– Понятно. – Блеск в глазах стал глубже, что ли. – Ты тот еще бабник, как решишься, я за!

Я отпустил руку, отступил на два шага назад, оглядел девушку. Фикс предварительно раздел ее. Потом одел, чтобы успокоиться. Эмо запустила новый коктейль – ясный ум. Уму название пришлось не по вкусу, зато действие – вполне.

– Хорошо, как вернемся на базу, вечером придешь ко мне. Где моя комната, знаешь?

Девушка подняла бровь в удивлении.

– Ох, зря ты с ней так, – сказала Эмо, и Ум с ней согласился, что бывает редко.

– Найду! – Сойка развернулась, и мы пошли к заставе.

Сойка периодически водила носом, выглядело забавно. Шли очень медленно, соблюдая максимальную тишину. Это, конечно, глупо, особенно после разговора у сосны. Нет, просто глупо. Вся живность ушла на нашествие, а рядом с одной тварью другая не живет, только чтобы размножаться, наверное. Никто не видел двух тварей вместе или детенышей. Впрочем, это легко объясняется повышенной смертностью среди видевших тварь.

Наука о тварях, ввиду отсутствия фактов, развивалась семимильными шагами и обрастала теориями. Одна из которых гласила, что если увидел тварь, она тебя убьет. Из этой аксиомы делали вывод – с закрытыми глазами больше шансов выжить. Хорошо, что среди ходоков подобных умников не было. Ну по крайней мере из тех, кто пережил свой первый выход.

Видевших тварь было много, выживших меньше, но были. Что, впрочем, никак не отразилось на теории.

Мой самый близкий к науке человек – друг Ник – говорил: «Теории не для того, чтобы их отвергали, а для построения моделей». Вот в чем я был полностью с ним согласен – в его взгляде на науку. На Марсе я достижения науки на практике видел, а за свои фантазии о науке отвечаю сам.

Сойка шла впереди шагов на десять, периодически останавливаясь, крутилась, ни разу не взглянув на меня. Серьезная сосредоточенная походка, правда, была не совсем экономичной.

– Фиксирую излишнюю амплитуду в тазовой области.

– Предположу мышечное повреждение.

– Ага, мышечное, – смеялась Эмо.

У меня все больше и больше закрадывались сомнения, что Эмо отвечала только за эмоции и чувства. В некоторых вопросах она поумнее Ума. Я бы даже сказал, во многих, если не в подавляющих. А уж в спорах всегда побеждала Эмо. Предположу – тьфу ты, заразился, наверное, – предположу, что в споры, где она не выигрывает, она просто не вступала.

Элиф догнал нас через час. Минуты за две до этого Сойка остановилась, достала стрелу, положила на лук, не натягивая. Я развернулся к ней спиной, перехватывая копье в обе руки. Замер.

Легкое шуршание, специальное. И впереди показался разведчик, все нормально. Хорошо. Мы развернулись и пошли к заставе намного быстрее.

Дошли уже затемно. Лестница убрана, дверь закрыта. Постучи и откроют тебе, подумал я, кидая шишку в дверь.

– Тварь никто не видел, смазанное движение, – отчитывался Ник. – Разведка вправо – увели, мы – влево. Лучше всех разглядел Каа: верхняя часть как пенек. У Сойки с Элифом только ощущения.

С утра я все никак не мог отдать приказ на выступление. Что-то тревожило. Людей расставил наблюдать по бойницам. Элиф с Сойкой пробежались.

Лом подозвал Ника ко мне.

– Говори, что?

– Такое чувство, что тварь рядом, – сказал я, задумавшись.

– Леший? – уточнил Ник.

– Не стоит называть имена, Ник, – высказал ему претензию Лом.

– Лом сейчас высказал точку зрения всего отряда, Ник.

– Предрассудки! – фыркнул аналитик.

– Да, – согласился я, – предрассудки, привычки, мифы, легенды, случайности и закономерности, а также суеверия, но ты-то заешь, есть наука, которая точно знает, вот только область этого знания настолько мала…

– Гор! – остановил меня Лом. – Время тянешь? Что за чувство?

– Хм, блин, даже объяснить не могу, вибрация чуть выше солнечного сплетения.

– Предположу чувство страха.

– Скорее всего, иррациональное.

– Хорошо, чувствуешь вибрацию, и чего? Как это связано с тварью и нашим нахождением здесь? Пойми меня правильно. – Лом задумался. – Мне нужно понимать, что происходит. С тобой раньше такое было?

Вдох, выдох, я думал.

– Скорее нет, я не уверен, просто я видел эту тварь.

– Видел и молчал? Надо же записывать, систе…

– Ник! Помолчи пока. Гор, продолжай.

– Раньше такого не было. Страх? Похоже. Возможно. Короче, я предпочту сегодня посидеть на заставе, разобраться в себе, понаблюдать.

– Все? Теперь я могу сказать? – Ник уставился на Лома.

– Чего делаем, Гор? – не отреагировал на Ника Лом.

– Выставь дежурных наблюдать за окрестностями, любое движение, непонятки. Сегодня мы сидим здесь!

– Понял, командир, теперь все! Ник!

– Рассказывай, Гор. – Ник навострил уши.

– Способен к ускорению, не вынослив. Короткие ноги, длинные руки. Голова… глаза со всех сторон, огромные, короче, видит сразу со всех сторон, но, видимо, ночное.

– Все?

– Кожа – как будто был очень толстый, потом похудел, висит, плюс вся в морщинах.

– Ты это как увидел все?

– Мельком, Ник, мельком.

– Ага, ладно, Сойка с Элифом от него убежали.

– На грани.

Весь день тишина. Лом менял наблюдателей каждые полчаса. Даже нашли возможность забраться на крышу. Элиф слушал, Сойка нюхала, остальные смотрели – ничего. Под вечер небо затянуло тучами, пошел мелкий дождь.

С нового утра ощущения не пропали. Но дождь размочил верхний слой. Следов вокруг не было.

– Форма – квадрат. Готовность к бою. Лом, командуй.

Шли в среднем темпе. Тетиву стрелки натянули, но луки убрали от дождя в чехол.

Приняв решение на выход, я сразу успокоился, ощущения остались, поэтому на еде не останавливались, да, под дождем это не лучшая идея.

Тварь ударила, когда расслабились. В прямой видимости следующей заставы.

Что-то промелькнуло, а потом в бок врезался комок грязи, ком грязи. Меня сбило с ног, а из кома вылезали пропеллеры рук – восемь. Посередине строя. Нет, только две, просто очень быстро. Строй разлетелся, как городки. А тварь замерла посередине, слегка поворачивая голову.

Сойка с Белкой уже вытащили луки, Лом с Маутом разворачиваются, Джин уже готов – щит вынул, в руках топоры.

Остальные, как и я, – откатываемся и встаем на ноги.

– Фиксирую разрушение кольчуг: нашей, Каа, Сойки. Раненых нет.

– Рекомендую присесть на колено с выпадом, целимся в горло.

Я согласен, и копье уже на месте предполагаемого удара, но тварь сместилась чуть назад, подставляя предплечье под топор Джина. Две стрелы вонзились прямо между глаз, войдя на весь наконечник.

Топор Джина застрял в предплечье, и этой же рукой тварь бьет по рукам Джина, наручи корежит, но они выдерживают, Джина разворачивает и отбрасывает.

Другой рукой тварь сбивает стрелы и бьет наотмашь Маута, попадая в щит. Маут сдвинулся, но удар сдержал. Еще две стрелы – Каа и Болт, одна попадает в глаз, и тварь, проскользнув между Ломом и Каа, сбегает. Выдох…

Я, Маут, Лом – первая линия, щиты. За нами стрелки наложили стрелы. Джин подхватил щит и прикрыл Каа. Вдох.

– Пять секунд боя! – выдает Ник.

– Раненые?

– Есть, – слышу я возглас Белки справа, а слева – звук падения. Каа выронил лук и ничком упал на землю.

Десять минут нам понадобилось, чтобы добежать до заставы и поднять Каа в комнату.

Лестница наверх, дверь закрылась, люди осели на пол, потом вскочили.

Ник с Элифом оказывали первую помощь. Ник – больше теорией, Элиф – всем остальным. Белка крутилась рядом.

– Ну, чего там? – каждые десять секунд задавала она.

Есть причина не брать близких в один поход, как и сближаться в нем.

– Еще раненые есть? – огляделся я.

– Только ты, командир, – подошла ко мне Сойка, указывая на распоротую кольчугу.

– Да тут царапина, уже смотрел.

– Хорошо, но давай обработаем.

– Если я сниму кольчугу, потом не надену, тут синяк во всю грудину.