Все обитатели храма собрались вокруг, образуя большой круг. Лурия Безмолвная руководила церемонией, читая древние слова прощания — не искажённые формулы Проводников, а истинные пассажи на языке перекрёстка, которым её научил Малик.

Владыки стояли у изголовья погребального ложа, их изумрудное сияние создавало странный контраст с пурпуром кристаллов и серебром луны.

— Терин из рода Альтеров, — произнёс Малик, когда Лурия закончила читать. — Ты принял новый путь с открытым сердцем и ясным умом. Ты защитил своих братьев и сестёр ценой собственной жизни. Твоя сущность не исчезнет, но вольётся в великий поток, соединяющий все миры и измерения.

Он поднял руки, и изумрудная энергия сконцентрировалась над телом юноши, формируя нечто вроде моста или тропы, уходящей вверх, к звёздам:

— Твой путь свободен. Твоя душа найдёт новый дом в межмирье, где нет боли, нет страданий, только бесконечное путешествие и открытия.

Нарайн присоединился к брату, его собственная энергия сливаясь с энергией Малика, усиливая светящуюся тропу:

— Мы, Владыки Перекрёстка, свидетельствуем твой переход. Мы помним твою жертву. Мы чтим твой выбор.

Затем, один за другим, ученики и обитатели храма подходили к ложу, каждый оставляя небольшой дар — кристалл, цветок, символ, представляющий какое-то воспоминание или чувство, связанное с Терином.

Когда последний дар был положен, Малик и Нарайн одновременно произнесли финальные слова церемонии, и тело Терина начало светиться изнутри, постепенно становясь полупрозрачным, а затем превращаясь в чистую энергию, которая поднялась по светящейся тропе и растворилась в ночном небе.

— Он ушёл, — тихо сказала Лурия. — Его сущность свободна.

— И всегда будет свободной, — добавил Малик. — В отличие от душ тех, кто погибает в ритуалах Проводников, используемых как ресурс, запечатанных в артефактах и оружии.

После церемонии большинство обитателей храма разошлись, но ключевые фигуры — Владыки, Лурия, Элиана и несколько старших учеников — собрались в Большом Зале для обсуждения дальнейших планов.

— Сегодняшнее нападение меняет наш график, — начал Малик, когда все заняли места за круглым столом. — Конклавы действуют более агрессивно и координированно, чем мы предполагали.

— И используют методы, специально разработанные против Владык, — добавил Нарайн. — Эти «протоколы» Западного Конклава… если бы нас было меньше или если бы мы были менее подготовлены, результат мог быть иным.

Элиана, сидевшая рядом с Лурией, подняла руку:

— В документах из архивов Восточного Конклава есть упоминания о совместных исследованиях с Западом именно в области противодействия сущностям высшего порядка перекрёстка. Они разрабатывали эти технологии тысячелетиями.

— И использовали для этого пленённых и расчленённых существ нашего народа, — мрачно заметил Нарайн. — Интегрировали их фрагменты в своих «чемпионов», создавая живое оружие против нас.

Тарен, один из старших учеников, прочистил горло:

— Если Западный Конклав знает о наших планах относительно Фростхейма, они могут предупредить Северный Конклав. Мы можем столкнуться с усиленной защитой.

— Или с ловушкой, — добавила Сейра. — Они могут использовать нашу сестру как приманку.

Малик внимательно выслушал все мнения, затем посмотрел на разложенную на столе карту:

— Всё это верно. Но мы не можем отказаться от освобождения Владычицы Лазурных Вод. Её сила необходима для дальнейшего восстановления баланса, особенно для противостояния более скоординированным действиям Конклавов.

— Значит, мы продолжаем путь на север, — констатировал Нарайн. — Но, возможно, с некоторыми изменениями в стратегии.

Малик кивнул:

— Да. Во-первых, мы не можем использовать тот же метод, что в Кар’Нарэме. Прямая конфронтация, открытое проникновение в оплот противника — они будут ожидать этого.

— Что вы предлагаете? — спросила Лурия.

— Разделение сил, — ответил Малик. — Я отправлюсь к Фростхейму открыто, в сопровождении небольшой группы учеников. Мы будем отвлекать внимание, возможно, даже вступим в переговоры с правителями Северного Конклава.

Он посмотрел на брата:

— В то же время Нарайн с другой группой проникнет в город тайно, используя менее очевидные пути, и найдёт способ добраться до нашей сестры.

— Рискованно, — заметила Элиана. — Без поддержки друг друга каждая группа становится более уязвимой.

— Верно, — согласился Малик. — Но иногда разделение — лучшая стратегия. Особенно когда противник ожидает увидеть нас действующими вместе, как в Кар’Нарэме.

Нарайн задумчиво постукивал пальцами по столу:

— Идея имеет смысл. Более того, я чувствую, что связь с нашей сестрой становится сильнее. После освобождения моей сущности и трансформации Шпиля в Мост барьеры между мирами продолжают истончаться. Возможно, нам удастся установить с ней прямой контакт ещё до прибытия во Фростхейм.

— Это было бы неоценимо, — кивнул Малик. — Она могла бы помочь нам изнутри, как Элиана помогла в Кар’Нарэме.

Лурия внимательно изучала карту:

— Фростхейм окружён естественными барьерами — горами с севера и востока, замёрзшим озером с запада. Единственный удобный подход — с юга, через перевал Ледяной Хватки.

— Который, несомненно, будет хорошо охраняться, — заметил Тарен.

— Есть ещё один путь, — тихо сказала Элиана, указывая на едва заметную линию на карте. — Подземный. Древние шахты, где когда-то добывали шэдоумит. Они проходят под горами и выходят прямо в нижний город.

Малик с интересом посмотрел на неё:

— Ты знаешь об этих шахтах?

— Я изучала карты всех Конклавов, когда готовилась к миссии в Кар’Нарэме, — ответила Элиана. — Эти шахты обозначены как заброшенные из-за обвалов и «странных явлений». Проводники считают их проклятыми.

— «Странные явления», — повторил Нарайн с лёгкой улыбкой. — Возможно, естественные проявления близости перекрёстка. Такие места часто имеют тонкую грань между мирами.

— Это может быть идеальным путём для твоей группы, — сказал Малик брату. — В то время как я буду привлекать внимание на главном подходе к городу, вы проникнете через шахты.

Нарайн кивнул:

— И если там действительно есть естественная точка соприкосновения с перекрёстком, это может облегчить наш контакт с сестрой.

Обсуждение продолжалось до поздней ночи, детали плана уточнялись, роли распределялись, потенциальные проблемы и их решения анализировались. Наконец, когда луна начала склоняться к горизонту, план был полностью сформирован.