А кстати, она теперь больше не будет здесь жить, вдруг радостно подумала Бет. Она настолько обрадовалась этой мысли, что потом ей стало очень стыдно. Наверное, это все унаследуют кузины и кузены, их дети, тетушки и дядюшки, а Ферн Дарлинг окажется на улице, и ей никто не поможет. Или ей придется искать себе другую работу и, видимо, прямо сейчас. Она станет для кого-то девушкой по вызову.

Любой другой человек, кроме сэра Джорджа Дина, держал бы ее где-нибудь в тени, на задворках. Но не он. Все знали, какой он извращенец. Бет просто кожей чувствовала, как все пожимали плечами и подмигивали, когда в городе узнали эти последние новости. Все только удивлялись, что этого не случилось гораздо раньше.

Но она подумала, как он был мил с ней и с Рэли, и на ее глаза навернулись слезы. Он устроил ей и Полу такую великолепную свадьбу… А сколько он сделал для Рэли! Он так переживал, когда его похитили, как будто Рэли был его собственным ребенком. И теперь его больше нет, он не будет присутствовать в их жизни. И убили его так жестоко и отвратительно.

– Он представил мне первую и настоящую возможность сделать карьеру, – бормотала Ферн, плеснув джин из бутылки, которую она достала из маленького элегантного бара. – Он ввел меня в этот мир, представил меня всем нужным людям, понимаешь. Я делала для него все, писала для него и за него, а что делал он? Резвился со своими мальчиками. Слышь, парень, работать на него было не так-то просто, совсем нет!

Бет налила себе еще мартини. Она наблюдала, как Ферн, шатаясь, доползла до софы и почти упала на нее.

– Но это все уж слишком, – мрачно бормотала она. – Никто не должен заканчивать жизнь подобным образом! Никто!

Бет сидела перед маленьким баром, курила сигарету и потягивала мартини. Она беспомощно наблюдала, как Ферн снова начала рыдать. Через некоторое время та просто отключилась, вся съежилась, откинув голову на роскошные пестрые подушки.

Надо бы принести ей одеяло, подумала Бет и, спотыкаясь, отправилась в спальню, включила свет и увидела огромную кровать Ферн с фиолетовым шелковым стеганым покрывалом и таким же изголовьем, вышитые шелковые подушки. Рядом с кроватью стояли прекрасно отполированные ночные старинные столики с лампами, сделанными из восточных ваз. Абажуры были шелковые, цвета слоновой кости. На белых стенах висели прекрасные репродукции и пара авторских литографий. На столе Ферн лежали кипы деловых бумаг и разные файлы.

Бет пьяно подумала: какая удивительная эта Ферн! Она открыла дверцу стенного шкафа, оттуда на нее пахнуло облачком духов.

Бет увидела одежду Ферн, ее меха, вечерние платья, ее пеньюары со страусовыми перьями. Все было весьма вульгарное. На верхней полке лежало стеганое покрывало. Это подойдет, решила Бет. Она чуть не упала, пытаясь достать его. Она была поражена реакцией Ферн. Ей больше подходило бы быть возмущенной, когда ее разбудили утром и она увидела эту страшную сцену.

Бет представила, как Ферн нахмурилась, потому что нелегко вести себя нормально в подобной ситуации, и весьма неприятно иметь дело с полицией. Но она так расстроилась, показала себя такой… как бы лучше сказать… человечной! Как будто была настоящим человеком, с настоящими чувствами. В этом и был сюрприз! Может, она ошибалась в отношении Ферн? Может, все эти грубые рассуждения и развязное поведение просто служили ей прикрытием? Может, в ней еще оставалось что-то от маленькой девочки, вместе с которой она плакала в автобусе дальнего следования? Той самой девочки, которая призналась ей, как она всего боится.

Ферн, наверное, в глубине души даже любила сэра Джорджа, несмотря на то, что он никогда не упоминал ее в своих колонках или во время ТВ-шоу. Он также не собирался упоминать ее и сейчас в своем большом шоу. Час, который он был должен провести вместе с Рэли Барнзом. Но этого шоу не будет, напомнила она себе. Ей стало плохо, когда до нее дошел наконец весь ужас случившегося.

Все планы, которые вынашивал Пол, пошли прахом. Обложка и статья в «Лайфе» и потом часовое шоу по ТВ. Он называл это двойным ударом. И вот все пошло прахом. Но они не могут просто взять и отменить все, подумала Бет.

Они заставят провести шоу кого-то другого. Может, это будет Джек Паар или Стив Аллен. Нет, не Стив. Он работает в другой компании. Но они найдут кого-нибудь.

Снаружи послышался какой-то звук, и Бет замерла в испуге. Послышались легкие и осторожные шаги.

Они вернулись, подумала она. У нее пересохло в горле и начало бешено стучать сердце. Они убьют нас обеих.

Она стояла в дверях спальни и смотрела в смертельном ужасе, как кто-то вставил ключ во входную дверь, потом медленно повернулась ручка. Ферн сопела на софе, она, к счастью, не слышала, что здесь происходит. Бет подумала, что сейчас повторится кровавый ужас предыдущей ночи.

И вдруг она уразумела, что перед ней стоит Пол. Он открыл дверь в домик Ферн своим собственным ключом! Он выглядел ужасно усталым и мрачным, как будто и у него случилось огромное горе.

– Ты – подонок, – сказала ему Бет.

– Ты здесь? – выпалил он, широко раскрыв глаза от удивления и испуга.

Да, да, признался он, пока они ехали домой. Все эти годы. Да, и во время их брачной ночи. Она правильно догадывалась.

– Но с этим уже покончено, – поклялся он, ведя машину. Его челюсти окаменели. – Я больше никогда не прикоснусь к ней. Я обещаю тебе это, Бет. Я люблю тебя, и ты это знаешь!

– Почему ты считаешь, что я смогу тебе поверить? – спросила она.

– Я постараюсь, чтобы ты поверила, – ответил он. – Я понимаю, что был тебе дерьмовым мужем. Но я изменюсь, детка. Это была всего лишь похоть! Мне сначала это нравилось, но теперь все кончено. Мне просто повезло, что ты была там. Я сразу прозрел. Клянусь тебе.

Бет вздохнула и покачала головой.

– Ты суди по тому, что я буду делать, – сказал Пол и попытался нагло улыбнуться, но ему это не удалось. – А не по тому, что я говорю тебе!

Когда он занимался любовью с ней в эту ночь, он был просто жестоким. Дикарем. Он кусал ее губы, уши, по-настоящему причинял боль, когда покусывал ее соски. Он запустил пальцы глубоко в ее самое интимное Местечко! Она закричала, когда он с силой вонзил в нее свой член. Он никогда не любил ее так долго, час за часом. Ему никогда не хотелось этого, или он был просто не в состоянии. А сейчас он трахал и трахал ее, и казалось, не мог остановиться. Это было нечто!

Бет с трудом вылезла из-под него и лежала, пытаясь вдохнуть достаточно воздуха. Он снова привлек ее к себе и вонзил в нее свой член. Ей стало больно, но ее волновало, что он трахал ее именно так – сильно, причиняя ей боль.

– Я люблю тебя, – сказал он.

– Я тоже люблю тебя, дорогой, – ответила ему Бет, крепко сжав его талию ногами.

Команда из «Лайфа» уже работала, когда Бет сошла вниз на следующее утро. У нее зудели соски, а бедра болели приятной болью.

Из окна она увидела Рэли, который сидел, скрестив ноги, на траве, беседуя с репортером возле бассейна. Недалеко стояла Мегги с фотографом. Сегодня он был в джинсах, и, как всегда, на шее у него болтались три аппарата.

Обычно Бет наливала себе чашку кофе, брала в руки газету и просматривала светскую хронику, чтобы по проклятой привычке сразу же увидеть, кто и с кем что-то сделал или натворил. Кроме того, следовало знать, какие устраивались приемы или балы, на которых бывал цвет общества. Она любила читать об этом. Но сегодня утром она начала просматривать газету с первой страницы, зная, что найдет там сообщения об убийстве сэра Джорджа Дина. Она желала бы, чтобы все случившееся оказалось просто дурным сном. Даже Пол был в ужасе от случившегося. Когда он проснулся сегодня утром, Бет упомянула о происшедшем. Он покачал головой и сказал: «Пожалуйста, я не желаю ничего слышать об этом. По-жа-луй-ста!»

Она нашла сообщение на третьей странице, целые две колонки. Там было помещено и его фото. Сэр Джордж улыбался, и было видно, что он в смокинге. Подпись под фото гласила: