– Пошлые мысли. Это неприятно. К примеру – задиристый Максим желает меня, совсем не стесняясь своих мыслей. И о Кате думает также. Он нас даже вдвоем представляет. И еще несколько человек такие же. Но у Максима самая бурная фантазия.

– Это нормальное явление. Не обращай внимания. Что по поводу Матвея? – я знал, что наш разговор прослушивается, но было наплевать. Нет ничего страшного в моей любознательности.

– Матвей, Алексей, Артем. Они если думают, то только по делу. Глупые размышления практически отсутствуют. Мальчик Егор – он постоянно рассуждает. Ему интересно, кто кого победит, если вы начнете драться. Сможешь ли ты убить мутанта голыми руками и подобное. Твои друзья так не делают. Они хладнокровные и расчетливые. Их ничем не удивишь.

Хладнокровие бойца спецподразделения – необходимая особенность характера. Вспомним всем известного Шварценеггера из Терминатора. Суровое лицо, никаких эмоций в любой опасной ситуации. Воля и трезвый расчет. Именно таким должно быть поведение. Если каждый раз эмоционально реагировать и переживать по поводу любого события – боец рискует сломаться. Сойдет с ума и больше не сможет адекватно оценивать обстановку. Иногда не так важны спецподготовка и умение хорошо стрелять, как важен холодный расчет. Взять, к примеру, бойца при обороне базы Таркова. Ему элементарно не хватило выдержки, и он, испугавшись, позорно драпанул в укрытие. Все могло быть по-другому. Неопытным бойцам со слабой психикой нечего делать на поле боя.

– Значит, ты ничего не можешь сказать о Матвее? – поинтересовался я.

– Только то, что он все время ждал встречи с президентом, – ответила Наташа.

В дверь легонько постучали.

– Войдите, – разрешил я.

Гостем оказался низкого роста мужчина неопределенного возраста. Лысый и коренастый. Одетый в военную форму без знаков отличия.

– Добрый вечер, – сказал он. – Извиняюсь, но у меня приказ проводить вас.

– Меня и Наташу? – спросил я.

– Только вас.

– Тогда разговаривайте со мной на «ты», – посоветовал я. – Не тот уровень. Я не являюсь действующим сотрудником подразделения.

– Хорошо, – согласился мужчина. Мысленно я уже обозвал его «лысым».

Он дождался меня и вышел из комнаты. Несколько минут ходьбы по петляющим коридорам. Запоминание маршрута и ключевых объектов на уровне автоматизма. Даже в столь безопасном месте не помешает осторожность.

Лысый открыл легкую железную дверь и, приглашающим жестом впустив меня, закрыл снаружи. Небольшая комната, три стула и журнальный стол. Белые стены и хорошее освещение. Еще одна дверь непонятного назначения. Комната похожа на помещение для допроса. Опустившись на стул, я расслабился и стал дожидаться, не зная, чего.

Дверь открылась через три минуты, и в комнату вошел мужчина в костюме. На возраст около пятидесяти. Начищенные до блеска туфли. Отлично повязанный галстук. В кармане пиджака платок. Он протянул руку. Я встал и пожал ее.

– Илья Алексеевич Зарипов, – представился мужчина и сел напротив. – Руководитель службы Внешней Разведки Российской Федерации и, в связи с недавними событиями, исполняющий обязанности руководителя Аналитического центра по борьбе с феноменом уничтожения человеческой расы.

– Игнат Шухов. Офицер ЦСН «А» ФСБ, – зачем-то рассказал я и добавил: – Уволенный по статье, без возможности восстановления.

Конечно, все это выглядело глупо. Собеседник наверняка изучил мое личное дело от корки до корки и события увольнения и всего прочего знает практически наизусть. Если не изменяет память, раньше я не встречал его.

– Мы можем восстановить вас на службе. Повысить в звании. Только вряд ли вам от этого станет легче, – с легкой улыбкой сказал Зарипов.

– Лишнее. Ничего не изменится, даже если я стану Контр-адмиралом Черноморского Флота, – ответил я.

– Вот тут ты прав, Игнат. Значит, мы можем перейти непосредственно к делу? – спросил Илья Алексеевич.

– Да. Разрешите вопрос?

Зарипов кивнул.

– Мне обещали встречу лично с президентом. Это возможно?

– Это необходимо. В данный момент президент занят решением других проблем. Сейчас он ведёт беседу с Матвеем Савельевым.

– Восстанавливаете систему контроля государством?

– Ты должен понимать, что как такого государства больше не существует. Вся планета – один большой полигон военных действий. Есть угроза, и есть мероприятия по ее устранению. Как тебе уже известно, совсем недавно кучка уцелевших правителей нескольких государств планировали стратегический ядерный удар по крупным городам мира. Мы их устранили.

– В случае ядерной войны человечество автоматически прекратит существовать. Нас и так осталось слишком мало. Ядерная зима добьет всех, – согласился я.

– Именно. Поэтому нам пришлось пойти на крайние меры и задействовать имеющиеся ресурсы на устранение возникшей угрозы. Подъем в воздух трех бомбардировщиков стоил жизни многих хороших парней. Угроза устранена. Теперь можно вернуться к решению основной проблемы. Уничтожение Программы Уничтожения, – Илья Алексеевич сделал рукой жест, который мне остался непонятен.

– Вам всё известно касательно меча, моих мутаций, Алексея Смирнова, Таро Судзуки и добытых знаний? – поинтересовался я.

– Ты забыл упомянуть свою девушку, Наталью. Нам известно, что она обладает феноменальной способностью читать мысли, – ответил Илья Алексеевич.

– Не сомневаюсь. У меня не было умысла скрывать это.

– Верю.

Дверь в комнату открылась, и молодой парень в комбинезоне поставил на стол две кружки чая. Теперь мне стал понятен жест собеседника. Обслуживание на высшем уровне. Вот только камеры наблюдения я не увидел.

– К каким выводам пришли аналитики касательно Программы Уничтожения? – поинтересовался я. Притрагиваться к чаю пока не было желания.

– Горстку не слишком хороших специалистов трудно назвать полноценными аналитиками. Я сам по большей части оперативник. Ты должен понимать, что хороших специалистов осталось мало. Ничтожно мало. – Илья Алексеевич взял кружку и сделал небольшой глоток. – Но, тем не менее, нам удалось просчитать все варианты. Программа Уничтожения – квазиживой организм типа «Рой».

– «Рой»? – удивился я.

– Это не аббревиатура. Приведу пример – муравейник или пчелы. Матка всем заведует и находится в связи с каждым объектом.

– То есть, получается, что Программа Уничтожения может поддерживать связь с каждым мутантом и обычным зараженным? – спросил я.

– Да.

– Что-то подобное мы предполагали. Похоже, что все ваши гипотезы и доводы не слишком далеко ушли от наших застольных рассуждений, – сказал я.

Дверь позади меня открылась, и в комнату вошли два человека. Первый – высокий, словно гора, – Матвей Савельев. Второй намного ниже – президент Российской Федерации. Оба в серых спортивных костюмах. Я и Илья Алексеевич встали, но президент жестом усадил нас обратно. Отодвинув стул, он сел рядом и протянул руку.

– Значит, вот ты какой, – улыбнулся президент. – Наслышан о тебе. Никаких видимых физических отклонений. С виду – нормальный парень.

– Парень он нормальный не только с виду, – сказал Матвей.

– Давай сразу договоримся, – предложил президент, – свободное общение на «ты». Нам так будет проще.

Я кивнул.

– Ну и хорошо. Прошу следовать за нами, – сказал он. – Будем тестировать тебя. Посмотрим, на что ты способен…

Мы пришли в помещение, отдаленно напоминающее спортзал. Небольшое татами в середине комнаты. Высота потолка не ниже четырех метров. Площадь около сотни квадратов. Потрёпанная макивара и минимальное количество тренировочных снарядов.

– Можете начинать! – скомандовал президент.

– Я первый! – сказал Илья Алексеевич Зарипов, снимая пиджак и расстегивая рубашку.

Оставшись в брюках на босую ногу, он вышел в середину татами и жестом пригласил меня. Я не стал сопротивляться. Помнится, он упоминал оперативную деятельность, которой занимался долгие годы. Разведка всегда имела неплохую подготовку. Стоит проверить.