Матвей смог сдерживать натиск бешенного противника примерно в течении одной минуты. Два человека двигались с такой скоростью, что уследить за всеми движениями было практически невозможно. Матвей с легкостью мог выиграть бой, если бы нога не была повреждена и Хасан не был под действием наркотиков. На второй минуте боя Матвей стал сильно выдыхаться. Он получил несколько сильных ударов в корпус, пару касательных в голову, и один коленом в больную ногу. Хасан мгновенно определил слабое место Матвея и начал уничтожать его. Используя преимущество в скорости, он издевался над противником и наносил болезненные удары, стараясь перебить мышцы. Матвей потерял сознание на четвертой минуте боя, получив удар ребром ладони по шее. Хасан не остановился, и еще в течении минуты пинал ногами лежащего без движения Матвея.

– Босс, можно я его в одиночку вшатаю? – спросил парень, которого я назвал орангутангом.

– Хоть как, Джамбо. Мне без разницы, – ответил Хасан, и вытащив из машины полотенце, принялся вытирать пот с лица.

Второй громила так и остался стоять возле джипа с оружием в руках. Встав на ноги, я приготовился встретить бешеный натиск ударов, раздутого от избытка тестостерона громилы. Но все оказалось проще. Качок примерно моего роста, но немного шире в плечах, и килограмм на двадцать тяжелее. Оставив винтовку возле машины, он как бык, которому показали красную тряпку, ринулся в мою сторону, и попытался применить методику Филиппыча. Наученный недавним опытом, я не стал подставляться под гориллу и в последний момент ушел с линии атаки, но при этом умудрился подставить подножку. При падении громила заработал асфальтную болезнь, и лишился части фейса. Добить его не дал одноклеточный с автоматом, предупредительно выстрелив в небо. Подняв руки вверх, я повернулся к нему и замер, показывая, что не намерен сопротивляться. Удар мощного кулака орангутанга по затылку, заставил принять горизонтальное положение. В течении минуты, одноклеточные делали отбивную из моего тела. Мне было плевать, так как я потерял сознание. Какой никакой, а плюс…

– Может для начала расскажешь, кто они такие? – я пополз по бетонному полу одной из казарм, куда нас с Матвеем бросили, предварительно хорошенько отделав. – Вот черти, по одному ничего не могут, – сплюнув скопившуюся во рту кровь, с горем пополам сумел прислониться спиной к стене. Матвей лежит в трех метрах от меня с сильно разбитым лицом. – Ну и рожа у тебя Григорьевич. Ни одного живого места не осталось, – собрав остатки сил, попытался порвать толстую нейлоновую стяжку, стянувшую руки за спиной. Усилия не принесли результата.

– Ты на свою рожу взгляни. У тебя не лучше, – огрызнулся Матвей и попытался сесть. У него не вышло, многочисленные ушибы доставляют сильную боль, и мешают стянутые руки.

– Скорее даже хуже. Меня вдвоем били. Савельев, ты же говорил, что бойца лучше себя не встречал. Что на крупную рыбку нашлась рыбка покрупнее? – с легким сарказмом спросил я.

– Шухов, ты же видел, бой был не честный. Хасан сожрал наркотик. Вдобавок нога подвела.

– Так кто все-таки такой этот Хасан, расскажешь? – я попытался сделать трюк, который иногда показывают в фильмах, чтобы стянутые руки оказались спереди, но ничего не вышло. – Вот гады! Умно стянули, не освободиться. Значит времени у нас полно. Я внимательно слушаю…

– Хасан Ишмуратов, мы практически вместе начинали. Но десять лет назад он ушел из ФСО в наемники и с тех пор работает на правительство. Вернее, работал… Делал грязные делишки. Я о нем практически нечего не слышал с момента ухода. Хотя не так… Меня совсем не интересовала его судьба, – сумев доползти до стены, Матвей извернувшись сел и прислонился к ней спиной.

– Это ясно. Что ты такого сделал, что он до сих пор настолько зол на тебя? – спросил я, осматривая помещение на предмет режущих предметов.

– Хасан всегда был высокомерным человеком. Везде и во всем хотел быть первым. Но ему не удавалось. Первым был я. Перспектива второго номера его не устраивала. Он тренировался чтобы стать лучше, но так и не смог превзойти меня. Когда пришло время назначать новых командиров, должность о которой он мечтал, досталась мне. Хасан не сумел признать моего лидерства и покинул службу…

– Высокомерный ублюдок, – встав на ноги, я направился к окну, возле которого лежат осколки битого стекла. – Как думаешь, сколько мы были в отключке? Наверное, эти уроды уже успели свалить отсюда, – дойдя до места, я аккуратно опустился на пол, и стал нащупывать рукой кусок стекла.

– Думаю не больше часа. Мне интересно другое. Что их сюда привело? Не за оружием же они приехали? – Матвей попытался встать, но его лицо исказила гримаса боли. – Ты там как, справляешься? – спросил он.

– Вполне, – используя стекло как нож, я по мере возможности скованных движений пытался перетереть удерживающую руки стяжку. – Матвей, этот твой Хасан, он теперь на втором месте в моем списке после Шерстнева. И две его обезьяны. Пусть мне только встретятся.

– Тут есть один плюс – они нас не убили. Он просто отомстил за все обиды.

– Савельев, ты смеешься? Эти два одноклеточных меня так пинали, что я сознание почти на час потерял. Я ему в отличие от тебя дорогу не переходил. Не надо было меня трогать.

– Шухов, ты сам напросился. Не надо было обзываться нехорошими словами.

– Не надо было на меня оружие направлять, – выпустив кусок стекла из рук, и приложив большое усилие, я сумел порвать надрезанную стяжку.

Освободившись, размял затекшие руки. При помощи того же обломка стекла освободил руки Матвея и помог ему встать.

– Ну, что Григорьевич? Поковыляли, – убедившись, что Савельев способен передвигаться, я первым направился к выходу из здания.

Открыв одну створку большой двери, выглянул наружу и тут же захлопнул дверь обратно. Повернувшись к Матвею сказал: – Надеюсь не заметили!

– Я смотрю, кто-то испугался?! – Матвей встал позади меня, оперевшись на стену, и ехидно ухмыльнулся. – Три минуты назад ты был смелее.

– Нет желания снова получать по шее, – сказал я, злобно посмотрев на Матвея. Приоткрыв дверцу, осторожно выглянул в образовавшуюся щель. – Да они походу на войну поехали. Прицеп нагружен под завязку. Колеса того и гляди лопнут…

Когда внедорожник покинул территорию части, мы принялись обследовать строения одно за другим. В самой большом, трехэтажном кирпичном здании, обнаружили оружейную комнату. Абсолютно пустую. Единственное, что удалось найти: пистолет «ТТ» с двумя лежащими рядом патронами.

– А этот Хасан, он большой шутник, я тебе скажу, – присев на подоконник я достал из оружия магазин, и вставив в него патроны, всунул обратно. – Мой «Стриж» значит забрали, а взамен этого старичка? Как же меня все бесит!

– А ты успокойся, Шухов, – развернувшись, Матвей направился в сторону выхода из здания, немного прихрамывая. – Нам нужно обследовать оставшиеся складские строения. Два дальних ангара и гараж с техникой, – донеслось до меня из коридора.

– Конечно обследуем, – крикнул я вслед. – Два патрона он нам оставил. Застрелитесь ребята и не мучайтесь…

В складах обнаружилась огромное количество полезных вещей, но оружия не было ни в одном. Я вооружился пожарным топором, и мы направились к гаражу, который находится недалеко от ангаров. По дороге попался зараженный. Топор, вторгнувшийся в голову, окончательно отбил охоту к поеданию живой плоти.

Среди грузовиков обнаружился вполне работоспособный «УАЗ Хантер». Помимо машин мы с «большим» трудом обнаружили шестерых зараженных, которые заметив нас, тут же попытались сожрать. Пришлось забраться в кузов Урала, чтобы избежать неприятных последствий контакта с тварями. Орудуя топором с высоты двух метров, я очень сильно попортил внешний вид нападавших. Убедившись в полной исправности автомобиля, а также наличии бензина в баке, мы пешком направились к ангарам.

– Матвей Григорьевич, ты подумал о том же, что и я? – с трудом сломав замки, запирающие ворота ангара, и открыв их, мы очень сильно удивились. – Это же кузов-контейнеры с оружием! ККСО если я не ошибаюсь.