Spectra дополняла картину: она анализировала не только заголовки, но и эмоциональную насыщенность текста, микротональность по регионам, время дня и даже характер синтаксиса, активирующего ответную реакцию. Август внимательно следил за кривыми роста тревожности, всплесками доверия и моментами когнитивного шока — и понимал: точка невозврата близка.

Он заранее составил три пакета инструкций. Один — для Саввы: «юридическая адаптация и защита активов, переход в режим фрагментации влияния». Второй — для Вики: «тональная оптимизация медиа, запуск модулей опосредованного нарратива через Novapuls». Третий и самый важный — для дяди Вити: «Войти в контакт с потенциальными победителями, не вступая в прямой диалог с лидерами, предложить инструменты — логистику, технику, инфраструктуру — как средство защиты общего будущего».

— Действуй мягко. Наблюдай внимательно. Стань своим для тех, кто ещё не у власти — но будет у руля в ближайшие два-три года. Найди точку входа к Николаю Катеринчуку, выведи канал связи к Турчинову, и обязательно — к Порошенко, но пока — не напрямую. Пусть тебя запомнят как тихого, надёжного, профессионального. Не мелькай, но будь незаменим. Одновременно стань незаменимым для руководителей команд Ющенко, Яценюка, Тимошенко. Не забывай про команду Януковича — найди к нему подход через олигархов.

Предлагай логистику, технику, помощь с инфраструктурой. Не с флагами — с качеством. Подари генератор, но не проси взамен. Подвези тепловую пушку — но не на фоне камер. Пусть они расскажут о тебе другим. А мы будем фиксировать, кто запомнил.

Это не просто тактика — это посадка корней. Мы знаем, кто вырастет. Твоя задача — стать для них частью экосистемы до того, как они поймут, что она им нужна.

Дядя Витя, человек с чуть уставшим лицом и глазами, в которых читалась тишина заводских проходных 90-х, начал работать. Не громко. Не на виду. Но системно.

Его компании предоставили мобильные модули обогрева, электрогенераторы, связь. Через доверенные логистические цепочки к протестующим поступали продукты, вода, термопледы. Его машины стояли не у сцены — а в технических зонах. Его люди не выходили в эфир — они проводили провода и обеспечивали питание.

Он не тратил время на поиск входов — они уже были. В клубе, на встречах, в кабинетах через третьи и четвёртые руки. С людьми из окружения Ющенко он давно пересекался на форумах и закрытых логистических консорциумах. Одного знал ещё с 90-х — тогда тот сидел на зерне в Черкассах, а теперь — тянул координацию по линии гуманитарной поддержки. Через знакомого металлурга вышел на зама Тимошенко, который курировал инфраструктурные обещания на местах.

Он не выбирал сторону — он выбирал устойчивость. И предлагал не деньги, а решение текущих проблем. Там, где другие давали лозунги, он давал ресурс. И всё чаще звучало между строк: «Если всё получится, ты будешь первым, с кем мы захотим работать».

А это было не просто признанием. Это был пропуск в будущее — оформленный заранее.

Одновременно с этим Вика и Лёша тестировали ClearSignal и Spectra в условиях революционной среды. ClearSignal сканировала медиапотоки, выявляя паттерны эмоций, изменений в тональности, реакций на ключевые слова: «свобода», «вор», «новый путь», «не сдавайся». Spectra шла глубже — на уровне микровосприятия. Она анализировала, какие именно заголовки запускают каскады активности, как именно изменяется риторика в социальных группах.

— Это не просто данные, — сказала Вика. — Это цифровая динамика доверия. Мы видим, кто верит. И почему.

Через дочерние медиа Novapuls запускал материалы — с виду нейтральные. «Профсоюзный обозреватель». «Экономические новости регионов». Даже «Сельский вестник». Но внутри — управляемые структуры: корректировка интонации, расстановка акцентов, формирование сетей доверия. В разных регионах — разные истории. Где-то поднимался вопрос местных элит. Где-то — перераспределения налогов. Где-то — роли языка. Но главное — фрейминг. Новая архитектура интерпретации.

Они получили возможность протестировать свои модели на реальном, масштабном, многослойном событии — и впервые по-настоящему осознали масштаб своего влияния. Август предусмотрел не только сценарии, но и возможные точки перегрузки. ClearSignal прогнозировал пики паники и доверия с точностью до часов, Spectra фиксировала эмоциональные колебания и помогала корректировать риторику в реальном времени. Когда в медиа начали тиражироваться фразы вроде «народный подъём» или «сброс коррумпированной системы», алгоритмы уже были внутри этих потоков, мягко меняя эмоциональный тон сообщений. Вики запускала корректирующие волны — где нужно, усиливая, где нужно — притупляя. Лёша создавал контуры информационного резонанса, интегрируя нейтральные по форме сообщения в целевые точки влияния.

Результаты поразили даже Савву и самого Августа. Они видели, как их система впервые не просто отражает реальность, а формирует её — незаметно, точно, без грубой силы. Это было поразительное и практически незаметное вмешательство.

Тем временем, пользуясь обстановкой на них началась вторая фаза атаки. Их враги увидели, что структура входит в постсоветское пространство слишком свободно. Через офшоры в Австрии началась волна заявлений о «вмешательстве в выборы». В украинских СМИ появились материалы о «сером капитале, спонсирующем радикализацию». МВД инициировало проверку компании, через которую шла техника на протесты. Прокуратура получила анонимный запрос и очень активно начала действовать с обвинительным уклоном. Суд в Днепре заморозил счета филиала Fortinbras.

— Координация, — мрачно сказал Лазаревич. — Мы видим вбросы из четырёх стран. Это не хаос. Это по схеме.

Он отложил распечатку и добавил:

— Мне подтвердили: давление идёт через внутренние органы — прокуратуру, СБУ и МВД. Наши источники передали точные фамилии инициаторов. Из Киева, Одессы, Харькова и частично Днепропетровска. Почти синхронно запущены приказы о проверках и предварительные оперативные дела.

— Кто заказчик? — спросил Август, не отрываясь от экрана.

— Прямой связи нет. Но все нитки ведут к группе влияния в Москве, ориентированной на энергетический сектор. Им явно не нравится, что мы входим в логистику и агро. Оттуда же поступили «рекомендации» к нашим бывшим подрядчикам в Казахстане и Молдове отказаться от контрактов.

Лазаревич продолжил:

— У нас есть 5–7 дней, прежде чем начнутся обыски. Или, по крайней мере, утечка об этом в СМИ. Я уже провёл верификацию — часть давлений осуществлялась через местные прокурорские в Запорожье и Николаеве. Сейчас проверяем каналы в Ровно и Сумах. Ожидаю активизацию по линии налоговой и СБУ.

— Подготовь карту угроз и доложи Савве. Сегодня же. С отметками по источникам и предполагаемым маршрутам давления. Мы не просто должны знать, — добавил Август, — мы должны быть на шаг впереди каждого их шага.

— И пусть это будет не просто карта, — продолжил он. — Пусть станет планом: где нужно — дать оттяжку через контролируемые задержки в документообороте, где — временно «уговорить» прокурора через бизнес-лобби, где — переключить внимание. Дядя Витя знает, кого дернуть через Клуб, кого — через политиков, кого — через заказ на ремонт офиса.

— А мы усилим медийное давление, — добавила Вика. — Я соберу пул новостей с акцентом на бездоказательность, абсурдность проверок и попытаюсь связать всё это с попытками рейдерства со стороны конкурентов.

— Отлично, — кивнул Савва. — А я подключу сети в Минфине и облсоветах. Нам нужна оттяжка хотя бы на две недели. За это время мы переформатируем юридические потоки и легализуем цепочку до конца года.

Август подвёл итог:

— Не реагируем. Не обороняемся — моделируем давление так, чтобы оно гасло до касания. Это больше не реакция. Это — управление угрозой.

Мозоль тоже включился мгновенно. Он собрал все упоминания, расследовал каждый документ, каждый фальшивый адрес. Он сгенерировал карту давлений: от СБУ — через родного брата заместителя, от прокуратуры — через отставных генералов, от СМИ — через старого подрядчика по рекламе. Затем создал отчёт, назвал его «Чёрная карта давления». Вика использовала этот отчёт для медийного влияния — через три дня в Guardian вышел материал с вопросом: кто атакует нейтральнe. инвестиционную компанию с иностранными инвестициями?