Избор посмотрел вокруг. Ветер, не обузданный колдовством, творил с облаками что хотел — мял, плющил, гонял по кругу.

— Каким же ветром туда?

— Сядь. Все будет. И облака и ветер.

Облако под ними разрослось, налилось темнотой и медленно — медленно стало наплывать на ковер. Прикрыв глаза от блеска заходящего солнца Исин ощутил ласку тучи — сперва стало холодно, потом сыро. Когда он открыл глаза солнце уже не жгло их, а сияло сильно смазанным пятном.

— Туча как туча, — сказал хазарин сам не знавший чего ждал от нее.

— А ты чего хотел? Конечно туча как туча… Колдовскую тучу их маги за поприще… Да что там за поприще — прямо тут нашли бы…

— А эту?

— А эту нет.

Муря ехидно и торжествующе развел руки.

— Тут ведь колдовства нет. Тут ведь только мы, да дождь…

Гаврила посмотрел на смутно проступавшие далекие горы и задумавшись отозвался.

— Не известно что для них хуже — первое или второе…

Ветер, только что бестолково и бесполезно вертевшийся вокруг вдруг влетел в тучу и толкнул хазарина в спину.

— Все. Началось, — довольно сказал колдун.

— Что началось?

Муря встал на корточки и для верности посмотрел вниз с края ковра.

— К горам понесло. Теперь только сидеть и молчать…

Сидеть и молчать не получилось. То ли Муря чего-то перемудрил, то ли стариковское колдовство оказалось с какой-то врединкой, но на полпути в облаке началась гроза. Ветер, трепавший туман вокруг них стих, и посреди тяжелой тишины ударил оглушительный раскат грома. Молния, словно длинный и кривой луч солнца, пронеслась рядом, волной обжигающего жара толкнув их в спины. Избор от неожиданности зарычал и выхватил меч.

— Садись, дурень! — испуганно завопил старик не своим голосом. — Себя убьешь и нас погубишь! Боги гордых не жалуют!

Избор еще озирался, а Гаврила сообразил что нужно. Он подхватил щит, на котором сидел и поднял его над головой.

— Все сюда, под щит!

Исин ухватил воеводу за пояс и рывком усадил его на место. Сверху, словно кто-то перевернул озеро, обрушился поток воды. Щит принял на себя вес воды и Гаврилу пригнуло к ковру, но он выпрямился. Со щита текло так, словно он стоял под водопадом. Друзья и колдун спасаясь от ливня сползлись к нему и застыли, сберегая остатки тепла, но холодные струи доставали до каждого. Словно живые змеи они проскальзывали под одежду, добираясь до тел. Потом ударил ветер.

— Холодно-то как, — прощелкал зубами Избор. — И костра не разложить…

— Да, в такой мокроте какой костер? — согласился с ним Исин. — Да и дров нет…

Избор посмотрел на него с удивлением, но ничего ответил. Дождь лил сразу со всех сторон и Исин невпопад вспомнил.

— Плавать надо было учиться… Все некогда было.

— Летать сперва научись, — просипел наполовину захлебнувшийся Муря и сказал, вроде как сам себе. — Чудно-то как. Чем человек дурней — тем меньше опасностей вокруг видит.

Ни Избор, ни Исин не успели сообразить что старик имел в виду, как небо вокруг них озарила ослепительная вспышка и страшный удар потряс ковер. Края его задрались, но тут же выпрямились. Люди сперва не поняли что случилось, но когда Гаврила протяжно закричал, не в силах сдержать боль от удара поняли — в это раз Боги не стали шутить и попробовали на прочность и щит, и волшебный ковер. Масленников, на которого пришлась вся тяжесть удара наклонился и стал валиться вниз. Исин бросился к нему, стараясь удержать щит. Увидев, что хазарин поддерживает богатыря Избор мгновенно вскочил на ноги и посмотрел на щит сверху. Молния попала в самую середину и теперь по всей поверхности бродили яркие светлячки, то сходясь в кольца, то разбегаясь в разные стороны. Несколько мгновений воевода зачарованно смотрел на их движение и не сдержав радости крикнул:

— Ай да Гаврила! Не соврал выходит на счет щита!

— Что? — высунул голову Исин. Рядом грохнуло. Голова мгновенно нырнул назад.

— Держит молнию! — заорал Избор. Он саданул кулаком по щиту и радостно захохотал. — Любят нас Боги! Отметили!

Гаврила после удара только мотал головой и щит стали держать воевода с сотником. Гроза вокруг них продолжала бушевать с прежним ожесточением и еще дважды щит спасал их от молний. Гаврила, уверенный в крепкости щита, при этом только довольно кивал головой — все что делали Боги — они делали к лучшему.

Постепенно реки воды сменились ручьями, а через какое-то время и те превратились в струи, а потом и вовсе в мелкий, моросящий дождь.

Тучи ползли так низко, что ближе к земле превращались в туман — ту самую промозглую сыроту, что гонит любого нормального человека в ближайшую корчму, к очагу, к крепкой браге и жареному до хрустящей корочки поросенку.

По крайней мере Избору в голову туман затащил именно такие мысли. Он представил себе корчму, полную остроголовых и песиголовцев — орущих, жрущих и пьющих, но тут же покачал головой. Конечно, и те и другие с радостью спрятались бы от грызущего кости тумана за гостеприимными стенами, но вряд ли маги остроголовых захотели бы устроить корчму у себя под боком.

Отвлекая от мыслей рядом с головой медленно проплыла невесть откуда попавшая в небо сосновая ветка. Гаврила отодвинулся и в ухо ему ударил шепот:

— Низко идем…

Масленников приложил палец к губам, но не удержавшись ответил:

— Муре лучше знать. Обещал привезти — привезет. Я ему почему-то верю…

— Да, — согласился с ним Избор. — Ежели нам кто неприятности пообещает — так завсегда слово сдержит.

Масленников на четвереньках ушел в туман, к тому месту, где сидел Муря и надолго пропал там. От тоски Исин начал считать ветки, что стали попадаться все чаше. Он насчитал их больше трех десятков, пока не сообразил, что они уже летят не над деревьями, а под ними. Горы были совсем рядом, а скорее всего они уже были в горах, среди деревьев, что покрывали склоны.

Движение остановилось и Муря негромко сказал:

— Все.

Исин мгновенно лапнул меч.

— Враги?

— Будут и враги, — бодро пообещал Муря, вглядываясь в туман. — А пока без этого обойдетесь…

Исин отпустил рукоять и грубовато спросил.

— Ну и что с того? Дальше-то как?

— А то, что дальше сами.

Он соскочил с ковра и Избор, успевший привыкнуть к тому, что до земли не меньше версты невольно вскрикнул, но все обошлось. Муря остался стоять.

— Довез, как и обещал.

Туман тут плавал слоями и из клубящихся белесых облаков словно сами собой появлялись то деревья, то скалы, то камни. Заблудиться тут было легко и Избор спросил.

— Куда хоть идти-то?

— По стеночке, — сказал колдун. — Не заблудитесь…

Избор хотел выругаться, сдержался.

— Ладно, пес с тобой. Дойдем.

Муря закивал, соглашаясь, мол дойдете, конечно, куда же денетесь….

— Ты вот только скажи теперь где «Лапку» искать.

— Наверху, — твердо сказал колдун. — У них такой порядок — кто главнее, тот и выше. А раз так, то значит вам на самый верх.

Он замолчал и воевода понял, что сказать тому больше нечего.

Тогда Избор повернулся и пошел, расталкивая туман перед собой обнаженным мечом. Другая рука его держалась за каменную стену, что должна была привести его куда-нибудь. Следом за ним заспешили Гаврила и Исин. Сотник наступил на мох, нелепо закрутил руками, разгоняя туман, чуть не упал.

— Ну, куда вас таких, — вдруг сказал Муря. — Заблудитесь… Забредете куда-нибудь…

Хазарин гордо обернулся.

— Куда забредем, там не обрадуются…

Старик взмахнул рукой, словно досадовал сам на себя.

— Знаю я вас… В две руки, за обе щеки… Стойте! Провожу.

У входа в логовище стояло пятеро остроголовых, хотя наверняка было их там гораздо больше. Сквозь туман фигуры казались громадными, а голоса — хриплыми и злыми.

— Другого пути нет? — спросил Исин, сам понимая, что спрашивает глупость.