— Я к Олегу Борисовичу, чинить базу данных, — промямлила Кира, пялясь на носки своих кроссовок. Хоть они немного спасали невеселую картину, потому что были куплены совместно с Алисой. — Он у себя?

— У себя, — ответила Юлия.

Когда Кира уже достигла двери кабинета, их взгляды на мгновение встретились. В глазах у секретарши явно плескалось превосходство. Она так и кричала всем своим видом: «Можно поменять прическу и сделать губы, но серое мышиное нутро все равно не убрать. Ты навсегда останешься мышью, такова твоя участь, детка».

Девушка молча зашла в кабинет. Гридасов сидел за рабочим столом, весь погруженный в работу. Вот и хорошо. Чем меньше видит, тем лучше.

— Я по поводу базы данных.

— Ага.

Он поднялся с места, взял ноутбук с другого края стола и направился к дивану. На Киру даже не взглянул, чему она впервые была рада. Сев на его кресло, девушка сразу занялась делом. За все время работы она тоже не смотрела в его сторону. Наконец, выяснив, почему база данных сбоит, Кира удовлетворенно хмыкнула и подняла глаза, чтобы оповестить Гридасова об окончании диагностики. Каково же было ее удивление, когда оказалось, что он сидит и смотрит на нее в упор.

— Паршиво выглядишь, — заметил босс без тени иронии.

— Зато я сделала губы, — зачем-то сказала Кира. Это прозвучало так, будто она перед ним оправдывается.

— Это вообще не спасает ситуацию.

Девушка поняла, что устала от бесконечных упреков и унижений. Сначала они преследовали ее дома со стороны отца, а теперь она терпит то же самое еще и на работе. Ну уж нет, с нее хватит.

— Да плевать я хотела на спасение ситуации, — равным тоном произнесла она. — База знаний крашится из-за системной ошибки в самом процессе. Поправлю это до конца рабочего дня. Потом ее просто нужно будет перезагрузить и все снова заработает.

Она поплелась к выходу, не видя перед собой ничего, кроме своих кроссовок. У двери ее перехватил Гридасов — внезапно взял за запястье и развернул к себе.

— Какой мудак это сделал? — поинтересовался он, разглядывая синяки на ее левом предплечье.

Кира даже не поняла, в какой момент он успел подтянуть кверху левый рукав ее водолазки. Разумеется, перед его взором сразу предстали следы от побоев, и он догадался, что остальные части ее тела находятся в аналогичном состоянии.

— Я упала.

— Нет, не упала. Так кто это был?

— Сосед допился до белки и принял меня за посланницу из ада. Взял ремень и отхлестал прямо на лестнице, пока не выбежали другие жильцы. Его уже увезли в дурку, так что все в порядке. Синяки скоро заживут, это не проблема.

— Если тот, кто это сделал, поступит так еще раз, его увезут в реанимацию или сразу в морг. Передай ему от меня.

Кира так растерялась от проявления неожиданной заботы, что просто кивнула в ответ и вышла из кабинета. Неужели Гридасов только что попытался еще защитить? И если да, то почему?

Отец больше не станет ее бить, Кира знала это наверняка. Он занимал слишком высокий пост, чтобы так рисковать. Да, вышел из себя из-за губ, но за ремень больше не возьмется, просто продолжит унижать словесно. Так что Гридасову не придется претворять свои угрозы в жизнь. Но это уже не имело значения. Он впервые проявил к Кире такое внимание. Что бы это ни было, но равнодушием это не назовешь.

По пути на свой этаж девушка пыталась унять бешеный ритм сердца. Чувства захлестнули ее с головой. Теперь она жаждала ночи с ним еще сильнее прежнего. Буквально начала бредить этим. И она добьется своего, чего бы ей это ни стоило.

Прошло около двух недель, когда следы от офицерского ремня практически зажили. Можно было снова надевать новые сексуальные шмотки и щеголять ими перед Гридасовым во время редких встреч в коридорах. Кира и подумать не могла, чтобы продолжать на него злиться. В ее глазах он в одно мгновение стал непоколебимым героем, который готов защитить и словом и делом. Он открылся для нее совершенно с новой стороны, и теперь она хотела его еще больше. Однако после того эпизода, где он проявил о ней неожиданную заботу, больше ничего не происходило. Ему как будто снова стало на нее плевать.

В пятницу она не выдержала и в конце рабочего дня направилась на его этаж. Там выждала, пока уйдет секретарша, а затем без стука зашла в его кабинет. Директор, как и в прошлый раз, сидел на диване с широко расставленными ногами, а рядом стоял стакан с виски.

— Ты? Снова пришла отсосать? — ровным голосом спросил он.

— А вы бы этого хотели?

Гридасов пожал плечами:

— Можно.

Долго уговаривать Киру не пришлось. Она задрала платье, села ему на колени и принялась расстегивать ремень. Тут же почувствовала его ладони на своей заднице: он сначала погладил ее, а затем начал мять, и это дико возбуждало. Девушка потянулась губами к его губам, но он отстранился и приказным тоном сказал:

— Вставай на колени и целуй его.

Кира послушно опустилась вниз и принялась сосать. В этот раз Гридасов был еще более груб: употребил пару резких выражений, скрутил ее волосы в кулак и начал буквально насаживать ртом на свой член, не давая вздохнуть. Она хрипела и стонала от восторга и экстаза. Это было чистое безумие!

А потом все вдруг закончилось.

Он оттолкнул ее от себя, поднялся с места, надел брюки, застегнул ширинку и ремень. Стакан с виски так и остался нетронутым. Не исключено, что босс наливал себе алкоголь чисто для антуража.

— Собирайся, — велел он.

— Куда? — Кира пребывала в полнейшем замешательстве.

— Домой.

— К тебе? — с надеждой спросила она.

— Так обрадовалась, что снова перешла на «ты»?

— Так мы едем к тебе??

В ответ он лишь хохотнул, а затем взял пиджак, сумку с документами и двинулся к выходу.

Девушка взяла туфли в руки и помчалась за ним. Они молча покинули здание и достигли парковки, но потом, когда она собиралась занять место на пассажирском сидении, Гридасов заявил:

— Ты никуда не едешь.

— Почему??

— Потому что я так сказал.

— Я хочу к тебе…

— Я еду не домой.

— А куда?

— В клуб.

— В какой?

— Какая ты назойливая!

Он дал по газам, на прощание выкинув визитку в открытое окно. Кира наклонилась и подняла черный прямоугольник с асфальта, на котором золотыми буквами было написано название клуба: «Neglectica». Странное название для увеселительного заведения, но какая разница. Если Гридасов дал — а точнее, швырнул, — ей визитку, значит, она должна ехать по указанному адресу.

Домчав до дома на такси, девушка быстро приняла душ, а затем начала сборы, выкидывая вещи из шкафа в поисках того самого образа.

Когда она оделась, сделала макияж, быструю укладку и вышла в прихожую, из кухни показалась мама и встала напротив. Ее правая рука была прижата к груди, а в глазах читалось восхищение вперемешку с тревогой:

— Кир, а ты куда? Да еще в таком платье? Неужели свидание? Ты ведь даже не поужинала…

— Да, мам, парень с работы позвал в ресторан, — отозвалась Кира, надевая туфли, — там и поем.

— Ты ничего про него не рассказывала. Хороший парень?

Все мысли девушки были только о Гридасове. Она толком не знала, зачем едет в этот клуб и что собирается там делать. В голове звенел белый шум, хотелось только одного: чтобы это сумасшествие закончилось.

— Да, неплохой.

— А как зовут?

— Зовут… эм… Денис.

— Кир, ты последнее время какая-то не такая… Вся эта одежда, макияж, губы, брови, ресницы, каблуки… Это не ты. Что с тобой происходит, дочка? Расскажи мне.

Девушка судорожно перекладывала кошелек, салфетки, зеркальце и кое-какую косметику из сумки в клатч, практически не слушая, что говорит мама.

— Отец уехал в командировку, его не будет около трех недель, — добавила та. — Мы можем спокойно поговорить, ничего не опасаясь. Дочка, ты слышишь?

Наконец Кира была готова к выходу: брендовое платье средней длины, которое они с Алисой урвали в секонд-хенде, дорогущие замшевые туфли и симпатичный клатч. Она была одета сдержанно, но выглядела максимально дорого для своего уровня. Непрофессионал ни за что не догадается, что перед ним самая обыкновенная девушка, которая еще полгода назад ходила в оверсайзе из массмаркета.