Помимо строительства занимались также и земледелием, разбили огороды, посадили овощи, хотя и поздно, но посадили немного картофеля. Дед часто ходил на рыбалку и приносил хороший улов, в реке Навле, расплодилось много рыбы, ее долгое время здесь никто не ловил, и рыба шла косяком, особенно ранним утром. Видно было, как стрекозы падали на водную гладь, и рыба моментом сглатывала эту живую подкормку. Это было любимое лакомство рыб, она чувствовала его издалека и поднималась с реки Десны сюда на откорм. Так вот, косяки рыб в реке на откорме, тучи стрекоз над рекой – благодать для рыбалки. Дед Гриша был искусный рыбак и без рыбы домой не возвращался, а бабка Ховра вкусно готовила разнообразные блюда из рыбы. Таким образом удалось наладить питание семьи.

Лес и река долго кормили людей в трудное послевоенное время, нужно было только не лениться. Но когда стрекозы исчезали – а время это было не продолжительное – то и рыбное раздолье было не такое густое. Конечно, ходить в лес было далеко не безопасно – в лесу было много оружия, не разорвавшихся гранат, патронов, как россыпью, так и лентами. Местные жители находили не только ружья, но и автоматы. Ходили гуськом, далеко друг от друга не отбегая, очень осторожно.

Но часто были случаи, когда, то тут, то там раздавались взрывы и погибали люди. Хотя минеры здесь поработали на совесть и разминировали леса, но эхо войны будет раздаваться здесь еще не один год. Так во время сбора клюквы на болоте подорвалась бабка Алдона. Подросток Ваня Кобзарев нашел гранату и хотел глушить ей рыбу, но, сдернув чеку с гранаты, он не успел ее бросить в реку, она взорвалась у него в руке, Ваня погиб. Таня плакала, так было жалко Ваню, он был ее двоюродным братом по папе. Дед Гриша строго-настрого наказал быть очень внимательными в лесу, не трогать руками и не подходить к оружию и военной технике.

Природа летом очень щедра, начиналась земляника, женщины с ведрами ходили по ягоду, и это было поистине лакомство, как для детей, так и для взрослых, организм требовал поддержки и укрепления здоровья. Ближе к августу поспевала брусника, ее готовили на зиму в моченом виде в бочонках. Ну а осенью приходила пора собирать клюкву, собирали ее на болотистых кочках, поздней осенью клюква очень сочная и содержит большое количество витаминов и микроэлементов. У местных клюква издревле была лекарством от многих болезней.

Осенью начинался грибной рай, который продолжался до самых заморозков. Только ленивые в это время сидели дома. Основная масса людей уходила в лес каждое утро, чтобы заготовить ягоды и грибы на всю зиму. И стар, и млад знали, что лес-батюшка – главный кормилец в это непростое послевоенное время.

Грибное время начиналось еще летом. К концу июля уже вовсю собирали лисички. Под утро на просеках было полно маслят. Чуть позже лес щедро одаривал грибников подосиновиками и подберезовиками. Но в сентябре люди охотились за царскими грибами – боровиками или белыми грибами. Грибы солили, жарили, сушили на зиму. У людей работы было невпроворот.

В подворье бабы Ховры выкопали и заложили в погреб картошку на зиму, насолили, насушили грибов, заготовили ягоду, насушили разных лекарственных трав от всех болезней. Этим распоряжалась сама Хвора, она в этом деле была большим специалистом, знала, в какие дни лучше собирать, как правильно сушить. Это было очень важно, ведь больниц тогда не было, а болезни вязались самые разные. За советом все шли к бабке Ховре.

В конце войны денег ни у кого не было, но хозяйство заводить надо было, дед Гриша выменял бартером двух поросят, курей и даже одну козочку в соседнем селе. Они с Таней наготовили для этого бревен, досок, дед сделал тележки рабочие и выменял все это на живность для разведения хозяйства.

Каждый вечер Таня спешила к своим цветам, посаженным на клумбе. С таким заботливым уходом и участием цветы за лето выросли, расцвели, радуя хозяйку дивной красотой. Таня подолгу разговаривала с ними, улыбалась им, они в ответ кивали ей головками. Для Тани ее цветы были и радостью, и печалью одновременно.

Однажды, Тане пришла в голову мысль сходить к реке Неруссе вместе с дедом, посетить убежища, где они жили во время войны, в поисках чего-то полезного, ведь они бежали, не взяв ничего из своих вещей. В одно прекрасное утро они отправились с дедом Гришей по этому маршруту. Дойдя до реки Неруссы, дед и внучка в очередной раз не переставали поражаться ее величественной красоте. Речка петляла между кореньями деревьев, вода на удивленье была удивительно светлая, а ее брызги в лучах солнца были похожи на брилиантовые россыпи. Таня залюбовалась красотой Неруссы, но сразу же нахлынули воспоминания о былой войне. Вспомнились бомбежки и пожарища села, побег и жизнь в убежище.

Подошли они к землянкам, постояли посмотрели на проваленные крыши, сами землянки от дождей, снега провалились и почти сравнялись с землей. Дед и внучка попытались найти что-то из своего быта, но полицаи давно забрали отсюда все, что их интересовало. Как это водится у людей такого рода, они все растащили. Таня нашла свое зеркальце, а дед нашел сковороду, несколько ложек, да чашек. Далее они посетили могилку Ванечки, да убитого партизана, которого Таня впоследствии прозвала Боярским. Девушка по традиции положила на их могилы по букетику осенних цветочков.

Память, память…Она течет в наших сердцах, как бесконечные воды Неруссы.

Наступила осень, а вместе с ней наступил и долгожданный Покров. В это время люди заканчивают сбор и укладку в зиму урожая и отмечают это именно в Покров. Таня вышла рано утром на улицу, чтобы насладиться свежим осенним воздухом. С деревьев уже давно облетела листва, и ее размело по всему двору, словно разноцветное покрывало. Ночи стали холодные, клумбу с цветами Таня привела в порядок, выкопала клубни, убрала их на зиму, вскопала землю. А те цветы, что стояли засохшими, грустно опустив свои головки, отдавали щедро свои семена. Таня собирала семена цветов в пакетики и благодарила своих любимцев за щедрость.

На огородах еще красовалась капуста, ее снимали после первых заморозков и ждали благоприятного времени для засолки. Над осенними полями и лугами грустно курлыкали журавли и иногда подавали голоса запоздалые гуси. В тотгод выдался хороший урожай на дубовые желуди, которые падали на землю, они были отличным кормом для свиней. Сбором желудей занимались в деревне от мала до велика, их собирали в мешки и возили на тележках домой.

На сборе желудей Таня приметила незнакомого молодого мужчину рядом с Зиной Комогоровой, он усердно помогал Зине собирать желуди. Когда желуди на земле заканчивались, он залезал на дуб и усердно тряс урожай с веток, да так старался, что один раз сам загремел вместе с желудями. Таня оказалась рядом с ним и подбежала к нему узнать, нужна ли помощь. Он посмотрел на нее своими добрыми голубыми глазами и переспросил: «Was? No gud! No gud!».

К нему подбежала Зина, что-то весло по-немецки защебетала, пока она была в Германии на работах, смогла выучить немецкий. Она взяла мужчину за руку и, повернувшись к людям, важно сообщила: «Это мой муж. Он австриец.

Зовут его Геннадий, русский язык мы учим и скоро будем говорить».

Дед Гриша спросил:

– Где же ты с ним познакомилась? Он воевал за немцев?

– Да он тоже по призыву был на войне, не успел никого убить, попал в плен.

Я работала в этом лагере, там мы и познакомились, я спасла его иначе его бы расстреляли. Она взяла его под руку и пошла, но голос подруги Ани их остановил:

– А как же твой жених, Ваня Цыганок, что будет, когда он вернется с войны?

– Пусть сначала вернется, писем от него я не получала, жив он или нет, неизвестно.

– Ишь, какая цаца Зинка оказалась, жениха себе отхватила из немецких пленных, своих не хватило. Да, война всех перемешала, – закачал головой дед Гриша, закурив махорку. – Жаль, что она быстро увела его, я бы погутарил с ним по-немецки.

Аня продолжала: