Когда девушка решилась поднять взгляд на директора, тот уже весь был в своем ноутбуке.

Ровно в 09:30 в кабинет без стука зашла Юлия. Привезла столик на колесиках, на котором стоял поднос с кофе. Вероятно, таков был их внутренний устав, потому что Гридасов не выказал никакого удивления.

Кира заметила, что секретарша снова выглядит с иголочки. Идеальный макияж, укладка, стильные шмотки, каблуки. Она была просто шикарна. Директор тоже все видел и бросал на Юлию быстрые взгляды. В них не было стеснения, скорее, лень. Он осматривал свою подчиненную, как до отвала объевшийся тигр глядит на раненую косулю. Вроде бы можно еще немного поесть, да желудок и так уже полон — лучше отложить трапезу на потом. Тем более косуля точно никуда не убежит, ведь она ранена.

— Красивые колготки, — таким же ленивым, как и его взгляд, тоном бросил директор. — Хотите сорвать сегодняшнее полуденное совещание?

— Они просто черные, — кокетливо отмахнулась Юлия, — ничего в них такого нет.

— Есть, — возразил он, — ваши ноги. Наверное, поэтому колготки так заиграли.

Несмотря на то, что Олег Борисович даже не смотрел в ее сторону и озвучивал комплименты примерно как терапевт проговаривает рекомендации по лечению, Юлия вся аж сияла от восторга. Видимо, босс нечасто баловал ее похвалой.

Счастливая секретарша вернулась в приемную, директор продолжил работу на ноутбуке, попивая свой кофе, а Кира ждала, пока первая программа проверит базу данных на ошибки и устранит их. Так прошло около часа. За это время начальник не сказал ей ни слова и даже не одарил взглядом. Девушка покидала кабинет с горьким чувством разочарования. Хотя ей и самой было непонятно, чего именно она ожидала. Ему нравятся холеные бабы. Такие, как Юлия или как сотрудницы из рекламного отдела. Но не время отчаиваться — Кира уже около недели исправляла пробелы по части ухода за собой. И завтра у нее будет шанс показать, чему она научилась за это время.

«Это безумие, — думала Кира следующим утром, подходя к зданию компании. — Нужно что-то с этим делать, я ведь не сошла с ума. Или сошла?..»

Периферическим зрением она увидела, как Лексус директора заезжает на парковку. Она даже не помнила, как так вышло, что теперь ей практически поминутно известно его расписание. Вроде бы она не изучала это целенаправленно. Но факт оставался фактом: Кира знала, когда он приезжает на работу и уезжает домой, когда его можно встретить в буфете, по каким дням у него совещания, в какое время он просит Юлию принести кофе, а в какое она делает это сама. Кире даже было известно, когда он засыпает и просыпается. Время его бодрствования она выяснила благодаря соцсетям, и это была единственная часть его графика, которая выяснялась намеренно. Как так быстро удалось узнать обо всех остальных временных отрезках его распорядка, девушка не понимала, точнее, не отдавала себе отчета. Все происходило само-собой, это было какое-то наваждение, даже одержимость.

Ей не хотелось долго анализировать происходящее, размышления делали только хуже. Ее медленно затягивало куда-то в глубокие синие воды, откуда сложно выбраться самостоятельно. Если бы можно было хотя бы с кем-то поделиться, то это наверняка бы помогло. Но, увы, поделиться было не с кем. Кира даже не знала, как сформулировать то, что с ней происходит. Так: «Я устроилась на работу и почему-то сошла с ума от мужика, который вдвое меня старше»? Или так: «Вообще-то у меня никогда не было фетиша на зрелых мужчин, а уж абьюзеров я и вовсе не выношу, но мой начальник сразу засел у меня в голове»? Она прекрасно понимала, что с ней творится что-то неладное, но создавалось впечатление, что механизм уже запущен и остановить его она не в силах. Просто не знает, как именно он работает.

Кира зашла в холл и замедлилась. Скоро Гридасов припаркуется, возможно, быстро покурит, и они обязательно столкнутся.

«Может быть, он наконец обратит на меня внимание» — с надеждой подумала она.

Сегодня она накрасилась, строго следуя видеоурокам, которые до этого изучала целую неделю. Макияж ей шел. Он вышел неброским, но подчеркнул все что нужно: ее зеленые глаза, скулы, аккуратную линию подбородка.

Мама, увидев ее перед выходом, даже прослезилась:

— Доченька, как красиво у тебя получилось! Я бы ни за что так не накрасилась, у тебя настоящий талант!

— Да брось, мам, я убила час, прежде чем левая стрелка вышла похожей на правую. Девчонки с видео делают это с первого раза, секунд за десять.

— Все приходит с опытом. И к тебе придет. Если у тебя с первого раза получилось так красиво, то что будет дальше? Соберешь всех женихов под нашими окнами. — Мама поднесла ладони к щекам — жест гордости за дочку. — А что за повод, Кира? Свидание?

Девушка отмахнулась:

— Скажешь тоже, мам. Какое свидание? Просто на работе много ухоженных девчонок, не хочу выглядеть плохо на их фоне. Я заказала разную косметику, не очень много, так, самое основное. На выходных и тебя накрашу, не зря ж я столько нервных клеток убила на эти видеоуроки… Правда, пока я знаю только два варианта «раскраски», но зато оба удачные и подходят всем. Так что будешь у меня самая красивая.

— Доброе утро, Олег Борисович, — раздался за спиной бодрый голос охранника, прервав Кирины размышления.

— Доброе.

Время пришло. Это ее шанс обратить на себя внимание. Кира обернулась, встретилась с директором взглядами и повторила слова охранника:

— Доброе утро, Олег Борисович.

— Привет, — он кивнул ей и быстрым шагом направился к лифтам.

«Привет?? Мы перешли на ты? Это уже хотя бы что-то!»

Кира с воодушевлением помчалась следом за ним и едва успела забежать в закрывающиеся двери кабины. Гридасов вскинул бровь:

— Торопишься? Или просто очень хотела побыть со мной наедине пятнадцать секунд?

На его лице — ни тени улыбки. Было непонятно, шутит он или говорит всерьез, нравится ему такое внимание к своей персоне или, наоборот, раздражает.

— А мы с вами на ты? — ляпнула Кира. Коленки ее подкашивались под его взглядом.

— Я с тобой на ты, ты со мной на вы — ничего сложного. И ты не ответила на мой вопрос.

— А, у нас просто очень много работы, я действительно сильно спешу.

— Так сильно, что забыла нажать кнопку «четыре» и зачем-то едешь со мной наверх?

— Ой!

— Ой, — передразнил он и через мгновение уже выходил на своем этаже.

Кира смотрела ему в спину, но он так ни разу не обернулся.

Кира довольно быстро привыкла вставать на полтора часа раньше обычного, чтобы успеть привести себя в порядок. Дабы волосы смотрелись аккуратно, она начала делать укладку по урокам из интернета. Наносила макияж, который с каждым днем получался все увереннее и лучше. А еще тщательно подбирала одежду, хотя это было несложно, учитывая ее однотипный скучный гардероб типичной айтишницы. Девушка даже зачем-то заказала себе жутко неудобное кружевное белье, словно надеялась, что его увидит кто-то кроме нее самой.

Когда Кира оказывалась на работе, ее всегда влекло туда, где предположительно мог находиться директор. Под любыми предлогами она наведывалась то на его этаж с панорамными окнами, то в столовую, то в парк перед зданием компании, куда он иногда ходил курить с руководителями отделов.

Однако толку от этого было немного. Даже если ей удавалось его «подловить», то он никогда ее не замечал. У нее был шанс услышать от него хотя бы слово, только если она сама подходила к нему и здоровалась. Тогда он отвечал сухим приветствием, но никогда это не перерастало в полноценный диалог. Кира быстро привыкла к положению вещей и уже перестала ожидать чего-то взамен, ей просто нравилось быть рядом, этого казалось достаточно. Каждый день она упивалась мечтами и грезами, моделировала разные ситуации, которые превращались в целую любовную историю, и до поры до времени ее вполне устраивало положение вещей. Однако, проснувшись однажды утром, она вдруг четко осознала, насколько глубоко погрязла во всем этом и как невыносимо жить одной лишь надеждой. Нужно было что-то предпринимать, но из-за недостатка опыта она понятия не имела, что именно.