— Вот все и кончилось… — сказал Избор, глядя на лес. — Сколько мытарились? Дней десять, или больше?
Сераслан пожал плечами.
— У вас не поймешь.
— Прошло — и слава Богам, — раздраженно сказал хазарин. — Да где он там?
Он отвернулся от ворот и посмотрел, как волхвы, собравшись у полуразрушенной башни, возвращают в ум Гы.
— Всего и делов-то — отдать ковчежец, да спасибо выслушать… Меня, может, невеста ждет!
— А может и не ждет… — отозвался Избор, любуясь небосводом без драконов и летающих ковриков. Хазарин дернулся, а он усмехнулся. — Потерпи.
— Женюсь… — сказал Исин. — Теперь — женюсь, а там…
— Ну, не знаю, не знаю… — в тон к Избору отозвался Сераслан. — Прямо так сразу? Не думаю, чтоб…
— Князь обещал! — напомнил хазарин. Он посмотрел на Избора, ожидая поддержки, но тот смотрел в другую сторону.
— Как тебе не терпится, а подождать все же придется, — сказал Сераслан. — Тут обстоятельства.
— Какие еще обстоятельства? — загорелся сотник. — Чудовище загубили? Талисман спасли? Слово сказано?
— Время! — со странным выражением сказал Сераслан. — Ничего кроме времени!
Хазарин молчал, ожидая, что тот скажет дальше.
— Это не из вредности — просто все недосуг было.
— Что «не из вредности»?
— Княжеской-то дочери всего семь лет. Ты же взрослый мужчина. Не к лицу тебе такими делами заниматься. Не грек же ты, в конце-то концов?
Исин сидел так, словно ничего не услышал.
— Семь лет? — спросил за него Избор. — Это как же?
Сераслан развел руки, показывая, что ничего нельзя поделать.
— Гаврила идет! — сразу становясь серьезным, сказал Избор. — Мрачный какой-то…
Они поднялись, сразу забыв о Исиновых неприятностях. Хазарин остался сидеть и считать на пальцах. Масленников еще не подошел, а Избор крикнул:
— Что Белоян-то сказал?
Гаврила вздохнул.
— Благодарил.
— Что-то не так? — нахмурился Избор. — Еще что-нибудь?
Богатырь задержался с ответом. Взгляд его улетел за выбитые ворота.
— Ну?
Он почесался, словно выгадывал время, перед тем, как выложить что-то неприятное, но все же сказал.
— Вы в Пинск не торопитесь? А то тут у Белояна еще одно дело для нас есть.
