— Леш, — начала она, после чего он, вероятно, удивленный сменой тона, приподнял бровь, — а можно я расспрошу тебя об отце? Он сам ничего не рассказывает и вообще терпеть не может, когда я задаю вопросы, поэтому…

— Я понял, не продолжай. Ты не первая его сожительница, которая должна молча выполнять его указания. — Он усмехнулся: — И не последняя.

Кира хотела было огрызнуться, но вовремя прикусила язык, потому как далее Алексей разрешил ей задать ему вопросы.

— Где твоя мама? — первым делом спросила девушка. Она была уверена, что женщина, которая сделала Олегу больно, была матерью Алексея. — Я слышала какие-то обрывки фраз, но так ничего толком и не поняла.

— Она погибла.

Кира поперхнулась:

— К-как это? Ой, прости, знаю, это самое глупое, что я могла спросить… Просто не ожидала, что ее больше нет. А что случилось?

— Следующий вопрос, — отрезал парень.

«Если его мать погибла, вряд ли она могла сделать Олега таким… Хотя, может, перед смертью она изменяла ему и вообще хотела бросить, кто знает… Нужно обязательно все выяснить!»

— Прости, я не хотела, — искренне сказала девушка. — Мне правда жаль, что так случилось с твоей мамой, уверена, она была хорошим человеком. И ей просто не повезло повстречать такого, как твой отец…

Кира сама не поняла, как такая фраза вообще могла прийти ей в голову. Она не собиралась говорить гадости об Олеге, она любила его! И тем не менее эти ужасные слова действительно вырвались из ее рта.

Алексей хохотнул:

— Ого, а в твоей голове что-то начинает проясняться! Надо же!

— Я не то хотела сказать… просто само вырвалось…

— Конечно, вырвалось. В присутствии хозяина тебе редко когда удается открыть рот именно для разговора. Хоть сейчас оторвешься.

Девушка судорожно пыталась понять, как ей так извернуться, чтобы узнать подробности о его матери, но тут поняла, что он и так уже ответил. Если он не стал оспаривать ее утверждение, значит, все так и было: та женщина находилась в таком же незавидном положении, что и сама Кира. И тогда, получается, это точно не та роковая красавица, которая разбила сердце Олега. Дело осталось за малым — выяснить, кто был после нее.

— Прости, что я снова напоминаю, просто не знаю, как задать вопрос поделикатнее… Наверное, после того как случилась трагедия, Олег осознал, что потерял самое лучшее в своей жизни, и поэтому пустился во все тяжкие? Я имею в виду, начал менять женщин как перчатки. Возможно, среди них он пытался найти ту самую… Скажи, с кем-то из этих женщин у него были серьезные отношения?

Алексей откинулся в кресле и расхохотался. Звонко, задорно. Кира отметила, что его отец так искренне смеяться не умел.

— Что, блин, смешного??

— То, что ты изо всех сил стараешься задать вопрос так, чтобы я ничего не понял. У тебя плохо получается. Хочешь узнать, кто ж его так обидел, что теперь он срывается на тебе?

— Нет, я просто…

— Ну нет, так нет.

Алексей снова рассмеялся, а затем поднялся с кресла и вернулся на кухню, к своему ноутбуку, где сразу вставил в уши наушники, давая понять, что разговор на этом окончен.

Из тягучего словно смола сна Киру вытянул звук будильника. «Ну что за бредятина мне вечно снится…» — первое, что подумала девушка, открыв глаза серым и промозглым утром понедельника. Ей не нужно было идти на работу, но она продолжала вставать по будильнику, чтобы успеть прихорошиться к моменту, как проснется Олег.

Как только она поселилась в этом доме, голова по вечерам вечно была такой тяжелой, что с трудом удавалось заснуть, а когда сон наконец-то приходил, сразу начинался показ странных и непонятных снов. То про белку, которую она никак не могла поймать, то про какого-то мужика в черном плаще, который зачем-то хотел нарисовать ее портрет, то про Олега в окружении сотен похотливых девиц.

Тем утром Кира, как обычно, все же нашла в себе силы помыть голову и нанести макияж, а также накрыть стол к завтраку. Когда Олега проснулся, все уже было готово, и он даже похвалил ее.

Каждое утро он пил смузи из сельдерея. Это была сама важная составляющая его завтрака. С одной стороны, девушке нравилось, что любимый так заботится о своем здоровье, с другой — сама бы ни за что не стала пить эту гадость. Однажды она попробовала немного напитка, и он оказался таким же отвратительным на вкус, как и на запах. Сама она, как и большинство ее коллег-айтишников, была приверженцем крепкого кофе. Ее утро начиналось именно с него. Ничего другого она пить не могла.

— От кофе желтеют зубы, — бросил Олег, продолжая просматривать новости на экране планшета, — тебе нужно переходить на свежевыжатые соки.

— Я подумаю над этим, — увильнула Кира.

Но не тут-то было.

Олег протянул ей свой стакан с остатками смузи:

— На, допей.

Кира аж вся скривилась. Хорошо, что он этого не видел. Она всей душой любила свой кофе и пила его по утрам, начиная еще со старших классов. Это был ее утренний ритуал и даже отец никогда ему не препятствовал. Так почему она должна соглашаться выпить остатки тошнотворного смузи, если ее воротит от одной мысли об этом? Ну уж нет, хватит. Тем более, Олег сам попрекал ее тем, что она безвольная и у нее нет своего мнения. Теперь есть.

— Нет, — отрезала она.

Мужчина так удивился, что даже поднял глаза.

— Что нет?

— Я не буду ничего допивать.

Олег нахмурился. По движению его руки Кира поняла, что он вполне может вылить содержимое стакана ей в лицо, но тут на кухню вошел Алексей. На нем был длинный шелковый халат, подпоясанный, но с открытой грудью. Не хватало только толстой сигары, но он вроде как не курил.

— Пап, мам, — сказал он и налил себе оставшейся кофе из кофейника. Добавил туда немного сливок, но никакого сахара. Кира впервые заметила это и поняла, что у них схожие вкусы. — Че с лицами? Неужто кто-то почил?

Олег не удостоил сына ответа и снова уткнулся в свой планшет. Кира уже чувствовала, что на этом Алексей не остановится, и оказалась права. Парень присел рядом с ней и указав на остатки смузи в стакане, поинтересовался:

— Он что, пытался напоить тебя этой зеленой херней? Не ведись, это невозможно пить. Однажды я перепутал стаканы и отпил немного — думал, не выживу.

Девушка едва подавила смех. Она не нашлась с ответом, ведь знала, что любая ее реплика приведет Олега в бешенство. Тот тем временем проговорил:

— Будешь раздавать советы своим шалавам.

— На шалав мне все равно. А Кира — как-никак моя будущая мачеха. И я, как хороший сын, просто обязан заботиться о ее благополучии. Все-таки скоро именно она будет менять тебе памперсы и подносить утки. Это тяжелый, изматывающий труд, поэтому важно, чтобы мамочка была полна сил и энергии. Измельченный сельдерей точно не справится с этой задачей, сам же понимаешь.

Олег ушел на работу злой, но Кира была рада, что его злость не относилась с ней. Похоже, он даже забыл, что она забраковала его смузи. Тем утром спонсором его плохого настроения был сын, который тоже куда-то уехал. Пользуясь моментом, что осталась дома одна, девушка, забыв о завтраке, села за ноутбук и продолжила работу над своим портфолио. Если у нее все получится, то она станет зарабатывать совсем другие деньги и сможет быстрее увезти маму подальше от отца. Возможно, даже купит ей симпатичный домик у моря. Визуализируя все это в голове, Кира чувствовала внутренние силы и воодушевление. У нее просто не может не получиться.

За работой она не заметила, как наступил полдень. Урчащий желудок напомнил, что с раннего утра в нем не было ничего, кроме крепкого кофе. За окнами послышались звуки автомобиля — вернулся Алексей. Вскоре он оказался на пороге, прошел на кухню и положил на стойку два бумажных пакета. Запах от них шел сумасшедший и дошел аж до гостиной, где работала Кира.

— Эй, мамуля, — позвал парень, — двигай сюда. Твой заботливый пасынок принес нормальной еды. Там круассаны с ветчиной, сыром и охренительным соусом. Хоть поешь нормально.