— В дурака, — брякнул первое, что пришло в голову.

— Понятно, — хмыкнула она. — Чем ещё могут заняться два умных и красивых молодых человека по вечерам? Спорим, в «двадцать одно» я тебя уделаю?

— А если проиграешь? — спросил я, по-прежнему ощущая себя не в своей тарелке.

— Тогда... — она на секунду задумалась. — Приглашу тебя в ресторан. Сегодня ведь суббота, выходной. Но если выиграю — ты исполнишь моё желание. Идёт?

В своё время я увлекался картами. Ради удовольствия. В казино, слава богу, ума хватило не соваться. С друзьями играли по мелочи. Потом как-то остыл, но получалось у меня неплохо.

— Идёт. Раздаю я, — сказал я и сел рядом. В одном полотенце на бёдрах. Великолепная экипировка для азартной игры.

Первый расклад — у меня валет и туз. У Эльки — перебор. Я победно протянул ей колоду — и тут же сам получил перебор.

— Очко, — с усмешкой констатировала она, показывая даму и туза.

Через три минуты счёт был 4:1 в пользу восьмого марта.

— Да, с тобой хорошо в казино ходить, — почесал я нос.

— Это точно, — улыбнулась она. — Итак, моё желание. Сегодня ты приглашаешь меня на дискотеку. Восемь вечера, у ворот.

И вдруг — неожиданно — она чмокнула меня в губы.

На мгновение наши взгляды пересеклись, и у меня закружилась голова. Блин, да она ведьма. Ни одна женщина не имела надо мной такой власти.

А она, приблизившись к моему уху, шепнула:

— Скажи, ты всегда такой дурак с женщинами — или только со мной?

— Только с тобой, — машинально ответил я.

Уже не в первый раз замечаю: рядом с ней мозг просто парализуется.

— Молодец, — прошептала она и провела рукой по моей щеке. — Неправда, конечно, но приятно. Ладно, не забудь — в восемь. Пока.

Она исчезла за дверью, а я поймал себя на том, что сижу с идиотской улыбкой.

А ведь я проиграл бы — даже если бы выиграл.

Весь день прошёл как в тумане. Я не слышал, что говорил Алекс, не понимал, что делаю. Мысли путались. Про уход, конечно, и речи быть не могло.

Как ни странно, на рукопашке я завалил одного из элиты — сам не понял как. А на строевой, бегая с щитом и копьём, умудрился вовремя поворачиваться и даже пару раз присел в нужный момент. Трон, мой сотник, только хмыкнул и буркнул, что, может, из меня и правда человек получится.

В шесть часов я уже носился по комнате, как ошпаренный: брился, менял рубашки, злился, что туфли не подходят под пиджак.

— Интересно, и ради кого такой кипеж? — лениво спросил Алекс.

После лагеря и жизни со мной в одной комнате, он уверенно освоил лагерный фольклор и теперь с удовольствием вставлял его в речь. Видно было — кайф ловит.

— На дискотеку иду, — буркнул я, пытаясь из кучи носков составить хоть одну приличную пару.

— Кто эта несчастная? — не отставал он. — Она вообще знает, что ты… как ты там себя называл? — Он залез в свою записную книжку, где записывал все мои словечки. — А, вот: чухон… не, чухан.

— Полегче, а то в репу получишь, — прорычал я, глядя на него исподлобья.

— Ты сам Трона так называешь, — пожал плечами Алекс.

И правда. Сколько бы Трон ни был хорош как командир, как человек он был — мягко говоря — неприятный. Грязный, вонючий, от одежды несёт, как от перегноя. Мыться он принципиально отказывался. Мол, в походе не моемся — и в жизни незачем. Даже Стив, чистюля и эстет, махнул на него рукой. Но как сотник Трон был незаменим. Командир до мозга костей.

Я махнул рукой. Что с Алекса взять — немцу не понять всей прелести могучего и великого русского диалекта.

— На, лучше завяжи мне галстук, — кинул я ему удавку.

Несмотря на то, что Алекс был обычным бойцом и до всего этого работал на заводе, он был ещё тот франт и пижон. Галстуки, бабочки, отутюженные брюки — всё это для него было не в диковинку. А для меня — тёмный лес.

— И всё же, — сказал он, легко и виртуозно затягивая узел, — кто она? Из посёлка рядом или старая пассия?

— Новая. Не из посёлка. Наша. Из клана, — буркнул я, натягивая галстук.

— Ого. Когда ты только успел? Никогда бы не подумал, что наши девушки могут повестись на такого мешка. Кто она? Надеюсь, не замужняя? Не хочется потом хоронить то, что от тебя останется — даже ремешки не соберут.

— Не замужняя, — фыркнул я. — Это Элька.

Алекс замер, потом резко повернулся. Как кошка подскочил ко мне и схватил за лацканы пиджака:

— Да ты с ума сошёл?! — Он постучал кулаком мне по лбу. — У тебя в голове что-нибудь есть, кроме карт и дурацких шуточек? Ты что, правда думаешь, можно вот так просто пойти с ней на свидание? Ты знаешь, что с тобой сделает Стив, если ты только не так руку положишь?

— Послушай, — процедил я. — Она взрослая. Ей двадцать пять. Сама может принимать решения.

— Ты идиот! Не мог себе кого попроще найти, для развлечений?

— А я не хочу попроще, — отрезал я. — И это не развлечение.

Оттолкнув его, я хлопнул дверью.

Время — без пятнадцати восемь. Весь городок будто вымер. Только редкие машины, набитые молодежью, время от времени выныривали из городка, резко останавливались у автоматических ворот, и тут же скрывались в темноте леса

Никто не предложил подвезти.

Я стоял, переминаясь с ноги на ногу. Холод пробирал сквозь пиджак, подошвы дорогущих итальянских туфель стали прилипать к ступням — как будто мстили за выбор не по погоде.Интересно, чего я жду? На чём мы вообще едем? Свою машину я давно продал. Надо было такси вызвать… Я сунул руку в карман куртки — и выругался.Телефон. Остался в комнате.Ну Ромео. Не доделанный.

Я уже развернулся, чтобы бежать обратно, когда рядом с оградой остановился огромный «мерс» и коротко, почти раздражённо, клацнул клаксоном.

Из окна мне махал Серж — брат Эльки.

Я прыгнул в салон и с облегчением вытянул ноги, засунув их под тёплый обдув. Рай.

— Привет, Серж, — с благодарной улыбкой сказал я, — а где Элька?

— С подружками уехала, — буркнул он, не глядя. — Просила тебя забрать.

Я улыбнулся. На душе стало тепло.

Серж был классным парнем. Балагур, язва, но с добрым сердцем. С кличкой "Балабол" прекрасно уживался — и сам над ней посмеивался. Мы подружились после того памятного утра, когда я засветил ему в ухо. С тех пор шутили: не начало великой мужской дружбы, но товарищами стали.

Но сегодня с ним было что-то не так.

— Проблемы? — осторожно спросил я.

— Да нет, — промямлил он, уставившись в лобовое стекло.

— Ну ладно, не жмись, выкладывай, — подбодрил я, надеясь растопить лёд.

Он бросил на меня короткий, колючий взгляд — и снова отвернулся.

Прекрасно. Не хочет говорить — его право.

Я тоже замолчал. Уткнулся в окно. За стеклом в отблесках фар проплывал темный лес. Ветер метался между деревьев, бросал тени на обочину.

Короткое мгновение — когда можно просто откинуться в кресле и позволить себе роскошь ничего не делать. Ни о чём не думать. Просто смотреть — как в тёплой, уютной машине за окном проплывают тени тёмного леса

Через полчаса молчания, когда мы уже мчались по городу, Серж не выдержал:

— Можно задать тебе вопрос? Только не обижайся.

Ого. Вот это уже нехороший знак. И, похоже, я даже догадываюсь, о чём он.

— Не могу обещать, не зная сути вопроса, — ответил я.

Серж удивлённо хлопнул глазами, немного смутился, но всё же продолжил:

— Ладно. Мне всё равно. Скажи, зачем тебе это надо?

— Что именно? — спросил я. — Говори прямо, не ходи вокруг да около.

— Элька. Зачем тебе Элька? — уже спокойнее сказал он.

Отлично. Угадал.

— А что ты имеешь в виду? — прикинулся я непонимающим.

— Мне не до шуток. Я серьёзно спрашиваю, — голос его начал кипеть.

Хорошо, парень закипает. Сейчас перейдёт черту — и в морду недалеко. Только ты, брат, если что — без своего ножа, не выстоишь. И не посмотрю, что родственник. Врежу по полной.

— А я серьёзно отвечаю, — рыкнул я. — И тоже хочу понять: в чём, по-твоему, суть вопроса?