Леший хекнул и взмыл в небеса, решив, что он больше тут не нужен.
Сашка громко крикнул ему вслед:
— Баюшу верни!
Над холодной гладью Идольменя пронесся голос лешего:
— На третье утро приходи, драный кот!
Саша угрюмо пробормотал:
— Я не драный.
Светлана вновь повторила:
— Саша, ты слышал, что тут пытались убить тебя?
Он лишь пожал плечами в ответ.
Глава восемнадцатая
Светлане отказывают в праве идти на змея
Она сама протянула руку, доказывая себе и ему, что между ними ничего не случилось, несмотря на змея, и привычно спросила:
— Ты или я?
Саша традицию сломал, ответив в этот раз:
— Вы. — Его ледяные пальцы осторожно сомкнулись на её ладони. Зачем-то он еще добавил: — спасибо!
Вот же воспитанная нечисть! Иногда ход его мыслей Светлана не понимала. Неужели он думает, что после всего недостоин её дружбы?
Светлана качнула головой и шагнула с простора берега Идольменя в кромеж. Она хотела сразу попасть в кабинет магуправы. У неё получилось не так быстро и гладко, как у Саши — кромеж задержал её. Длинный черно-белый коридор показывал вдалеке кабинет, в котором на диване мирно сопел Мишка. На столе Екатерины Андреевны горкой лежали на старой газете пирожки — все, что удалось найти в городе таким ранним утром. Самой приспешницы не было, как не было и Аксенова. Дай бог, чтобы ушли они порознь, а не вместе — поубивают же друг друга.
— Ничего страшного, — мягко сказал Саша, шагая рядом со Светланой. Её руку он так и не отпустил. — Иногда мне кажется, что кромеж живой и своенравный.
Завеса Яви сейчас светилась робко, почти ласково, словно приглашая погрузить в неё руку. Светлана не удержалась — рука исчезла в сиянии, и только-то! Хотя свет, в отличие от тьмы, фотоны — что-то реальное, что-то материалистичное, на что можно воздействовать. Вспомнилось, что Агриков меч, согласно легенде, светился во тьме, а еще он не каждому богатырю шел в руки. Может, только кромешникам? Она попыталась поймать свет, но ничего не получилось — тьма была куда как послушнее в прошлый раз.
Саша скосил взгляд на Светлану и завесу Яви:
— Свет нам не подчиняется. Если ты думаешь, что Агриков меч можно сделать из него, то это напрасная надежда.
Светлана не сдержала улыбку — они с Сашей даже мыслят одинаково, хоть и появились в разных мирах.
— Попробовать стоит.
Саша остановился, слишком серьезно даже для него посмотрел на неё и решился:
— Ты не знаешь, вряд ли кто-то говорил тебе это. Впрочем, Соколов скоро тебя просветит, подтверждая мои слова. Мы нечисть, Лиза. Нам не дано прикасаться к свету. Мы не люди.
Она же снова и снова пыталась поймать свет, ускользающий с её пальцев, как морская вода. Когда-то в запретных воспоминаниях детства, в которых еще жил мальчик в матроске с воздушным змеем в руках, она часто игралась ночесветками на берегу Черного моря. Отец любил отдыхать в Крыму. Впрочем, он и север любил, особенно окрестности Суходольска.
Иногда Светлане казалось, что капельки света на миг оставались на её пальцах, но это только казалось. Стоило отвести руку в сторону от Яви, как свет гас, отказываясь становиться мечом. Может, он просто не любит быть оружием? Может, он просто устал убивать… Светлана тихо сказала:
— Мы люди, Саша. Просто нам не позволяют очиститься от смерти, от пятен Нави. Стоит только выгореть, стоит только позволить благости выжечь смерть из памяти души, как кромешник становится человеком.
— Лиза…
Она посмотрела ему прямо в глаза. Могла бы — ладонями обняла его лицо, чтобы донести до его гордой, упрямой души, что он живой.
— Ты должен был стать человеком, но из-за меня выбрал помнить о своей смерти.
Непонимающие, непомнящие глаза Саши затянуло тьмой. Светлана строгого велела:
— И не смей выгорать. Выгорание слишком близко к смерти. Я не хочу тебя терять. Я люблю тебя таким, какой ты есть.
— Лиза…
Она нахмурилась — обещала же не напоминать о чувствах:
— Прости, я опять не удержалась. Виновата. Не повторится.
Саша сжал челюсти, как что даже зубы скрипнули. Он промолчал, делая шаг в духоту кабинета магуправы и утягивая Светлану за собой. Мишка заворочался на диване, словно что-то услышал.
Саша, помогая снять шинель, прошептал:
— Наверное, мне стоит уйти, чтобы не мешать… Обсудим все позже — ты просила дать тебе время на обдумывание.
Миша зевнул и сел на диване, рукой поправляя свою львиную гриву:
— Вернулись… — он строго оглядел с головы до ног сперва Светлану, а потом Сашу, и им остался недоволен: — живо снимай шинель и мундир, Александр! Кто тебя так подрал? Выглядишь, как драный кот по весне!
Миша, сам того не зная, наступил на больную мозоль Саши. Тот опустил глаза вниз:
— Я не драный.
— Это ты своей щеке скажи!
Княжич подлетел к нему, критически осматривая и вертя его в своих руках — из Мишки двух Саш вылепить можно было. Богатырь земли русской — вот кому Агриков меч надо вручать: он с ним точно совладает. Может, привести Мишу в кромеж и пусть сам хватает сияние завесы? Пусть сам создает меч под свою руку. Хотя Светлана отдавала себе отчет: справиться со змеем она хочет сама. Сама. Несмотря ни на что. Она Великая княжна, ей и рисковать.
Мишка строго скомандовал — он все же научился серьезности от Саши:
— Раздевайся — знаю я тебя, до последнего будешь бегать от докторов.
Тот упрямо качнул головой — может, он был и не прочь не бегать от докторов, но что-то его явно смущало. Светлана помнила, что Саша лишен глупого стеснения, в Сосновском лесу он легко стащил с себя сорочку для баюши. Что уж было не так сейчас, думать не хотелось.
Светлана грустно улыбнулась:
— Я выйду — не буду мешать. Лечитесь, Александр. Я пока приведу себя в порядок. — Она спешно вышла из кабинета — что-то между ними с Сашей все же разладилось.
Миша еще успел ей крикнуть в спину:
— Дай нам четверть часа, душа моя!
Четверть часа… Почему бы и нет. Светлана привела себя в порядок в уборной: умылась, постирала платок весь в Сашиной крови, почистила мундир, переплела растрепавшиеся волосы, а потом медленно направилась по коридору в кабинет. Время, которое просил Миша давно уже вышло.
Из кабинета доносились возмущенные слова. Возмущался в основном Миша.
— … почему, Сашка? Что за дурость⁈ Ты же кольцо еще в октябре купил!
Сашин ответ было не слышно.
— О да, и потому ты его таскаешь на цепочке вместо креста! — бухтел Миша.
Светлана замерла: вот почему Саша не стал раздеваться при ней. До встречи с лешим он еще надеялся сделать ей предложение.
— Все изменилось, Миша. Кто я и кто она.
Миша был сильный маг — он точно знал, что Светлана стоит за дверью, но продолжал все равно:
— И что? Она не вечно будет титуляшкой…
— Но я статский советник.
— В октябре тебя это не смущало! И что, что она из мещан. Или… Черт… Твои родители против, да? Они не дали согласия.
— Миша, я же сказал: кто она и кто я. Это невозможно.
Миша упрямо напомнил:
— Еще недавно тебя это не останавливало. Уйди из дома, как я. Только и всего.
Светлана осторожно сделала пару шагов назад. То, что Михаил ушел из дома, было неожиданно. Князь Волков ничего об этом не говорил, наоборот, упоминал сына как обычно. Может, из-за этого княгиня Волкова и обозлилась тогда в галантерейном магазине? Саша ведь ничего не вспомнил из сентябрьских событий. Есть шанс, что и княгиня ничего не помнит.
Мишка пробурчал снова:
— Идиотина…
Светлана грустно улыбнулась: Сашка — слишком воспитанная нечисть, слишком внимательная к мелочам. Теперь Миша будет жалеть Светлану из-за невозможности брака, когда как на самом деле утешение нужно Саше — это его происхождение сомнительно и недопустимо.
Голоса в кабинете стихли, и Светлана, старательно топая ногами, подошла к двери и постучала. Открыл ей грустный Мишка:
