Рассылались приказы, отдавались распоряжения, заслушивались отчеты. Одно кодовое слово привело в движение большие силы.

— Капитан, — вызвал Лэнг корабельный мостик. — Подготовьтесь к разгону по вектору на Чихун.

Сменив Раптиса на очередного гиганта по имени Серхио, они отправились на Лонг. Путь через океан запомнился Ивору панорамой бескрайней, подернутой рябью водной поверхности. Это были волны, но с высоты они выглядели, как рябь. Он постоянно ловил себя на неприятном ощущении беспомощности, осознавая, что в случае аварии им придется на эту поверхность садиться. Даже Пустынный пояс Барти казался ему сейчас более надежным местом.

Начали они свой укороченный квест с лагеря «Беринг», куда прилетели посреди ночи.

На посадочной площадке их встретил снежный заряд и хотя они заранее надели теплые куртки с капюшоном, лица и запястья успело изрядно посечь мелкими колючими льдинками.

Предки Ивора вышли из Южной Европы, а сам он всю жизнь провел на жаркой сухой планете. Даже белая зима на широте Милады обычно продолжалась несколько недель. А Аура замерзала раз в пять-десять лет. Подобный холод он ощущал разве что рядом с баками переохлажденного метанола, но вот чтобы так, под открытым небом, да еще с сильным ветром? Однажды он провел пару дней на Майрхофене, когда в юности работал на торговой посудине и получил отгул, но и там Ивор не встречал ничего похожего. Правда тогда он почти не вылезал из бара.

Здесь же снег завалил все вокруг. Он метался в лучах прожекторов, точно гнус, и жалил как гнус. Он лежал под ногами и ботинки с хрустом уплотняли его при ходьбе. Сколько его уже скопилось под ногами, понять было невозможно. Метр, два, может больше. Холод и ветер гнали людей вперед по тропе идущей между сугробами, с гребней которых порывами ветра сдувало новые порции снега. Затем тропа превратилась в улочку из бревенчатых хижин, а снег падал уже с покатых крыш. Это и был охотничий лагерь Беринг.

— Ваше жилище, — сказал Серхио открывая дверь.

Внутри кто-то уже развел огонь в металлической печке. Ивор сразу же сбросил с плеча мешок и уже собрался присесть у огня, но Серхио предупредил.

— Лучше смести снег с одежды, иначе в тепле она быстро промокнет. А в мокрой одежде, скажу я вам, лучше в такую погоду не выходить.

Он взял веник из каких-то засохших растений и показал, как лучше управиться, а сам отправился в соседнюю хижину.

— Чёртова пурга, — весело сказал Маскариль, тщательно сметая снег со штанов и ботинок.

Ивор управился быстрее и присев на грубую скамейку, протянул к огню руки. Когда глаза привыкли у сумраку, он огляделся.

Мебель выглядела нарочито грубой. Сбитые из досок кровати, стол, скамейки, полки, впрочем пустые. Из стен торчал несколько крюков, но и на них ничего не висело. Замков тут, судя по всему не врезали и не вешали. На внутренней стороне двери имелась запорная щеколда, вот и вся безопасность. Ивор подумал, что простота имела определенный резон. На таком холоде простые механизмы не выйдут из строя.

— Как тут вообще люди живут? — произнес он.

— За это они и платят, мой друг, — усмехнулся Маскариль. — Никто не вспоминает стандартные удобства в типовом отеле на любой из планет. А подобные тяготы будут помнить с ностальгией до старости.

К утру пурга утихла и Серхио проводил их в длинный тоже бревенчатый барак, служивший здесь рестораном. Обстановка внутри выглядела простой, но уютной. Здесь горел настоящий дровяной камин, а по стенам висели шкуры, головы животных и разнообразное оружие.

Завтрак отличался такой же простотой, как и все остальное. На одном столе стоял бак с кофе и ещё одни с кипятком и полудюжиной заварочных чайников. На другом столе на подносах лежал нарезанный хлеб, рядом стояли банки с разнообразными пастами, несколько глубоких тарелок с кусочками фруктов. С полочек в шкафу с подогревом можно было взять яичницу, отваренные овощи и мясо. Охотники, даже будь они трижды миллиардерами, обслуживали себя сами.

Хорошая погода позволила осмотреть лагерь. Он находился на возвышенности, а по периметру его окружал ров (наполненный снегом) и стена с проволокой под напряжением. Выходить наружу иначе как в сопровождении своего проводника и местного гида не рекомендовалось. А каждый выход следовало регистрировать в журнале.

Впрочем те, кто не желал выходить за периметр, могил осмотреть местность с обзорной площадки — небольшой вышки, сделанной, как и все остальное здесь из цельных бревен.

— В каждом лагере собирается до полусотни клиентов и пара сотен сопровождающих, а так же обслуживающий персонал, — рассказал Серхио.

Их местного гида звали Ларссон, он проводил их в главный офис лагеря, чтобы оформить выход за пределы периметра.

Здесь они еще раз изучили карту материка. До кемпинга на крайнем юге «Патагония» было двенадцать тысяч километров. Это использовали в рекламном слогане — «на каждую тысячу километров — трофей Большой Дюжины». Хотя животные не следовали строгому распорядку организаторов и на карте их ареалы часто пересекались. Но здесь, возле лагеря Беринг, водился только одни хищник — гигантский белый медведь.

— В высоких широтах ярко выраженные сезоны, — пояснил Ларссон. — И зимой нашего медведя не встретить. Говорят, на Земле белый медведь в спячку почти не впадает, но наш дрыхнет по несколько месяцев.

— Теперь вы понимаете, почему собрать Дюжину быстро не получается? — спросил Серхио.

— Что все эти люди делают тут зимой, если медведи спят? — удивился Ивор.

— Но сейчас лето! — воскликнул Ларссон.

Ближе к полудню обитатели лагеря начали готовиться к выходу. Деловито ходили между складскими хижинами, получая веревки, горючее, заряженные аккумуляторы и кучу других вещей. Снаряжали снегоходы и сани. Обязательным предметом экипировки являлись защитные очки. У многих висели на плече ружья, стреляющие за счет пороха.

— Классическая охота, — пояснил Ларссон. — Есть даже любители черного пороха (это такая дрянь из угля, серы и селитры), некоторые предпочитают арбалет. А один парень охотился только ножом. — Проводник развел руки в стороны. — Вот с таким. Как ни странно, пару зверей ему удалось взять. Мощный был человек, гора мышц.

— На таком снегу мы медведя не увидим, — предположил Маскариль, оглядывая белую равнину. — Да еще очки эти скрадывают тени.

— На самом деле наш медведь не совсем белый. Скорее это помесь полярного и гризли. Увеличенная, конечно, же помесь. С виду он такого приятного палевого цвета. Как кофе со сливками. Здесь даже снимали шоу…

— Шоу? — удивился Маскариль.

— Помните ту историю про космический корабль, севший на заснеженную планету, где весь его экипаж понемногу загрызала огромная тварь, похожая на белого медведя? Ещё там местные жители, одичалые, мифологию вокруг этого развели…

— «Террор»? — узнал Ивор, так как в свое время любил посмотреть космическую фантастику. — Так его здесь снимали?

— Ну как снимали? — Ларссон усмехнулся. — Несколько часов делали видеоэскизы в светлое время и в сумраке, а потом поспешили удрать. Остальное искусственный интеллект доработал.

— Ясно.

Первый их выход за периметр вышел неудачным. Всё что им довелось увидеть это несколько желтоватых комочков, бегущих в двух километрах от снегоходов.

— За один день сложно поймать хороший кадр, — сказал гид. — Хотите, завтра подъедем ближе к берегу океана, они там иногда пытаются поймать что-нибудь. Хотя прибрежной фауна у нас небогато.

— Задерживаться не будем, — сказал Ивор и поежился от холода.

Маскариль же только усмехнулся.

В отличие от завтрака, ужин оказался на редкость хорошим. Во всяком случае появились официанты и более разнообразные блюда. Похоже, к вечеру клиенты уже пересыщались романтикой и предпочитали более привычную атмосферу. Конечно, рацион и обслуживание не дотягивали до лакшери сегмента. Никаких обнаженных нимф, как в «Раннамаари» на Литен Ринг, никакой утонченной музыки и искусственного тумана. В них никто здесь и не нуждался.