Яузы. Решил, что ехать молча — только хуже. Включил приложение. Попался заказ, почти по пути. Место подачи — тёмный переулок у сквера, откуда всегда пахло хвоей. Пассажир — женщина. Заказ: «Анна. Ехать по Ярославке, потом скажу.» Я хмыкнул.

На указанном месте увидел фигуру — невысокая, худая женщина, в длинной тёмной одежде. Она подошла, села сзади. Без резких движений. Даже дверью почти не хлопнула. Села ровно посередине, но в зеркале заднего вида её не было видно. Я медленно поправил зеркало. Проверил боковое. Пусто. Но я чувствовал её дыхание. Она была там. Я это знал.

— Добрый день, — сказал я.

— Тёмный день, — ответила она негромко. Голос, как в песне на старом виниле. Треск, глухота, сквозняк. Я включил поворотник.

— Куда едем?

— Пока прямо. Я покажу.

— Хорошо.

Молчали минут пять. Потом она сказала:

— Вы часто ездите по ночам?