Он им поблажки не даст! Нечего расслабляться! Впереди турнир!

Раздели врагов.

Нападай там, где уступают, не нападай, где дают отпор.

Избегай прямого столкновения на главном направлении.

Имей силы для неожиданного удара.

Ван Шанси прекрасно понимал, что случившееся в его дворе может иметь неприятные последствия, и потому не дремал в гостях у дружка Цзяня, где к тому же были директор Сюй Хэйцзи и все деканы. Едва переступив порог, он начал метать громы и молнии. Как посмел этот негодяй Гэ Чжэнь проникнуть в его резиденцию? Кто позволил начальнику охраны врываться в жилище декана факультета боевых искусств и размахивать там мечами? Что творится в академии?

Преданный оруженосец Бо Миньюнь незамедлительно поддержал обвинение хозяина:

— На наших глазах эти мерзавцы напали на учеников великого Ван Шанси и чуть не убили их! Если так пойдет дальше, во что превратиться Гоцзысюэ? Эти люди призваны защищать учеников шуйюань, а не сводить воображаемые счёты! Этому надо положить конец! — и топнул ногой, придавая ещё большую весомость своим и без того веским словам.

Цзянь Цзун, декан факультета алхимии, на этот раз поддержал дружка.

— Он прав, Сюй, пора навести порядок. Этот Гэ просто не справляется.

Сюй Хэйцзи, директор академии, хрюкнул с досады.

— Он прекрасно справлялся, пока не появились ученики Вана.

— Ну, если два кузнечика мешают ему исполнять свои обязанности, но у меня и слов нет, — подпустил шпильку Цзянь. — Но если начальник охраны без спроса лезет во двор декана, он берега попутал! Позорит Академию! Сегодня он влез во двор Шанси, а завтра полезет в мой?! Кто позволил ему так поступать? Как можно поручить ему охрану учеников, если этот волчара позволяет себе нападать на студентов академии?

— Хорошо-хорошо, — завёл глаза под потолок Сюй, видя, что Цзянь не унимается. Он и сам собирался убрать Гэ, момент был подходящий, но он хотел сделать вид, что поступает так вынужденно. — Позови его сюда, Бо.

Бо Миньюнь не заставил просить себя дважды. Он исчез и вскоре приволок Гэ Чжэня. Выглядел тот просто ужасно. У него уже прошли волдыри от ожогов, но физиономия оставалась красной, а удары лисинчуя Цзиньчана добавили ей новых багровых полос на морде, а крапива — розовых волдырей.

— Что ты делал в доме декана Ван Шанси, Гэ Чжэнь?

Гэ Чжэнь молчал. Он не мог сказать, что решил отомстить Цзиньчану и Бяньфу: за подобные действия можно было лишиться поста. Ну а что сказать-то? Он не мог понять, как во дворе вдруг оказались Ван и Бо: ведь он сам проследил, чтобы они вышли из резиденции и направились к Цзяню, но вот — не пойми как оказались дома. А против декана не попрёшь. Вот же досада! И нельзя было сказать, что Фэн и Юань напали на него первыми: ведь все случилось на их территории.

— Передайте командование охраной вашему заместителю Ло Чжоу. И чтобы духа вашего завтра в академии не было.

Гэ Чжэнь скрипнул забами и молча вышел, а Сюй Хэйцзи велел секретарю завтра же опубликовать приказ о смене начальника охраны. Ван Шанси довольно потёр руки, однако Сюй Хэйцзи, сначала порадовав его, тут же испортил ему торжество новым сообщением.

— Я должен вам кое-что сказать, друзья. Из Цзайсяната[1] сегодня сообщили, что на турнире возможно покушение на принца Ли Цзунцзяня. Я потому и согласился на смену начальника охраны, что дело предстоит сложное.

Все удивленно переглянулись и мрачно поджали губы. Лю Цзинсун, декан факультета словесности, почесал нос и опрокинул в глотку чашу вина. Цзянь Цзун, декан факультета алхимии, недоверчиво хмыкнул, а Ван Шанси хрипло, севшим голосом поинтересовался.

— А это не шутки?

Принц Ли Цзунцзянь был никому не нужен. Однако все понимали, что такого рода покушения вовсе не имели целью убрать конкретного человека. Убийство принца, человека императорского дома, развязывало руки властям, позволяя безнаказанно сводить счёты с политическими оппонентами. А положение дел в Поднебесной было плачевным.

С того дня, как император Сяньцзун умер от рук евнухов[2], «три местности к северу от Хуанхэ», Вэйбо, Лулун и Чэндэ, подняли мятеж, что привело к краху династии Тан, началу эпохи Пяти династий и раздробленности. Самовольный захват земель правителями окраин, узурпация императорской власти евнухами и сложности в дипломатических отношениях с соседями усугублялись придворными интригами и борьбой между придворными кликами Ню Сэнжу и Ли Цзэфу, длившейся уже три десятилетия. Начались гонения и на иноверцев: манихеев, несториан, буддистов.

Сейчас, в четвертый год эры Хуэйчан[3] императора Уцзуна никакого процветания не было и в помине. Недавно восстал округ Чжаои. Император, пообещав трем независимым округам к северу от Хуанхэ, что не будет преследовать их, натравил их на Чжаои и его вождя Лю Чжэня. Мятеж был подавлен, Лю Чжэнь был убит его собственным офицером. А сейчас всесильный цзайсян[4] Ли Дэюй использовал любой повод для репрессий против своих политических врагов в борьбе между фракциями Ню и Ли. Главы родов Ню Сэнжу и Ли Цзэфу, обвинённые в потворстве Лю Чжэню, были сосланы. Но всех в пособничестве не обвинишь. А вот убийство принца развязывало канцлеру Ли Дэю и императору руки…

— И предупреждение пришло из Цзайсяната? — вежливо переспросил декан Линь Цзинсун. — Если им сообщено о готовящемся покушении, почему они сами не приняли меры? Почему выпускают на турнир человека императорской крови, если знают, что его могут убить? Нам точно надо охранять его?

Линь Цзинсун выразил общее недоумение, но Сюй Хэйцзи только пожал плечами.

— Нам сказано охранять принца и не допустить нападения на него.

— Чтобы не допустить нападения, ему надо просто запретить участвовать в турнире и отправить в безопасное место, — резонно заметил Цзянь Цзун.

— Принц должен участвовать, это отмечено особо. Нам не сказали и даже не намекнули, что именно он должен победить, но его участие в турнире обязательно, — мягко возразил директор.

Деканы съёжились. Все понимали, что попали в чертовски неприятное положение.

— Что за подстава? Мы должны его защитить, но не должны его защищать? — нахмурился Ван Шанси. — Если его укокошат, мы будем виноваты, а если спасём его, то испортим план канцлера, и все будет ещё хуже?

Сюй Хэйцзи покачал головой.

— Если его убьют — нам не сносить головы, а если он будет участвовать, но его не убьют, нам ничего не предъявят. Просто не смогут. Он должен участвовать и выжить.

Ван Шанси рассмеялся.

— Бедненький Ли Цзунцзянь! Ну что ж, давайте сыграем в спасителей, будто у нас нет других забот! Итак, план первый: убеждаем принца притвориться смертельно больным. Пусть кашляет, стонет, падает в обмороки — чем больше драмы, тем лучше! Зрители проникнутся сочувствием, а убийцы, возможно, решат, что он сдохнет и сам, без их помощи. Если этот спектакль не удастся, наряжаем двойника принцем! Пусть сражается, рискует, а Ли Цзунцзянь в это время наслаждается чаем. Главное, чтобы двойник был достаточно убедителен… и готов умереть за никчемного принца. Ну и, наконец, просто надеемся на чудо! Вдруг убийца споткнется, меч сломается, а принца спасет… само Небо? Кто знает, в этом безумном мире все возможно! Главное, верить в лучшее и не забыть запастись чайником и печением — зрелище обещает быть захватывающим!

Сюй Хэйцзи вздохнул.

— Да, всё так. К тому же у нас теперь новый начальник охраны. Позовите Ло Чжоу.

Едва тот появился, директор спросил.

— Ло, вы теперь начальник стражи академии. Нам нужно предотвратить возможное покушение на принца Ли Цзунцзяня, при этом он должен быть на турнире. Как вы поступите?

К немалому удивлению директора, Ло Чжоу ни на минуту не затруднился.

— Я хорошо знаю принца Ли, директор. Я не допущу его смерти.

Деканы и директор молча повернулись к Ло Чжоу. Вот тебе и на! Все же нашёлся человек, готовый умереть за никчемного принца?