Малик молчал, понимая, что она говорит скорее с собой, чем с ним.

— Знаешь, что самое ироничное? — Вэрин подошла к окну, глядя на ночное небо. — Я сама предложила ритуал. Я расшифровала его. Я создала все теоретические основы. И теперь Круг забирает мою работу, моего субъекта, и даже не предлагает мне роль в самом ритуале.

Она повернулась к Малику:

— Ты понимаешь, о чём я говорю? Или для тебя это просто слова?

— Я понимаю больше, чем вы думаете, госпожа, — осторожно ответил Малик. — Даже без формального образования, я улавливаю суть политики Круга.

Вэрин изучающе посмотрела на него, словно видела впервые:

— Да, ты умён. Возможно, слишком умён для собственного блага.

Она подошла ближе, её глаза сверкали в полумраке комнаты:

— Скажи мне, Малик… что ты думаешь о своей новой роли? О том, что станешь центральным сосудом для ритуала?

Это был опасный вопрос. Малик знал, что она проверяет его, ищет подтверждения своим подозрениям или опасениям.

— Я думаю, что это… пугает, — ответил он, решив показать человеческую реакцию. — Но если это судьба, предначертанная моей крови, я приму её.

— Судьба? — Вэрин рассмеялась коротким, жёстким смехом. — Нет никакой судьбы, Малик. Есть только воля сильных и подчинение слабых. Ты станешь сосудом не потому, что это твоя судьба, а потому что Круг так решил.

Она отвернулась, вновь глядя в окно:

— Но я не собираюсь просто так отдавать то, что принадлежит мне. У меня есть свой план.

_Будь осторожен_, — предупредил внутренний голос. — _Она в опасном настроении. Непредсказуема._

— Что вы имеете в виду, госпожа? — спросил Малик, сохраняя нейтральный тон.

Вэрин повернулась, и на её лице появилась холодная, расчётливая улыбка:

— Я имею в виду, что если я не могу остановить ритуал, то по крайней мере обеспечу себе место в нём. И ты поможешь мне в этом.

Она достала из кармана своего платья небольшой серебряный кинжал с лезвием из какого-то чёрного металла:

— Знаешь, что это такое?

Малик внимательно рассмотрел кинжал. Даже без прямого контакта он чувствовал его природу — холодную, древнюю, опасную.

— Нет, госпожа, — солгал он, хотя внутренний голос уже шептал ответ.

— Это Разделитель Сущностей, — сказала Вэрин. — Древний артефакт, способный разделять душу и тело, дух и плоть. Крайне редкий и запрещённый Кругом.

Она провела пальцем вдоль тупой стороны лезвия:

— С его помощью я могу создать особую связь между нами. Связь, которая позволит мне участвовать в ритуале через тебя, чувствовать то, что чувствуешь ты, видеть то, что видишь ты.

Малик напрягся. Такая связь была опасна — она могла раскрыть его истинную природу, его планы, его намерения.

— Разве это не противоречит планам Круга? — осторожно спросил он.

— Конечно, — улыбнулась Вэрин. — Именно поэтому никто не должен знать. Это будет наш секрет. Секрет, скреплённый кровью.

Она шагнула вперёд, поднимая кинжал:

— Дай мне свою руку.

Малик медленно протянул правую руку, лихорадочно продумывая варианты. Связь через Разделитель Сущностей была опасна, но отказ вызвал бы подозрения. Нужно было найти способ контролировать процесс, ограничить связь.

_Позволь ей создать связь_, — посоветовал внутренний голос. — _Но сосредоточься на своей человеческой части. Скрой глубинные слои. Создай ложную поверхность, которую она будет видеть._

Вэрин взяла его руку и сделала небольшой надрез на ладони кинжалом. Боль была неожиданно сильной — не простой физической болью от пореза, а глубокой, проникающей, словно лезвие касалось не только плоти, но и самой сущности.

Тёмная кровь выступила на порезе, и Вэрин быстро сделала такой же надрез на своей ладони. Затем соединила их руки, смешивая кровь.

— Sanguis ad sanguinem, essentia ad essentiam, — прошептала она древние слова ритуала. — Divisa nunc conjuncta. Duo in uno, unum in duobus.

Малик почувствовал, как энергия течёт между ними — жаркая, пульсирующая, связывающая. Он сосредоточился на контроле потока, создавая барьер вокруг своей истинной сущности, позволяя Вэрин видеть только верхний слой — человеческие эмоции, страхи, надежды.

Связь формировалась, становилась твёрже, прочнее. Малик ощутил присутствие Вэрин в своём сознании — холодное, аналитическое, жадное до знаний и власти. И понял, что она в свою очередь чувствует его присутствие в своём разуме.

— Вот и всё, — Вэрин отпустила его руку, и порез мгновенно затянулся, оставив тонкую серебристую линию на коже. — Теперь мы связаны. Не полностью — я не хочу постоянно слышать твои мысли или чувствовать твои эмоции. Но во время ритуала я смогу видеть твоими глазами, чувствовать то, что ты чувствуешь.

Она вытерла кинжал шёлковым платком и убрала его обратно в карман:

— Никто не должен знать об этом. Особенно члены Круга. Они бы не одобрили… такие методы.

— Я понимаю, госпожа, — кивнул Малик, всё ещё ощущая странное присутствие в своём сознании — словно тонкая нить, соединяющая его с Вэрин.

— Хорошо, — она кивнула. — Теперь о твоей подготовке. Начиная с завтрашнего дня, ты получишь доступ к новым текстам — более продвинутым, касающимся непосредственно ритуала и природы Квинтэссенции Теней.

_Идеально_, — прокомментировал внутренний голос, звуча гораздо тише, чем обычно — словно опасаясь, что Вэрин может услышать его через созданную связь.

— Кроме того, — продолжила Вэрин, — тебе придётся пройти серию физических процедур. Твоё тело должно быть подготовлено к стрессу трансформации. Это будет… неприятно, но необходимо.

Малик кивнул:

— Я готов, госпожа.

— Нет, — покачала головой Вэрин. — Ты не готов. Никто не может быть готов к такому. Но ты переживёшь это, потому что твоя кровь особенная.

Она направилась к двери:

— Отдыхай. Завтра будет тяжёлый день.

Когда дверь за ней закрылась, Малик остался сидеть неподвижно, прислушиваясь к новому ощущению в своём сознании. Связь с Вэрин была как тонкая серебряная нить, натянутая между их разумами. Сейчас она была пассивна, но Малик чувствовал, что при желании Вэрин могла активировать её, проникнуть глубже.

_Это опасно_, — прошептал внутренний голос, едва слышно. — _Но и полезно. Через эту связь ты можешь получить доступ к её знаниям. К её секретам._