То ей казалось, что она проснулась, отрыла глаза и была в постели одна, то потом вдруг понимала, что все еще спит. В другую минуту думалось, что она во сне и рядом с ней лежит обнаженный мужчина — то ли Алексей, то ли его отец. Она не помнила, сколько времени пребывала в подобном бреду, но потом ее голова вдруг стала очень тяжелой, будто кровь прилила в одну точку, и тут Кира почувствовала, что наконец проснулась. На этот раз по-настоящему. Сначала она как будто бы увидела знакомый белый потолок, картинка была довольной четкой. Но вскоре все снова стало как в тумане. Она снова прикрыла глаза, затем попыталась их открыть, но на этот раз они не послушались. Словно их смазали клеем и приклеили к векам.

Усилием воли и самоувещеваниями Кира приоткрыла один глаз и увидела окно, только оно было перевернутым. Стоило больших усилий заставить себя посмотреть на мир обоими глазами, и когда девушка это сделала, то поняла, что ее голова свисает с кровати. Неудивительно, что она чувствовала себя так странно. От сна в такой позе у кого угодно помутится рассудок.

Захотелось приподнять одеяло, но оно оказалось настолько тяжелым, что Кира приняла решение выползти из него как кошка. Вскоре она упала на мягкий ковер и начала подниматься на ноги, однако это оказалось нелегкой задачей — тело вообще не слушалось, приходилось очень сильно сосредоточиться на одном движении, чтобы конечности уловили сигнал и начали работать сообща. Когда задача была выполнена и Кира ощутила твердость под ногами, ее худшие опасения превратились в жестокую убийственную реальность.

Перед ней на кровати лежали двое. На приличном расстоянии друг от друга, но это не имело значения. Как бы они ни расположились, суть оставалась одна: этой ночью она позволила двум мужикам делать с собой все, что они пожелают. Позволила! Она сама сказала, что не против, и прекрасно это помнила. Не понимала только, о чем думала в тот момент. Как такое вообще могло произойти?

На смену шоку пришло отчаянье такой силы, что разом перекрыло все другие ощущения. Не обращая внимания на головокружение, тошноту, нечеткое зрение и ломоту по всему телу, Кира за считанные минуты затолкала остатки вещей в чемодан. Второй решила оставить здесь. То же самое касалось и тех тряпок, что были куплены в угоду Гридасову. Застегнув чемодан, девушка оделась, наскоро умыла лицо, завязала на голове конский хвост и понеслась на первый этаж. Там два раза едва не упала, но все же сумела сохранить равновесие.

«Опять! Я дала себе слово, что такого больше никогда не повторится, но не сдержала его! Более того, сейчас все куда хуже, чем в первый раз… Тогда я просто перебрала и прыгнула в койку с незнакомцем, который был очень похож на Гридасова, а теперь они оба — отец и сын — лежат у меня в кровати! Как такое может быть, если я не пила?! Как, черт возьми??».

Вызывая такси, девушка силилась вспомнить, как все начиналось, но никак не могла собрать все воедино. Ей хотелось понять, в какой момент она решила, что Алексей может залезть к ней под одеяло и в этом нет ничего такого. И как после этого с ними оказался Гридасов старший. Помнила только, что сама на все согласилась. Все, что четко вырисовывалось в ее памяти — это дикая, нечеловеческая страсть и желание, граничащее с безумием. Отдельными фрагментами всплывали ужасающие картинки. Вот она жадно делает минет Алексею, в то время как Олег имеет ее сзади. А вот все наоборот: Алексей сзади, а она осыпает его отца поцелуями.

Время ожидания такси составляло целых пятнадцать минут. Издав вздох отчаянья, девушка прислонилась головой к кухонной стойке. Постояв так с минуту, осмотрелась вокруг и обнаружила на столике в гостиной початую бутылку коньяка и два стакана. Эти двое явно пили. Каков же повод? Отмечали ничью в споре? Кира могла лишь догадываться.

— Но я же не пила с ними… — вырвалось у нее. — Я была полностью трезвая…

И тут память подкинула ей тот самый манговый шейк, который любезно принес Олег. Получается, он что-то туда подмешал. Иной причины переспать с ними двумя Кира не находила. В здравом уме она просто не могла согласиться на такое.

Одновременно с ненавистью к Гридасову и его сыну она ощутила что-то вроде облегчения. «Не сама. Я сделала это не сама. Значит, не имею права себя корить. Все, в чем я виновата, это согласие выпить тот чертов шейк. Больше я не сделала ничего плохого».

Быстро проверив такси, Кира рванула в туалет. Ей хотелось туда с самого пробуждения, однако она осознала это только сейчас. Через пару минут девушка нажала на слив и увидела, что в унитазе плавает маленький прозрачный пакетик. На мгновение струя воды погрузила его на глубину, но когда слив остановился, он вновь всплыл на поверхность.

— Может, Олег что-то подмешал Леше? — промелькнуло в голове.

Но Кира заставила себя перестать об этом думать. Ей просто хотелось, чтобы Леша оказался не виноват, ведь если эти двое действовали сообща, то ее разочарование надолго заставит ее закрыться от людей. Но самое последнее, что стоило делать, это искать оправдания для человека, который, возможно, был одним из инициаторов всего кошмара, случившегося этой ночью. Нет, в пекло их обоих, этот дом и все, что здесь происходило.

Девушка вылетела из санузла и помчалась к лестнице, больше не желая находиться здесь ни секунды.

Внизу, в гостиной, на диване лежали часы Олега. Кира заметила их, когда бежала вниз по лестнице. Часы были известного швейцарского бренда, изготовленные персонально для будущего владельца, и стоимостью в целое состояние. Девушке ничего не стоило прихватить их с собой и потом благополучно продать на даркнете. Никто и никогда не найдет концов, а выручить за продажу можно столько, что хватит на безбедную жизнь в течение нескольких лет. Эта мысль стрелой пронеслась в голове, так и не найдя отклика в душе. Да, Гридасов теперь был настолько ей отвратителен, что хотелось ему как-то отплатить. Хотя бы взять его любимые часы, чтобы немного подпортить ему погожий денек. Дело было даже не в деньгах, а именно в том, чтобы сделать хоть что-то ему в отместку. Он очень любил эти часы, ведь они как ничто другое подтверждали его статус. Дом, машины и даже украшения можно взять в аренду, а именные часы изготовителя с мировым именем доступны только по-настоящему состоятельным людям. Поэтому, украв их, Кире бы точно удалось сильно огорчить мерзавца.

С другой стороны, взять чужое — означало предать саму себя, все свои принципы и понятия о нравственности. И пускай она уже и так опустилась ниже некуда, переспав с двумя мужчинами, но тому причиной было не ее собственное желание, а неосмотрительность и наркотики. Здесь она не предавала свои убеждения, а лишь стала жертвой чужой подлости. Это она уж как-нибудь переживет.

Пробежав мимо часов, Кира открыла стеклянные двери, вышла во двор и вскоре уже брела в сторону выезда из поселка. Это было куда безопаснее, чем ждать машину прямо возле этого проклятого дома. Кроме того, девушка совершенно забыла, что сначала нужно обязательно позвонить на пост охраны и назвать номер машины, чтобы ей позволили въехать. Такой звонок мог принести массу проблем, поэтому безопаснее пройтись пешком, волоча чемодан по заснеженной дороге. В этот момент ей пришло сообщение от Олега: «Смотри, что у меня есть». Далее следовали изображения с минувшей ночи, где он и его сын имели Киру в разных позах. Съемка велась сверху — значит, на стену кто-то предварительно прикрепил камеру. «Мне уже похуй» — ответила Кира и поставила телефон в авиарежим.

Сев в такси, она заставила себя не думать о произошедшем. Главное — доехать до мамы и уговорить ее бросить все и уехать далеко-далеко, где их никто не найдет. По дороге девушка мысленно подбирала подходящие слова и готовилась к любым неожиданным виткам в этом непростом диалоге, но даже представить не могла, насколько сильно все пойдет не по плану.

Тихонько открыв дверь ключом, Кира вошла в квартиру и прислушалась. Все было тихо, однако внутренний датчик угрозы тут не начал посылать тревожные сигналы: беги, беги, беги!! Не поверив своему чутью, девушка негромко позвала: «Мам?».