Путь через Цитадель был впечатляющим. Внутренние пространства комплекса оказались не менее грандиозными, чем его внешний вид — огромные залы с высокими потолками, заполненные сложными механизмами и энергетическими установками, лаборатории, видимые через стеклянные перегородки, где работали десятки исследователей, мастерские, производящие таинственные артефакты и устройства.

— Они достигли многого, — тихо заметил Нарайн. — Используя энергию нашего брата, они создали технологию, далеко превосходящую всё, что есть у других Конклавов.

— Но какой ценой? — так же тихо ответил Малик. — Я чувствую искажения в структуре реальности вокруг нас. Они насильственно соединяют принципы, которые должны сосуществовать в гармонии.

Элиана, шедшая рядом с Владыками, внимательно осматривалась:

— Это место сильно отличается от Кар’Нарэма или Фростхейма. Там была магия и традиция, здесь — механика и инновации. Но суть та же — эксплуатация вместо сотрудничества.

Наконец они достигли Центральной Башни — сооружения из тёмного металла и хрусталя, возвышающегося над остальными строениями Цитадели. Лифтовая система, работающая на странной смеси механики и магии, подняла их на верхние уровни, где располагались административные помещения.

Зал Совещаний оказался просторным круглым помещением, полностью отличающимся от помпезных тронных залов других Конклавов. Здесь всё было функционально и технологично — круглый стол из полированного металла, стулья с механическими компонентами, уходящие в потолок энергетические каналы и пульсирующие индикаторы на стенах.

За столом их ждала Верховная Проводница Валерия, и с ней трое старших магистров Западного Конклава — каждый с видимыми признаками механических улучшений. Но что более удивительно, в дальнем конце зала, на немного возвышенном месте, сидела Исандра, её лазурные глаза сияли с нескрываемым интересом.

— Владыки Перекрёстка, — приветствовала их Валерия, поднимаясь. Её голос был ровным, профессиональным, без эмоциональной окраски. — Добро пожаловать в Железную Цитадель. Я Верховная Проводница Валерия.

Она указала на сидящую в отдалении фигуру:

— Полагаю, вы уже знакомы с Верховной Проводницей Исандрой из Северного Конклава. Она прибыла вчера с… аналогичными вопросами.

Малик и Нарайн слегка поклонились в знак приветствия:

— Верховная Проводница Валерия, мы ценим ваше согласие на эту встречу, — произнёс Малик. — Особенно учитывая обстоятельства наших предыдущих взаимодействий с Восточным и Северным Конклавами.

— Западный Конклав всегда был привержен прогрессу через анализ и адаптацию, — ответила Валерия. — Изучение успехов и неудач наших коллег является частью этого процесса.

Она жестом пригласила их сесть за стол:

— Прошу, располагайтесь. Мы подготовили специальные места с учётом… особенностей вашей природы.

Действительно, два места за столом были отличными от остальных — более широкие сиденья, с особой системой поддержки энергетического баланса, видимой в виде тонких металлических нитей на поверхности.

Малик и Нарайн заняли предложенные места, а ученики расположились за ними, как это было принято в дипломатическом протоколе. Исандра осталась на своём месте, чуть в стороне от основного стола — не участница, но наблюдатель.

— Не будем тратить время на излишние любезности, — начала Валерия, когда все расположились. — Я знаю о вашей миссии освобождения пленённых Владык и трансформации Ключей Подчинения в… как вы их называете? Мосты между мирами?

— Именно так, — кивнул Малик. — Восстановление естественного баланса между измерениями, искажённого тысячелетиями контроля и эксплуатации.

— Восстановление, — повторила Валерия. — Интересный выбор слова. Оно подразумевает возвращение к некоему идеальному состоянию, существовавшему в прошлом. Но прошлое редко бывает таким идеальным, каким его рисует память или легенды.

Она сложила руки на столе:

— Западный Конклав всегда отличался от других. Мы никогда не были слепо привержены традициям или религиозному поклонению системе контроля. Для нас перекрёсток и его энергия всегда были предметом научного интереса, технологического применения.

— Эксплуатации, — тихо произнёс Нарайн. — Пусть с научным подходом, но всё же эксплуатации моего брата, Владыки Стальных Глубин.

Валерия не стала отрицать:

— Называйте это эксплуатацией, если хотите. Мы предпочитаем термин «эффективное использование ресурса». Но суть не в семантике, а в результатах. Посмотрите на то, что мы создали с помощью этой энергии — технологии, превосходящие всё, что когда-либо существовало на этом континенте.

Она указала на панорамное окно, через которое открывался вид на Цитадель:

— Это не просто символ власти, как башни и шпили других Конклавов. Это фабрика будущего, центр инноваций, который меняет сам образ жизни людей.

— За счёт страданий моего брата, — настойчиво повторил Нарайн. — За счёт искажения естественного баланса между мирами.

— Искажения или эволюции? — парировала Валерия. — Кто определяет, что «естественно»? Может быть, сам факт нашего взаимодействия с перекрёстком, нашей способности использовать его энергию является частью естественного развития?

Она наклонилась вперёд:

— Но я не наивна и не пытаюсь избежать неизбежного. Я вижу, что вы уже освободили двух Владык. Я вижу, как меняется баланс сил. И я достаточно прагматик, чтобы искать компромисс вместо конфронтации.

— Какой именно компромисс вы предлагаете? — спросил Малик, внимательно изучая Верховную Проводницу.

Валерия посмотрела на одного из своих магистров, и тот активировал механизм в центре стола. Над поверхностью появилась трёхмерная проекция — точная модель Железной Цитадели, но трансформированная, объединяющая существующие технологические структуры с органическими, кристаллическими элементами, напоминающими преображённые Шпиль Подчинения и Ледяной Цитадель.

— Контролируемая трансформация, — объяснила Валерия. — Не резкое освобождение и преображение, которое может вызвать каскадный отказ всех систем, а постепенный процесс интеграции новой парадигмы в существующую инфраструктуру.

Она жестом увеличила определённую секцию модели:

— Ключ Подчинения, удерживающий Владыку Стальных Глубин, глубоко интегрирован в нашу энергетическую сеть. Его мгновенная деактивация вызовет не просто локальные разрушения, как в Кар’Нарэме или Фростхейме, а континентальную катастрофу. Тысячи зависимых систем выйдут из строя, в том числе защитные контуры, сдерживающие опасные эксперименты и исследования.

— А это её настоящая забота, — внезапно произнесла Исандра со своего места. — Не благополучие людей, а сохранение контроля над экспериментами и технологиями, многие из которых находятся на грани запретного.

Валерия бросила холодный взгляд на свою коллегу:

— Госпожа Исандра любезно делится своими интерпретациями, не всегда основанными на полной информации.